Мое ледяное проклятье - Анна Одувалова

– Она стала такой, как ты? – спросила я, уже зная ответ. Ранион только сосредоточенно кивнул.

– Прости. Это был единственный способ сохранить ей жизнь, точнее, подобие. Дэвид не оставил мне иного пути. Он отравил ее своим проклятьем, и можно было или ждать, когда оно убьет твою сестру, или довести его до конца, использовав силу Женевьев. Теперь я должен отнести ее в свой замок. В ближайшее время ей будет очень тяжело. Надо привыкнуть к своим силам, адаптироваться в новом образе. Я не могу ее бросить. Мне никто не помогал, и я не способен обречь Жен на подобную участь.

– Конечно, – прошептала я. – Китти до завтра у тетушки Мари…

– С утра Жен сможет забрать ее. А сейчас… – Он замялся. – Я не смогу отнести вас обеих.

– Я понимаю. Спасай Жен, ей сейчас нужна помощь.

– Валенси, я вернусь за тобой, – пообещал он.

– Не стоит. – Я покачала головой.

Ранион вскинулся и внимательно посмотрел мне в глаза, а я собралась с духом и улыбнулась.

– Не оставляй ее, пожалуйста, одну. Я доберусь сама. Так будет правильно.

– Я буду ждать тебя, Вал, – прошептал Ранион и растворился тысячей снежинок вместе с Женевьев.

А я осталась наедине со своими мыслями, разбитым сердцем и ледяной статуей Дэвида.

* * *

Снежинки на полу, холод в душе и труп бывшего мужа сестры… Нет, в таком месте даже страдать было невозможно. Я не хотела оставаться в этой квартире дольше ни на миг. Нашла на крючке у входной двери ключи от дома Женевьев и сбежала. Наверное, неправильно было так поступать, но мне не было жаль Дэвида. Он испортил три жизни. Пытался убить меня, чуть не убил Жен… Но все равно в душе поселилось ощущение безысходности. Правда, не до такой степени, чтобы сидеть и рыдать у замерзшего трупа.

Сноухельм сделал меня более жестокой, чем раньше. Это место меняло людей, изменило и меня. Я уже не та испуганная девочка, которая сбежала отсюда на юг. И не та разочарованная наивная девушка, которая вернулась в холодный край несколько недель назад. Здесь, среди вьюг и холода, родилась новая Валенси. Надеюсь, более сильная и разумная.

В замок к ледяному я ехать не собиралась. Необходимо было подумать, разобраться в себе и принять очень непростое решение. Этим я и занялась, устроившись на кухне Женевьев с чашкой горячего шоколада в руках.

«Чем сильнее душевная боль, тем слаще напиток в чашке», – так говорила моя бабушка. Если верить ее приметам, я очень страдала. Потому что сверху на шоколад положила кубики маршмеллоу и посыпала тертый шоколад. Надеюсь, Китти не обидится на меня за то, что я разорила ее запасы.

Проклятье нельзя разрушить, это я четко осознала, но рядом с близкими людьми ледяные драконы оттаивают. Оттает ли для меня Жен? Или хотя бы не для меня, а для Китти? Почему тогда восемь лет назад не оттаял для моей сестры Ранион? Ведь очевидно же, что они с Жен любили… да нет, любят друг друга. Может, тогда отчаяние в нем было слишком велико? Но сейчас оно отступило, и я была уверена, что стану третьей лишней.

Неважно, что случилось между мной и Раном. Неважно, как нам было хорошо. Я была лишь заменой своей сестре, с которой он не мог быть вместе. Сегодня моя ледяная сказка закончилась. Я обязана уйти и уступить место Женевьев. Они подходят друг другу как никто другой. Их связывает общее прошлое и теперь – одно на двоих настоящее. Два совершенных и могущественных ледяных дракона, которые будут охранять покой долины. Только вот теперь совершенно точно, тепла Сноухельм не дождется.

