Почему Европа? Возвышение Запада в мировой истории. 1500-1850 - Джек А. Голдстон

Использование кузнецами валиков вместо ковки при очистке жидкого чугуна от примесей также привело к резкому увеличению производства железа и снижению затрат; прокат оказался в 10–15 раз быстрее ковки. В 1790–1820-х гг. были построены лесопилки на гидроэнергии, на которых применялись недавно разработанные дисковые пилы и новые строгальные и сверлильные станки; они заменили ручную распилку лесоматериала и превратили лесозаготовки для строительной промышленности в фабричный процесс. К середине XIX в. изобретение новых видов оборудования привело к созданию сотен новых фабрик по всей Британии.

Однако фабрики оставались всего лишь частью истории индустриализации. Рассмотрим историю одного изобретения — парового двигателя, чтобы проследить, как инновации трансформировали не только заводские процессы. Впервые изобретенный в 1712 г. Томасом Ньюкоменом паровой двигатель был громоздкой, неповоротливой и неэффективной машиной. Он, хотя и потреблял непомерно много топлива, все же знаменовал собой прорыв, позволивший использовать уголь, ранее применявшийся лишь в качестве источника тепла, для создания механического движения. За последующие 75 лет паровые двигатели повысили производительность в горной промышленности и кузнечном деле, но почти не использовались на фабриках, поскольку были слишком слабыми и неэффективными, чтобы заменить водоподъемные колеса. Затем, в 1770-х гг., Джеймс Уатт усовершенствовал основной паровой двигатель, сделав его гораздо более эффективным и способным обеспечивать непрерывное и равномерное вращательное движение. Двигатель Уатта стал (в буквальном смысле) основной движущей силой британских фабрик в XIX в. Затем, начиная с 1830-х гг., появились новые усовершенствованные двигатели высокого давления. Более легкие и мощные, эти новые двигатели использовались не только на заводах, но и на железных дорогах, при морских перевозках, в горной промышленности, на военных судах и в сельскохозяйственном и строительном оборудовании. Иными словами, паровой двигатель не был просто одиночным изолированным изобретением, а его влияние не ограничивалось одними лишь фабриками. Скорее, способы использования парового двигателя беспрестанно множились и изменялись на протяжении двух столетий с 1712 по 1900 г., а фабрики были лишь одним из мест, в которых изобретение Уатта способствовало изменениям в экономике.

Важно понять, что на самом деле было революционным, а что — постепенным приспособлением паровых двигателей в промышленности и транспорте. По своей сути паровой двигатель был уникальным прорывом в человеческой истории, почти столь же важным, что и открытие огня. До паровых двигателей люди полагались на ветер, воду и мускульную силу во всех делах, требовавших механической энергии. Сжигание угля или древесины давало тепло, но было бесполезно при передвижении предметов. Паровой двигатель позволил использовать сжигание древесины или угля для создания механического движения — тем самым он необычайно расширил число полезных действий, которые люди могли совершать с помощью огня. Огонь был теперь источником не только тепла и света, но и механической энергии для откачивания воды, подъема тяжелых грузов, перемещения товаров по суше и воде и работы фабричного оборудования.

Использование парового двигателя в угольных шахтах способствовало резкому увеличению добычи угля по низким ценам, а наличие дешевого угля для топлива способствовало распространению применения паровых двигателей во всех областях экономики, так что энергия от угля могла использоваться во всех видах механических процессов. Таким образом, сочетание паровых двигателей и угольной энергии позволило сломать все существовавшие барьеры, стоявшие на пути потребления энергии в обществах прошлого. Выдающийся экономист Э.А. Ригли назвал эту перемену переходом от органической экономики (в которой вся энергия добывалась с помощью ветра, воды и живых существ) к неорганической (в которой источники энергии стали по большей части неорганическими, главным образом уголь, но также нефть и газ). Это был одним из величайших переходов в человеческой истории.

Но хотя освоение паровой тяги оказалось революционным по своему воздействию, оно не было одномоментным, внезапным событием. Точнее говоря, все больше энергоресурсов постепенно становилось доступно по мере усовершенствования парового двигателя и его применения во все большем числе видов деятельности; и подобное развитие заняло почти два столетия! Короче говоря, когда мы сегодня оглядываемся назад и сравниваем использование паровых двигателей (а также поездов и пароходов) и выпуск таких товаров, как хлопчатобумажная ткань, железо и уголь, производившихся с помощью паровых двигателей, в 1900 г. с тем, что было в 1700 г., мы видим, что промышленная революция ошеломляет своим размахом и глубиной воздействия. Однако для людей, живших в XVII–XVIII вв., когда эти изменения только начали происходить, их прогресс был настолько медленным, что практически не ощущался большинством населения.

Точно так же, как паровой двигатель использовался не только на заводах, но и в горной промышленности, на транспорте и в сельском хозяйстве, огромное число других инноваций, революционизировавших экономическую жизнь, происходило в областях, не имевших ничего общего с фабриками. Вот лишь несколько примеров: процесс перекладки дорожного покрытия щебнем невероятно увеличил скорость и безопасность передвижения на гужевом транспорте. Использование железа при строительстве мостов и каналов открыло новые перспективы для дорожного строительства и судоходства. Изобретение телеграфа изменило скорость связи в XIX в. Все эти перемены связали Британию воедино и позволили ей наладить новые связи с остальным миром.

Таким образом, появление промышленных заводов было лишь частью масштабных изменений в процессах и технологиях, преобразивших экономическую жизнь в течение двух столетий после 1700 г.

Этот вопрос гораздо сложнее, чем может показаться. Многие годы исследователи считали, что промышленная революция была реакцией на такие базовые экономические факторы, как изменения в спросе и предложении. Они выдвинули подобное предположение, потому что казалось, что большинство ключевых прорывов — паровой двигатель Ньюкомена, прядильная машина Аркрайта, а также роторный двигатель Уатта — были разработаны простыми ремесленниками без использования каких-либо инновационных научных теорий или знаний, которые могли бы произвести технические изменения. И нет никаких сомнений в том, что великие научные открытия XVII в. — от открытий Галилея, касающихся поверхности Луны или фаз Венеры и сделанных им с помощью телескопа, до законов Ньютона о силе тяготения и объяснения Солнечной системы — имели слабую связь с бумагопрядильными фабриками и чугунолитейными заводами или не имели ее вовсе.

Более того, для большинства обществ изучение природы (называвшееся «натурфилософией») было времяпрепровождением неработающих классов, державшихся на расстоянии от скучного и грязного мира ручного труда и производства. Натурфилософия принадлежала сфере аргументации и доказательств, а не создания машин или инженерного дела. Производители, со своей стороны, были заинтересованы главным образом в обеспечении поставок сырья и дисциплинированных работниках, предоставляя торговцам покупать и продавать их изделия по наиболее выгодным ценам.