Прорыв (сборник) - Василий Веденеев

В номере Брюс забрался на кровать, положил под руку револьвер. Входная дверь смотрела прямо на него. В коридоре тишина, и слышался каждый шорох, проникавший снаружи.

Сарджент вставил кассету в видеомагнитофон, нажал воспроизведение. На экране старенького телевизора – Нелсон. Глухой голос:

– «…Тем, кто найдет эту кассету. Я – Роберт Бердон Холдейн, он же Вулбор, он же Монк… он же Нелсон… – Далее Холдейн сообщал свой адрес, номера и серии водительского удостоверения и страховой карточки. – …Во имя моих пятерых детей (Сарджент представил себе лицо Лили, которая не сомневалась, что Холдейн одинок и сделал свой выбор) передайте эти записи в газеты, на телевидение, придайте огласке любым способом. Я участник операции по уничтожению самолета у берегов Ирландии и последующих авиационных катастроф. Неоценимую помощь в проведении операций оказал чиновник Федерального авиационного управления Гордон Кэлвин. Его участие оказалось решающим с точки зрения эффективности и скрытности. Информированность Кэлвина, его высокий ранг позволяли обеспечить тщательное планирование всех этапов операций как чисто технических, так и пропагандистского прикрытия, а именно кампании в печати против производителя двигателей для „боингов“ фирмы „Прэтт энд Уитни“.

Четыре сгоревших в машине трупа, о чем писали многие газеты в стране, уничтоженные непосредственные исполнители. Однако Кэлвин был слишком ценен, чтобы до поры не сохранить ему жизнь. Операция предусматривала серию взрывов самолетов с целью возможного ужесточения конфликта между двумя странами третьего мира. Высшей целью считалась война между ними для широкого сбыта вооружения обеим воюющим сторонам, их взаимного ослабления и последующего прямого военного вмешательства в их внутренние дела.

Поведение Гордона Кэлвина вызывало серьезные опасения. После получения неопровержимых доказательств его намерения разгласить суть операции заинтересованные лица решили освободиться от него.

Однако его смерть должна была выглядеть абсолютно естественной и с самого начала исключить возможность тщательного расследования. Было найдено подставное лицо – актер Эдвин Лэнд, организована операция по подготовке безупречного свидетеля самоубийства – офицера полиции Брюса Сарджента. В дальнейшем предполагалось оставить в живых как можно меньше осведомленных людей.

Настоящего Кэлвина уничтожили. Самоубийство. Пресса молчала. Сарджент оказался в тюрьме. Вскоре при загадочных обстоятельствах погиб Бейкер, он же Пейтер, он же Миск. Бейкер непосредственно контактировал с Сарджентом. После гибели Бейкера у меня появились серьезные опасения за свою жизнь. Подчеркиваю: я всегда был предан организации и считался безупречным агентом.

В тюрьме один из главарей мафии Лоретти случайно вывел Сарджента на контакт с Хорхе Барселонцем. Возникла реальная угроза утечки информации. Никто не знал, что именно удалось узнать Сардженту. Барселонца убили. Лоретти спешно перевели в другую тюрьму. Лоретти сохранили жизнь только потому, что он помогал контактами с мафией. Сарджента не хотели уничтожать без надобности: во-первых, он ничего не знал, во-вторых, проницательные люди могли припомнить, что именно он дал решающие показания о самоубийстве Кэлвина.

Кроме указанных погибли еще трое агентов, работавших со мной в особняке».

Нелсон сообщал данные троих: адреса, телефоны, номера и серии подлинных документов.

Сарджент тут же позвонил по указанным телефонам: в двух местах ему ответили, что люди, которыми он интересуется, умерли. Говорившие отчего-то подчеркнули: «умерли», будто желая сказать, что несчастье произошло дома или на больничной койке; третий телефон не отвечал.

Брюс снова нажал кнопку воспроизведения. Нелсон договорил:

«…Операцией руководил Александр Коннели, он же Майер. Майер подчинялся человеку, переболевшему в детстве полиомиелитом. Этого человека с искалеченными ногами я видел только раз – за глаза его называли Шутник. Ни подлинного его имени, ни должности я не знаю».

Затем Нелсон называл адреса трех явочных квартир и двоих людей в городе, к которым разрешил обращаться Майер в экстренных случаях.

Сарджент отдал должное Нелсону-Холдейну: тот сдал почти всю сеть, но не знал рыбака и кому предназначен улов.

Последняя фраза Нелсона показалась Сардженту неожиданной и искренней:

«Прошу вас, помогите. Спаси вас Бог!»

Мисс Фаулз только что пришла от врача; сомнений не было: она ждет ребенка. Брюс уже сообщил ей адрес гостиницы, в которой укрылся. Только что он позвонил ей и сказал: «Вылетай!» Теперь он не боялся: у него старшие козыри, убрать его не посмеют.

Генерал Орэдж любил, когда штатские, вжавшись в кресла, слушают его. Штатским никогда не понять, что их меняют каждые четыре года или чаще, или, если повезет, реже, но генералы остаются навсегда!

Сегодня генерал посвятил самый узкий круг в смысл своей идеи: «Сами по себе конфликты не возникают, поэтому был осуществлен ряд акций в отношении авиакомпаний стран третьего мира, избранных для сбыта им оружия. Спецслужбы справляются с поставленной задачей блестяще: самолеты взрываются один за другим. Кроме того, сам по себе конфликт между странами третьего мира привлекателен, но важно другое: уже много лет мы не имеем полигона для испытания новых образцов вооружения, и никто не знает, как они проявят себя в реальной боевой обстановке. – Орэдж иронически скривил губы. – Наши испытания в пустынях, когда мы выстраиваем города из гофрированных бараков, расставляем технику и впустую жжем боеприпасы, дают весьма приблизительное представление о том, что такое настоящая война, которую ведут самым современным оружием. Надо знать, с чем имеешь дело. Такое положение далее нетерпимо, нам нужны испытания на реальной сцене и в реальных условиях. Вот почему мы стремимся провоцировать вооруженные конфликты. Сначала наше оружие будут испытывать сами воюющие стороны, а усовершенствовав его, можно перейти к прямой помощи одной, и не исключено, что и обеим враждующим сторонам».

Штатский с плоским затылком и перебитым носом боксера наклонился к соседу слева:

– Так просто? Заставить воевать других, чтобы покупать и испытывать наше оружие?

– Именно так. Репетиция большой войны.

Орэдж отличался отменным слухом, он вперился в лицо с перебитым носом:

– А вы хотите иначе? Без репетиций не бывает удачных представлений.

Генерал приложился к стакану воды и перешел к деталям.

Гробовая тишина заставляла сдерживать дыхание.

Штатский чувствовал себя неловко: похоже, генерал сделал ему выговор. Уязвленный, он наклонился на сей раз к соседу справа:

– Генерал Орэдж иногда кажется мне безумцем.

Сосед пожал плечами – он опасался, что и ему сделают замечание:

– Его опекает государство… он…

Бывший «боксер» не выдержал, перешел на возмущенный шепот:

– Государство? В роли опекуна безумца?

Генерал Орэдж уронил указку, наклонился, и все увидели, что на темени у него выпирает плохо скрытая волосами шишка. Орэдж распрямился: