Безумная любовь для мага - Екатерина Гераскина

Мы тепло распрощались с семьей. Правда, Марк, стоя на пороге, сказал, что все-таки задержится в Питере. «У меня неспокойно на душе. За такой занозой, как ты нужен глаз да глаз», — так он охарактеризовал причину своего пребывания. Отец кивнул ему, и я поняла, что теперь так или иначе буду находиться под их контролем. А в свете того, что они когда-то «недоглядели за мной», как признался папа, то теперь они такой ошибки не совершат. Я лишь тепло улыбнулась своим мужчинам. Мне была приятна их забота и беспокойство, а вопросы с Зарецким будем решать по мере их поступления, если, конечно, слова Алексея правдивы. Лем предупредил, что уже утром у него рейс в Швейцарию, но я могу в любой момент ему звонить. Теперь он не будет блокировать вызов на свой номер телефона.

Закрыв деверь за своей семьей, приняв к сведению напоследок слова брата: «Я за тобой слежу, сестренка», и вернулась в квартиру. Потом приняла душ и завалилась в кровать. Пусть я чувствовала себя счастливой, но к концу вечера была весьма эмоционально выжата. Только вот вопреки всему сна не было ни в одном глазу. Я смотрела в потолок и кривила губы в улыбке. Моё сердце и душа наконец-то отогрелись около родных.

Я сделала глубокий глоток воздуха и задумалась над тем, что, действительно, в моей жизни есть место простому счастью, что я не все потеряла, мне есть ради чего жить и куда стремиться. Осталось только закрыть это дело. И, конечно же, освободиться от Разина, а в этом мне обещал помочь Зарецкий.

Мне кажется, я успела задремать, пока не услышала звук кофемашины. Свесив ноги с кровати, я набросила на себя короткий халат и пошла в сторону кухни. Зарецкий с мокрыми волосами в домашних штанах и футболке делал себе кофе. Я посмотрела на часы, висящие на стене. Был час ночи.

— Не самое лучшее время для кофе, — заметила я и села за стол.

— Если не хочешь спать, то самое то. Тебе сделать? — спросил он и тут же повернулся с чашкой кофе, сделав большой глоток.

— Нет, спасибо, — я отрицательно покачала головой. — Не теряю надежды поспать.

Зарецкий сел рядом со мной, а я обратила внимание на стол, заваленный папками. Он даже работу принес сюда.

— У тебя нет своей квартиры? — улыбнувшись, спросила я.

— В моей квартире нет тебя, — ответил маг, а потом слегка наклонился и коснулся своими губами с ароматом горького кофе моих губ.

Он углубил поцелуй, но тут же выпрямился. Я не удержалась от недовольного стона. Зарецкий провёл пальцем по моей губе, стирая собственную влагу.

— Если бы только у меня было время, — покачал он головой. — К сожалению, пока мы так и не нашли виновного.

— Что произошло? Ты сегодня как-то слишком быстро удалился? Или это мои родственники тебя напугали?

Зарецкий усмехнулся:

— Нет, конечно. Мне жаль, что пришлось уехать так рано, и я не успел познакомиться с твоим отцом и братом в неформальной обстановке. Мама у тебя, кстати, замечательная и открытая женщина. Хотя не буду скрывать, что был шокирован известием о том, что ты — Громова. Вот теперь задаюсь вопросом: почему же я не уточнил этот момент, когда стало известно, что ты не Эмма Вебер? И мне кажется, что не просто так Лем попросил замолвить за тебя словечко и перевести тебя в наш контроль.

— И чем же он объяснил такую просьбу? — я улыбнулась и подперла рукой щеку.

Зарецкий повторил за мной этот жест:

— Тем, что тебе не светит повышение, что на тебя, такую принципиальную и с обостренным чувством справедливости, начальство заточило зуб из-за последнего, важного и очень секретного дела. Детали, которого, разумеется, он мне не может рассказать. И, к сожалению, Лем ничего не может сделать в сложившейся ситуации и помочь тебе.

— Занимательная история, — из моего рта вырвался смешок.

— Вот и мне кажется, что эта история весьма занимательная. А еще я уверен, что Лем был со мной не совсем честен и преследовал свои интересы.

— Определенно, преследовал, — прошептала я.

— Никогда не любил, чтобы меня использовали втемную, — хрипло проговорил Зарецкий.

— Ты жалеешь?

— А ты расскажешь, в чем состоял гениальный план Лема на самом деле?

— Все очень просто. Он с отцом хотели вернуть меня не только на родину, но еще и трудоустроить, — я не удержалась от следующего смешка.

— Тебе повезло с отцом, — усмехнулся Зарецкий. — Если подумать, то меньшего от Громова я не ожидал. Размах только поражает.

— Расскажешь мне об отце?

— Так ты ничего не знаешь о нем? — рассмеялся Зарецкий, а я залипла на его изогнутых в улыбке губах.

Мне до дрожи в пальцах захотелось дотронуться до них, а лучше провести языком.

— Он не только полевой агент, но еще и лучший аналитик. Прорабатывает миссии для таких, как ты. В его арсенале нет проваленных заданий.

Я с интересом уставилась на Зарецкого и даже выпрямилась, желая ловить каждое его слово.

— Но, как ты сама понимаешь, допуска к этой информации у тебя нет. Так что, увы, — маг нагло развел руками и отпил кофе.

— А как же блат? Неужели ты не расскажешь парочку занимательных историй? — я наклонилась и практически дышала ему в лицо.

— Не думал, что ты — одна из тех, кто будет делать карьеру через постель и пользоваться моим особым расположением, — усмехнулся Зарецкий, но так и не приблизился ко мне, хотя я больше всего на свете хотела, чтобы он снова поцеловал меня.

— В работе все средства хороши, так говорили у нас департаменте. А если босс — такой красавчик, как ты, так почему бы и не совместить приятное с полезным, — я отодвинулась от него и повела плечом.

Шелковый халат начал развязываться, но все еще скрывал мое тело, лишь обозначая тот факт, что под ним у меня ничего нет. Глаза Зарецкого сверкнули зеленью глаз.

— Надеюсь, это только я на тебя так плохо влияю? — теперь маг придвинулся ко мне и не смотрел в глаза, полностью сосредоточившись на моем нескромном декольте.

— Не знаю, — я пожала плечами. — Кто знает? Когда дело закончится, мне придется вернуться в свой отдел, и наши дороги разойдутся. Меня познакомят с новым боссом. Кстати, какой он? — я с трудом не рассмеялась от перекошенного лица Зарецкого.

А в следующее мгновение я наконец ощутила его сухие и жесткие губы на своем лице. Я улыбалась, довольная тем, что вывела его из себя. А