Ну а мне, пожалуй, пора вернуться на юг. Там больше нет Дилана, зато есть уютная квартирка, друзья и бабушкино наследство. Даже работать не придется. Буду гулять по побережью и лечить разбитое сердце.

Единственное, с чем было тяжело смириться, – это Пэрсик. Я не могла вернуться за ним в замок. Если уходить, то уходить сейчас. Потом меня никто не отпустит, а я не хотела продлевать агонию. Ведь понятно, что Женевьев подходит Раниону гораздо лучше, чем я.

Сердце сжималось при мысли о том, что я предам и оставлю пушистого друга, но я видела, как к нему относится Ранион. Да и кот платил ледяному взаимностью. Хотелось бы сказать, что сердце ледяного растопила я, но нет. Это сделал мой толстый рыжий кот. Так пусть живет в снежном замке с Женевьев, Ранионом и Китти. И напоминает им обо мне. Надеюсь, эти воспоминания хотя бы отчасти будут хорошими.

Я была спокойна за судьбу Пэрсика, Китти будет его любить, а Ранион – заботиться. На Жен, конечно, надежды мало. Она умела заботиться только о людях. Ну или ледяных драконах. Спустя долгие годы эти двое снова вместе. Восемь лет назад я разрушила их любовь, пусть и не по своей вине. Но именно мои обида и злость активировали проклятье. Единственное, что я могу сделать, чтобы искупить свою вину, – это отступить и уехать. Желательно, прямо сейчас, пока Ранион занят, пока никто не опомнился и я не передумала.

У меня не было вещей, и я надеялась, что Женевьев простит меня за позаимствованные деньги на билет. Как только доберусь, так сразу вышлю сестре всю сумму.

Я допила какао, вымыла кружки и вышла на мороз. Впереди лежал долгий путь домой, и я была уверена: в этот раз меня никто удерживать не станет.

В камине горел настоящий живой огонь, как воспоминание о ее рыжих волосах. Она сбежала, даже не забрав Пэрсика, видимо, так сильно боялась снова оказаться в ледяном плену. Не стала ни ждать новостей о состоянии Женевьев, ни прощаться со мной. Оставила кота, как обещание вернуться. Только вот я прекрасно знал: она ушла навсегда. И в этом виноват я сам. Был так одержим местью, что даже не попытался разобраться. Свалил вину за свое состояние на маленькую девочку, а когда вернулась красивая молодая девушка, не задумываясь, начал ей мстить. Из-за моей слепой жажды мести едва не погибла она и стала ледяной ее сестра. Неудивительно, что Вал сбежала, как только ей представилась такая возможность. Я не мог ее винить или пытаться удержать. Свобода – это самое малое, что она заслужила.

– Где Валенси?

Это первое, что спросила Женевьев, когда на следующий день спустилась на первый этаж замка в образе настоящей ледяной. Бледная кожа, рыжие волосы, иней на которых был особенно заметен, и непривычные голубые глаза. Пожалуй, она стала даже красивее, чем была. Недоступная ледяная леди. Интересно, она будет ненавидеть меня за то, что я сделал ее такой? Как я ненавидел ее сестру. Или сумеет принять свою новую сущность?

Восемь лет понадобилось мне для того, чтобы понять: лед у нас в душе, и растопить его можем только мы сами. Через такие обыденные вещи, как настоящая бескорыстная любовь. Не мы убиваем прикосновением, а наша ненависть.

– Очень странный вопрос, – хмыкнул я, почесывая за ухом теплого мурлыкающего Пэрсика. Его ледяной собрат развалился у моих ног и тоже весьма красноречиво подставлял пушистое белоснежное пузо. Этот ледяной дух вышел самым настоящим. Он обладал своим характером и даже повадками перестал походить на Пэрсика. Наверное, поэтому мне не хотелось его уничтожать. Он приобрел индивидуальность и занял свое место в жизни замка и моем сердце. Они с Пэрсиком даже играть умудрялись. Вчера, например, свезли ковры в холле и разбили две вазы, а потом вместе прятались под диваном. Снежный, правда, не поместился туда целиком, смог засунуть только голову.