Мультиверсум - Леонардо Патриньяни

– Да, тот новый… – начал было отвечать Алекс, но его внимание привлек логотип на каске, которую Карло положил на пол, – маленький черно-белый прямоугольник, рассеченный желтой молнией. Символ напомнил ему что-то, но Алекс не мог вспомнить, где видел это изображение раньше.

– Мы встретились там с парой коллег. Работы пока приостановлены, но мы знаем, где ключи от экскаваторов. Так что подогнали один к старому супермаркету в двухстах метрах оттуда и…

Аньезе взглянула на мужа, полная беспокойства.

– …протаранили вход. Это был единственный способ раздобыть еду.

– Уау! – воскликнул один из мальчиков, не понимая, как сильно рисковал его отец, решившись на этот поступок.

– Когда я погрузил мешок в машину, – продолжал Карло, на лице которого теперь была заметна усталость, – на меня выскочил армейский фургон. Мне удалось сбежать, но мои напарники, боюсь, не успели. Боже!

Аньезе подошла к мужу и прижала его голову к своей груди.

– Иди обработай порезы, дорогой, а я позабочусь о еде. Приготовлю ужин, достойный нашей семьи, что бы там снаружи ни происходило.

Глава 35

«Почему эти люди должны умирать?» – думал Алекс, отпивая чай из щербатой чашки.

Аньезе вынула из черного мешка его содержимое: соусы в тюбиках, консервированные овощи, хлеб для сэндвичей, картофельные чипсы, упаковки с мясной нарезкой, фруктовые соки. Затем она принялась красиво сервировать стол, чтобы дети не догадались, насколько тревожной была ситуация, а гости могли в приятной обстановке разделить с ними приличный, хоть и приготовленный из полуфабрикатов ужин.

«Несправедливо, если все это закончится».

Дженни уловила мысли Алекса и была согласна с каждым его словом. Она ела с трудом, несмотря на то что за день у нее во рту не было ни крошки. Нервное напряжение не проходило. Она взяла несколько ломтиков хлеба и намазала на них паштет из тунца. Каждый кусочек, казалось, застревал в горле и отказывался спускаться вниз по пищеводу.

После ужина Джованни с Аньезе сварили кофе. Они старались не обращать внимания на слова старика о войне. Бабушка Ада отказалась от еды и все время сидела в кресле с милой смиренной улыбкой.

Прежде чем подать кофе на стол, Аньезе отвела детей наверх. Выйдя из ванной, Дженни через полуоткрытую дверь детской увидела, как женщина наклонилась и подоткнула под сыновей одеяла.

– Спокойной ночи, мои ангелочки, – прошептала она, а потом поцеловала их в лоб. Дженни уже повернулась было, чтобы пойти к лестнице, но ее остановил детский рисунок, висевший на двери комнаты. На нем были изображены все члены семьи, а внизу, рядом с именами мальчиков, было написано: «Мы вас любим». К горлу подступили слезы, перед внутренним взором Дженни возник апокалиптический рисунок Алекса, напомнивший ей о страшной участи, ожидавшей человечество.

Для всех это была последняя ночь.

– Доброй ночи, ребята. Аньезе покажет вам комнату для гостей! – Карло изобразил улыбку на усталом лице.

– Завтра будет вторжение, я чувствую… – сказал дед Джованни, упираясь локтями в стол и глядя прямо перед собой.

Аньезе провела Алекса с Дженни в спальню, пожелала спокойной ночи и исчезла.

Они закрыли дверь. Почти всю комнату занимала двуспальная кровать с белым пуховым одеялом и свернутым коричневым покрывалом вместо подушек в изголовье. У противоположной стены стоял большой шкаф, доходивший почти до потолка. На стенах висели старинные картинки, нарисованные пером.

Дженни молча сидела на краю кровати спиной к Алексу, пока он снимал свитер и брюки и складывал их на стул у двери. Жалюзи на окне были закрыты. Снаружи доносились далекие крики. Может быть, кто-то решил пренебречь комендантским часом или тоже лазал по магазинам в поисках еды.

– Холодно, – тихо сказала Дженни.

Алекс потрогал остывшую батарею.

– Ты когда-нибудь думала об этом?

– О чем? – Дженни ответила, не оборачиваясь.

– Обо всем: о доме, семье, детях, о нормальной жизни…

Дженни подняла голову и улыбнулась, вздохнув.

– Не знаю… да, может быть… Выключи свет.

Алекс щелкнул выключателем у двери и подошел к окну, чтобы посмотреть на улицу сквозь щели жалюзи.

Дженни тем временем встала и сняла шерстяной свитер, который ей дала Аньезе, затем стянула брюки.

Когда Алекс обернулся, она была в футболке и трусах. Очертания ее тела едва угадывались в темноте.

– Вот увидишь, все будет хорошо, – сказал Алекс, выдавая некоторую неуверенность, и положил руки на бедра Дженни, которая вздрогнула. – Мы найдем Меморию.

– А что, если все-таки это наша последняя ночь?

Дженни положила свои ладони на ладони Алекса, провела кончиками пальцев по его предплечьям, погладила его по спине. Они стояли совсем близко в кромешной темноте. Когда их тела оказались в нескольких сантиметрах друг от друга, Алекс наклонил голову, и его губы коснулись губ Дженни. Он осторожно прижался к ней, скользнул рукой вверх по ее спине и запутался в ее волосах.

– Думаешь, это наша последняя ночь вместе? – спросил Алекс, слегка отстранившись. Она не ответила, села на жесткий матрац и потом легла, положив голову на свернутое покрывало.

Алекс уперся коленями в край кровати и скользнул вперед, оказавшись рядом с Дженни. Он коснулся губами ее лба, носа и щек, а затем поцеловал в губы. С улицы послышались новые крики, потом несколько выстрелов. Где-то вдалеке лаял громкоговоритель. Внешний хаос уже не пугал, он стал звуковым сопровождением этого момента.

Обнявшись, они перекатились по кровати. Алекс чувствовал грудь Дженни через футболку, а ее холодный трискелион щекотал ему шею.

Дженни забралась на него сверху и сняла футболку. Алекс выхватил из-под головы свернутое покрывало и закинул его за спину Дженни. Они спрятались под этим теплым пологом от остального мира. Не переставая целоваться, они полностью разделись и потом какое-то время лежали неподвижно. Они дышали в едином ритме, их мысли сливались в одну общую мысль.

Мгновение спустя они уже сидели рука об руку под звездным небом планетария.

Им было года по четыре. Грейверы приехали навестить родителей Клары в Риме, и Роджер выбрался с дочерью на один день в Милан, где они полюбовались замком Сфорцеско, погуляли вдоль каналов Навильи и зашли в Дуомо. Они также побывали и в планетарии, случайно наткнувшись на это куполообразное сооружение в саду Порта Венеция. В очереди на вход перед ними стояли Джорджо и Валерия Лориа с маленьким Алексом. В зале стулья детей оказались рядом. Их пальчики на подлокотниках впервые соприкоснулись и с детской невинностью переплелись. Они держались за руки на протяжении всей лекции.

Воспоминание о том далеком дне увлекло их в прошлое, и граница между