Огненный шторм - Дмитрий Янковский

Коридор был в длину всего метров сорок. То есть забросать штурмовиков гранатами не составляло никаких проблем. У меня и Игнатьевой находилось по двадцать гранат, у Паршкова их был всего десяток, так как он нес большую часть патронов к автоматам и пистолетам.

– Гранатами их, командир? – спросила Игнатьева, увидев, что я достал несколько штук.

– Да. Кидаем по десять гранат. Меньше им не хватит…

Вдруг я увидел возникшего прямо передо мной броффа в штурмовом костюме. Мы не отвечали на их огонь, и, видимо, они решили, что уничтожили нас. Судя по тому, что этот брофф замешкался, он тоже не ожидал увидеть нас живыми.

В ближнем бою преимущество было на нашей стороне. Я резко вскочил и, выхватив штык-нож, всадил его в стык между шлемом и нагрудными пластинами боевого костюма. Все произошло довольно быстро, но двое броффов, видимо, страховавших первого, успели открыть огонь. Я выдернул нож и спрятался за выступом стены, пока падающее тело броффа приняло на себя выстрелы штурмовиков. Игнатьева кинула пару гранат. Выстрелы прекратились, и послышались удаляющиеся шаги броффов. Они испугались.

– Побереги гранаты, – сказал я Игнатьевой, когда она собиралась бросить еще одну. Воспользовавшись отступлением штурмовиков, девушка перебралась в нишу стены напротив меня. – Посмотри лучше на оружие убитого штурмовика.

– Что это? Никогда раньше таких не видела. – Игнатьева вставила чеку обратно в гранату.

– Правильно, – улыбнулся я, подтаскивая к себе оружие ремнем автомата через простреливаемую зону. – Потому что таких у броффов очень мало. Но больше им и не нужно.

Я наконец схватил оружие штурмовика. Оно напоминало прямоугольный параллелепипед с многочисленными выступами. Спусковой механизм был сделан под трехпалые лапы броффов, но человек вполне мог им пользоваться. Главное – удержать его в руках, так как весило это оружие более двадцати килограммов.

– Это атомный деструктор. Основан на принципе разрушения связей между электронами, протонами и нейтронами атомов. Эффективная дальность – всего 6-8 метров, но если луч достигнет цели, то она просто распадется на атомы. Деструктор имеет очень большой расход энергии, и поэтому полной батареи ему хватает на пять выстрелов… Вот черт! – Я посмотрел на пояс броффа. Обычно на нем висели четыре полных батареи. Сейчас там осталось только две, остальные были разбиты выстрелами.

– Что это? – подал голос Паршков. Только сейчас я заметил, что он некоторое время отсутствовал.

– Ты где был? – Я даже высунулся из ниши, чтобы увидеть бойца.

– Растяжку за поворотом ставил, – ответил он.

– Из чего?

– У убитого техника на поясе зачем-то висели два брикета взрывчатки, – ошарашил он меня.

– Это не взрывчатка. Это блоки твердого топлива для броффианских одноместных антигравитационных платформ. Вроде наших мотоциклов. Если такая штука рванет, то всю базу на воздух поднимет…

– Что нам и надо, – завершил мою мысль Паршков.

– Надо-то надо. Но сколько гранат поставил ты на растяжку?

– Одну.

– Поставь еще штук пять. А лучше – все, что остались. Топливо – это вещь мощная, но подорвать его трудно. Так что действуй. А мы пока будем прорываться вперед.

Паршков скрылся в боковом проходе. Я снял с пояса броффа запасные батареи и положил их в свой нагрудный карман.

– Игнатьева, помнишь, сколько бойцов в стандартном штурмовом отряде броффов?

– Девять. Офицер, два лучеметчика, один ракетчик, три стрелка с обычными винтовками и гранатами и два – с винтовками с подствольными ракетницами.

– Допустим, этот с деструктором – десятый. У нас в деструкторе – полная батарея и еще две запасных. Всего пятнадцать выстрелов.

– С головой, – подвела итог Игнатьева.

– Если действовать разумно. Но мы по-другому и не будем. Прикрой!

Я поднялся на ноги, взвешивая в руках деструктор. Тяжеловат. С таким особо не побегаешь. Броффам, конечно, проще. Они сами по себе сильнее людей, так еще их штурмовые костюмы принимают на себя часть нагрузки. Игнатьева кивнула и бросила в проход одновременно четыре гранаты. Не дожидаясь взрывов, я выскочил и, пробежав метров десять, спрятался в одну из ниш. Громыхнул взрыв, и я, вновь выбежав в простреливаемую зону, рванулся вперед.

Мне удалось преодолеть еще десяток метров, прежде чем штурмовики пришли в себя и открыли огонь на поражение. Я снова спрятался в нише стены. Теперь меня отделяло от штурмовиков не более двадцати метров. Но даже это было слишком много для верного выстрела из деструктора. Четыре гранаты, брошенные Игнатьевой, безусловно, не могли пробить тяжелую броню штурмовиков. Оставалось еще раз провернуть этот трюк. Я, придерживая одной рукой деструктор, другой достал пару гранат.

Выдернув чеки, я высунулся из ниши и увидел, что прямо на меня двигалась тройка штурмовиков. Они были уже в десяти метрах. Швырнув обе гранаты, я выпрыгнул в проход и, пробежав пару шагов вперед, выстрелил из деструктора. Действие этого оружия было ужасным. Слепяще-белый луч диаметром около десяти сантиметров вошел в Доспехи штурмовика. Там, где он их коснулся, образовалась аккуратная дыра. Брофф повалился на землю. Двое его товарищей не ожидали такого сюрприза. Они замешкались всего на секунду, но мне этого хватило.

Сняв обоих, я пробежал еще около пяти метров и спрятался в нише. Однако выстрелов не последовало. Вместо этого раздалось шипение, и коридор начал затягивать дым. Это могло означать только одно: штурмовики отступали.

– Игнатьева, броффы отходят. Бегите ко мне с Паршковым.

Я не стал тратить время на выслушивание ответа и, резко вскочив, побежал по коридору. Никто не стрелял. Войдя в комнату телепортера, я увидел, что она пуста. Учитывая то. что приборы в полной сохранности, можно было понять, в какой панике отступали броффы, даже не сообразив уничтожить оборудование, чтобы предотвратить погоню.

Подойдя к пульту, я стал набирать команды на переброску. К счастью, эти ворота выходили только на один портал, и компьютер не предложил мне набрать код ворот выхода, которого я не знал. В комнату вбежала Игнатьева.

– Ну что, готово?

– Почти. Где Паршков?

– Вон… он, – глухим от неожиданности голосом проговорила девушка.

Выглянув в коридор, я увидел Паршкова, во всю прыть бегущего к нам.

– Скорее… уходим, – услышал я в наушниках голос Паршкова, прерывистый из-за быстрого бега.

– В чем дело? – Я закончил набирать команды и встал на середину комнаты, потащив за собой Игнатьеву.

– Там по коридору… наступает отряд… ш… штурмовиков. Сейчас зацепят… растяжки.

Паршков буквально влетел в комнату. Притянув его на середину, где стояли мы с Игнатьевой, я вытащил гранату. Уже швырнув ее в кнопку пуска, я почувствовал взрыв и увидел пламя, несущееся по коридору прямо на нас. Затем весь мир показался мне сплошным пламенем.