Имперский корсар - Михаил Михеев

– Нет уж. В предпоследний раз, когда я высадилась так перед боем, упустила такого мужика, что до сих пор обидно.

– Э-э…

– Это было давно, – чуть мечтательно закатила глаза княгиня. – Я тогда была молодая и глупая, а он – капитан… Он тогда спас меня уже дважды и высадил, спасая в третий раз. А его самого в тот раз с того света вытащила совсем другая девчонка. Тоже молодая и глупая, зато храбрая. Ей главный приз и достался[26].

– А в последний? – хмуро поинтересовался капитан.

– Попала к вам на борт. Нет уж, хватит с меня приключений, в компании как-то спокойней.

Кими лишь кивнула, соглашаясь. Что же, хочет девочка поставить жизнь на кон – ее право. Если она считает себя достаточно взрослой, чтобы играть во взрослые игры, то и риск будет делить со всеми. Вот так и порешали, разом сняв все вопросы. Как уж там со своими договаривался Фрэнк, оставалось лишь гадать, но от него сообщение о готовности пришло минут через пять, не более. Оставалось только сесть в кресла и пристегнуться, а потом запредельная перегрузка навалилась так резво, что стало больно дышать.

Суть маневра, выбранного Камнеедовым, была проста, как булыжник, и столь же убойна. Чужие корабли сражаются, изо всех сил стараясь использовать свои козыри – скорость, маневр, вооружение и защиту. Маневра, равно как и скорости, точнее, динамики разгона они уже лишились – у американцев проблемы с двигателями, у их противников все силы уходят на то, чтобы удержать корабль на курсе. Остаются вооружение и защита. А значит, между ними и распределяется сейчас в основном энергия реакторов. И накачивается она в основном в переднюю полусферу. Во-первых, она принимает на себя удары, а во-вторых, нельзя быть сильным везде. Просто ресурсов не хватит.

Итак, практически вся энергия идет на защиту от все еще отчаянно плюющегося огнем крейсера. А сзади уже не щит – так, пленочка, и прогрызть ее могут даже орудия корвета. Другое дело, с таким гигантом легкому кораблю в любом случае не справиться. Если, конечно, не знать, куда бить.

Экипажи двух идущих в атаку корабликов знали, и очень хорошо. Все же до того, как стать асоциальными элементами, все они были офицерами далеко не самых худших флотов человечества. И в их головы было намертво вбито: наиболее уязвимые места корабля – дюзы их двигателей. Те самые, что сейчас остались без защиты. Разбей их – и корабль ты, конечно, не уничтожишь, но и летать он, что характерно, после этого будет медленно и печально. А стало быть, как боевая единица ценность представлять моментально перестанет, во всяком случае, здесь и сейчас. Главное, вначале успеть, а потом точно ударить, поскольку второго шанса им не дадут. И, разумеется, сбежать, потому что на нахалов просто обязана обрушиться вся огневая мощь вражеского корабля. Оставалось лишь надеяться, что фортуна и впрямь не оставит своих джентльменов в беде. Ну, или на легкую смерть, если удача врага окажется сильнее.

Воистину, все познается в сравнении, клин вышибается клином и нет худа без добра. Права народная мудрость. Сейчас, когда ускорение, а вместе с ним и угнетающие перегрузки исчезли, тело ощущало лишь эйфорию. Так что, несмотря на то что самое вроде бы время нервничать, Камнеедов сидел расслабленно, с интересом наблюдая, как на экране растет туша чужого корабля с пылающими голубоватым огнем чашами отражателей. Хорошо подсвеченная цель в дополнительных корректировщиках не нуждается. Сам корвет шел исключительно по инерции, защитное поле отключено, двигатели на холостом ходу – все для того, чтобы себя раньше времени не обнаружить. Скрытность лучшая защита, и единственное, что они еще сделали, это стравили воздух из внешних отсеков. Можно было бы и полностью, но толку не было – от легких орудий такой страховки достаточно, а большой калибр разорвет корвет на куски хоть с воздухом, хоть без него. Так что не стоило создавать лишних неудобств для себя, любимого. Хватит и того, что они все сидят пристегнутые и в скафандрах.

