По вашему желанию - Фабрис Колен

— Гип-гип, — слабо пробормотал разбитыми челюстями Смелгот.

— УРА! — взвыла в ответ большая часть толпы.

Полубессознательного старика подняли с земли, и, передавая с рук на руки, буквально с триумфом понесли по улице. В считанные мгновения образовался огромный людской поток. А Датан, с переломанными костями, но в центре всего происходящего был жив как никогда. Он улыбался набежавшим на город черным тучам, а люди вокруг него дрожали от тайного трепетного экстаза, тогда как действительность распускалась перед ними словно неизвестный цветок, по лепестку в день, и от этой действительности можно было сойти с ума — смерти больше не существовало.

Смерти больше не существовало.

Мы лично направились к Глоину.

Но тут возникла одна загвоздка. Явление совершенно выходящее за рамки обычного.

— Великолепно, — прокомментировал Грифиус, оглядев фасад. — Надеюсь, ты сможешь мне все это объяснить.

Здесь практически ничего нельзя было разглядеть: стены, крыша, окна, все до мельчайших трещин оказалось покрыто мхами, плющом, живыми растениями, вьюнками и цветами. Можно сказать в каком-то роде настоящее произведение искусства.

Несколько пораженных прохожих остановились перед домом и с интересом начали рассматривать странное сочетание минералов и растительности в стиле барокко, в которое неизвестно когда и как превратился дом Мак-Коугха.

— Ну и ну, — сказал я, взяв дракона на руки и прижав его к груди. — Признаюсь, что ничего подобного не ожидал.

Мы осторожно подобрались поближе. Пройдя мимо небольшой кованой железной ограды, украшенной маленькими изогнувшимися рептилиями, я постучал в дверь, увитую особенно пышным плющом.

— Она определенно побывала здесь, — сказал Грифиус.

— Кто она?

— Моя сестра — Природа.

— У вас волшебное чувство дедукции, — заметил я, пытаясь отодрать от ноги колючую ветку ежевики. — Эй, Глоин!

Было вполне ясно, что поблизости никого нет. Дверь оставалась закрытой. Я оглянулся через плечо.

— Будем вламываться силой?

День клонился к концу. Это чувствовалось в серых тонах, появившихся на небе, в вытянувшихся тучах и в полете воронов в сумеречном полумраке.

— Почему бы и нет? — ответил Грифиус.

Хорошо. Я нанес первый довольно сильный удар плечом. Дверь не пошевелилась ни на унцию. Она, казалось, смеялась надо мной. Ну хорошо, пацан, попробуем еще.

Поставив дракона на землю и оглядевшись — никого — я собрал все свои силы и нанес сильный удар ногой прямо по замку. Черт подери! Результат был тот же самый.

— Учитывая такой грохот, можно точно сказать, что если бы карлик был там, то непременно бы уже открыл дверь, — заметил дракон.

— Вы так полагаете?

Я вновь собрался с силой и с разбега бросился на дверь. Она открылась сама по себе как раз в тот момент, когда моя нога к ней прикоснулась. Растянувшись во весь рост посреди вестибюля, я поднял голову. Прямо мне в глаза бесстрастно смотрела землеройка.

— Привет.

Ничего не ответив, зверек исчез под каким-то корнем.

У входа росло дерево, массивный дуб. Половицы исчезли под толстым слоем гумуса.

Я поднялся на ноги и отряхнул налипшую на одежды землю. Грифиус вразвалочку вошел внутрь.

— Вы это видели? Дверь открылась сама по себе!

— Гм-м-м.

— Согласен, — кивнул я и потер плечо, оглядываясь по сторонам.

Повсюду были растения и далеко не одни полевые цветочки. Все вместе это скорее напоминало лес.

— Мы пришли с небольшим опозданием, — сказал Грифиус.

— Похоже.

Я провел рукой по коре дуба. Под потрескавшейся броней текли жизненные соки, тонкий ручеек липкой крови. Перед крыльцом можно было разглядеть следы, смутные отпечатки на вспаханной земле, но вполне вероятно это были мои собственные отпечатки, откуда мне знать? Начал накрапывать мелкий дождик. Я потрогал землю кончиком пальца. На улице все оставалось таким же серым и тихим. У меня перед глазами пронеслась картина: убийцы голыми руками расправляются с Глоином. Карлик изо всех сил жестикулирует, но это бесполезно.

— Поднимайся, — сказал я, встряхнув головой. — Идти к Ориелю нет никакого смысла.

— Ты должен был сходить к ним еще сегодня утром.

— Да? Правда? А мне кажется, что этим утром я пытался спасти собственную шкуру. Но теперь поздно о чем-либо сожалеть. Настало время действовать.

На это дракон ничего не ответил.

— Здесь нам делать больше нечего, — сказал я и закрыл дверь, а потом снова взял Грифиуса на руки.

Мы покинули Эглинтон-сквер и поднялись по Дедалус-стрит. Дождь так и не прекращался. Мне на глаза попалась вывеска пивного бара.

— О'Моллой, О'Моллой, — прочитал я вслух. — Не знаю, кто вы такой, но очень хочу промочить глотку.

Дракон высказал что-то о моей порочной склонности напиваться где бы то ни было, но я сделал вид, что не расслышал его. Во всяком случае, он находился не в том положении, чтобы что-то обсуждать. В заведении уже собралось полно народу: карлики, вернувшиеся с работы, и небольшие компании надменных эльфов, которые маленькими глотками потягивали у стойки густую беловатую жидкость. Большинство курило трубки.

Стены и стенные панели повсюду были украшены старинными гравюрами и большими окнами с витражами. Мы устроились за маленьким отдельно стоящим столиком. Настал момент мечтаний, когда можно наконец залить себе за галстук немного веселой жидкости, хотя в данном случае галстука на мне и не было. В оконные стекла стучал дождь. Я посадил Грифиуса напротив себя и заказал стакан бренди для себя и миску с водой для него. Он кинул на меня гневный взгляд, его мордочка находилась как раз на уровне стола.

— Ну ладно, — сказал я, после того как официант принес заказ, — перейдем к делу.

Мордайкен попробовал нас похитить. И он определенно добился успеха, по крайней мере, с двумя моими товарищами. Не надо мне ничего на это отвечать, вас пока еще ни о чем не спрашивают. Учитывая то, что вы мне сказали, барон совершил это не из каких-то личных побуждений, а по приказу, полученному свыше. А кто может быть выше Мордайкена в этом городе? Королева. Но эту гипотезу можно отбросить. Королева могущественна, — мне пришлось понизить голос, так как другие посетители заведения уже начали посматривать в мою сторону. Ну как же, человек разговаривает со своим драконом, ради Трех Матерей, надо немедленно отправить его к доктору, — но совершенно некомпетентна, и она просто не в состоянии разработать такой сложный план, с которым, по нашим подозрениям, мы имеем дело. Тогда кто? Дьявол? Но о Дьяволе ничего не было слышно уже несколько веков. Это сказано именно вами, разве не так? А вы и ваши две сестры не можете с ним справиться.