Откровенно говоря, сейчас от людей требовался лишь контроль на случай каких-либо незапланированных случайностей. Весь пакет программ давно в компьютере, он сработает куда более четко и качественно, а вот человеческой интуицией ни один искусственный интеллект не обладает. Так что контроль, контроль и еще раз контроль. Готовность в любой момент перехватить управление. И невероятное спокойствие, то ли просто от усталости и все того же перепада гравитации, то ли медицинская аппаратура, встроенная в скафандр, унюхала что-то не то и незаметно впрыснула в кровь какую-нибудь дрянь. Камнеедов искренне надеялся, что это не так – приходилось уже видеть, как люди дуреют от плещущейся в крови якобы безопасной химии. Впрочем, спокойствие перед боем – это скорее плюс, так что жаловаться он не собирался.

Замерцал на пульте ярко-красный огонек сигнала. Всё, минутная готовность. Камнеедов со щелчком опустил на лицо «забрало» гермошлема, отсекая себя от внешнего мира. Теперь больше нет контакта напрямую, хотя, разумеется, это не значит, что его отделила от мира глухая стена. Многочисленные датчики скидывают информацию, слышны даже щелчки гермошлемов товарищей, а к компьютеру «Викинга» он и вовсе подключен напрямую. Теперь, если что, данные с компьютера можно выводить прямо на внутреннюю поверхность лобового щитка. Еще раз проверить ремни – порядок. Ну что же, господа офицеры, пожалуй, можно начинать.

С практически недостижимой для людей синхронностью корабли выпустили за кормой длинные огненные хвосты и рванулись к цели. Перегрузка снова вдавила в кресло, но сейчас это ощущалось всего лишь как неудобство. Адреналин кипел в крови, и это в бою значило многое. И скачком выросла на экране их цель.

Отражатели. Самая грубая, самая прочная и в то же время самая большая и незащищенная часть двигателя. Гигантские чаши, направляющие поток энергии, способны выдерживать поистине звездные температуры. Разрушить современные модификации из орудий корвета и охотника нечего и думать. Чего уж, бывали случаи, когда звездолет разлетался буквально в пыль, но отражатели летали в целости. Вот только Камнеедов и не собирался их уничтожать.

Сами по себе отражатели – это всего лишь куски металла. Жестко закрепленные, они могут разве что тупо гнать корабль вперед. Маневровые двигатели имеют ограниченную мощность, и повреждение всего одного отражателя может в такой ситуации привести к полной потере управления. Именно поэтому должна быть возможность компенсировать выход из строя любого из них за счет соседних. А это можно осуществить, лишь сделав конструкцию динамической.

Уже много веков отражатели военных кораблей монтируются на подвижных платформах, которые к внешнему воздействию куда более чувствительны. Другое дело, они хорошо защищены, в том числе и благодаря все тем же отражателям, перекрывающим кормовой срез практически наглухо. Но вот удар в упор, точечный, между чашами, выглядел столь маловероятным, что изобретать какую-то защиту еще и против него инженеры всех стран считали излишеством. Дорого и сложно. Вот только рядовые космонавты зачастую не разделяли их мнения.

То, что случилось в следующие секунды, подтвердило, что космонавты-практики видят жизнь лучше инженеров-теоретиков. Два корабля, сумевшие под видом мертвых каменюк выйти на дистанцию атаки, стремительным броском сократили ее и, под отчаянные вопли (звуков, которые раздавались на чужом корабле Камнеедов, естественно, не слышал, но не сомневался в их громкости и эмоциональности) проворонивших атаку сигнальщиков, открыли огонь из всего бортового вооружения. А стрелять они умели…