Ярость - Ричард Ли Байерс

Теперь выжившие заклинатели могли произнести любое заготовленное заранее заклинание. Взмахнув крыльями, Тэган прыгнул на Хозяйку, собираясь помешать ей это сделать.

Она выставила вперед руку, и невидимая сила отбросила его назад. Раз она не успела произнести заклинание, значит, ее сила заключалась в кольце, талисмане или в какой-нибудь из ее регалий. Тэган грохнулся на каменный пол помоста, оправился от удара и с трудом поднялся на ноги.

На это ушло слишком много времени, и Цилла успела закончить колдовство. Магическим жестом она взмахнула двумя кинжалами и подбросила их в воздух. Они превратились в широкие мечи и полетели в Тэгана, преграждая ему путь к колдунье.

Он мог бы отразить нападение, но, направив шпагу в пустоту, он понял, что ему некого колоть, мечи двигались самостоятельно. Это означало, что избежать удара не удастся. Авариэль попытался взлететь над мечами, но они поднялись в воздух вслед за ним. Защищенная магическим оружием, Хозяйка Порфиры произнесла еще одно заклинание и, словно хлыстом, взмахнула пучком черных лент.

Из черной точки в воздухе образовалась черная дыра с неровными краями. Это произошло так неожиданно, что Тэган не успел среагировать. Прикосновение этого колдовского шара заставило его в ужасе застыть на месте, борясь с тошнотой. Словно ободренные его оцепенением, ожившие мечи набросились на противника.

Каким-то чудом авариэлю удалось избавиться от наваждения, прежде чем мечи успели снести ему голову. Он отразил удар одного меча и ускользнул от второго, выиграв еще несколько секунд жизни.

Тэган понимал, что удача не вечна. Скоро Цилла или убьет, или покалечит его с помощью колдовства, и надо до нее добраться. Авариэль раскрутил в руке шпагу и, отбив один из мечей, отшвырнул его в сторону. Другой меч в этот момент попытался нанести удар, но Тэган увернулся от него и, выбив меч из невидимых рук, очистил себе путь к Цилле. Хлопая крыльями, он устремился к Хозяйке Порфиры. Он знал, что ожившие мечи мчатся прямо за ним, и молился, чтобы они не настигли его раньше.

Тэган ударил Циллу плоской поверхностью шпаги по виску. Чары колдуньи могли рассеять дымку, размывавшую его очертания, но удар пришелся как раз в цель, и она покачнулась. Опустившись на помост, Тэган понесся вперед.

Он надеялся, что сможет остановить мечи, но этого не произошло. Они все еще преследовали его и были уже готовы нанести ему смертельный удар. Если бы не действие чар, удвоившее быстроту его реакции, даже Тэган со всем своим мастерством не смог бы отразить атаку сразу двух мечей.

Краем глаза учитель фехтования заметил какое-то движение в углу комнаты. Цилла с залитым кровью лицом рухнула на пол и осталась лежать неподвижно, но другой заклинатель, маленький сухопарый человечек, держал в руке палку с наконечником в виде черепа, вроде той, что была в руках у сидевшего верхом на драконе оккультиста во время боя на площади. Этой палкой, направленной на авариэля, заклинатель чертил в воздухе какие-то символы. Тэган хотел было вернуться и напасть на оккультиста, но это было невозможно, ему мешали мечи, посланные Циллой.

Как раз когда он раздумывал, сможет ли пережить еще одно проклятие, в шуме битвы вдруг раздались свирепые и в то же время прекрасные звуки гимна. Кара, полностью преобразившись в дракона, напала на маленького заклинателя и, разорвав его пополам, обернулась к трем абишаям, пытавшимся напасть на нее сзади. Она выдохнула поток дыма и искрящегося света, который наполнил воздух запахом озона и сжег демонов прямо в воздухе. После этого она бросилась на других противников, оставив Тэгана сражаться с летающими мечами.

К счастью, без Циллы это было не так уж трудно. Как и многие фехтовальщики, эти мечи знали всего несколько приемов, которые использовали снова и снова, и когда Тэган увидел, что это за приемы, он смог обороняться и одновременно следить за ходом битвы. Авариэль с облегчением обнаружил, что дела у его товарищей идут ничуть не хуже, чем у него самого. К этому времени чары Циллы уже потеряли силу, мечи вновь превратились в короткие кинжалы и со звоном упали на пол, на чем бой и закончился.

Рэрун зарубил своим ледовым топором последнего белого абишая. Павел жезлом раздробил кости зомби. Те из оккультистов, кто еще мог двигаться, спаслись бегством через небольшие отверстия в стене. Уилл, сменив пращу на короткий меч, погнался следом за ними.

— Пусть уходят, — сказал Дорн. — Не стоит преследовать их по лабиринтам катакомб, которые они знают как свои пять пальцев, а мы нет. Мы же получили то, за чем пришли. Кто-нибудь ранен?

— У меня царапины на руке и колене, — сказал Рэрун.

— Я получил шлепок по спине, — сказал Уилл. — Вряд ли это серьезно.

Вдруг Тэган заметил, что певчая дракониха вся дрожит и сгибается, словно ее тошнит, а челюсти у нее красны от крови.

— Кара? — позвал он. — Кара! Что с тобой?

— Ничего, — вздохнула она, — Запах крови вызывает вспышки безумия, но я могу с ними бороться.

Ее гибкое змеевидное тело стало уменьшаться в размерах, длинная шея укоротилась, крылья и хвост исчезли, и перед ними снова появилась стройная молодая женщина. Она яростно вытерла губы и руки подолом платья, словно желая содрать кожу.

Тэган и охотники отвернулись, видя, что ей необходимо побыть одной. Павел тем временем осмотрел у всех раны, полученные в бою. Все они оказались поверхностными.

— Нам повезло, — сказал Рэрун, и Тэган с ним согласился.

— Надо только выяснить, насколько нам повезло, — сказал маэстро и, подойдя, встряхнул очнувшуюся Циллу. — Нужно найти уютное местечко и послушать, что нам расскажет эта очаровательная дама.

При других обстоятельствах Кара предпочла бы как можно скорее убраться из катакомб, и не только потому, что в любой момент для спасения своей предводительницы могла подоспеть еще одна группа оккультистов. Сама атмосфера этого подземелья, наполненная духом некромантии, была удушающей для тех, кто чувствителен к подобным проявлениям, особенно в таком смятенном состоянии духа, как у Кары. Но гораздо разумнее было допросить Хозяйку Порфиры на месте, чем тащить ее по улицам, рискуя привлечь внимание стражи. Поэтому они нашли зал, явно обставленный для бесед и отдыха, и толкнули Циллу в самое неудобное на вид кресло. Рэрун в качестве дозорного встал в дверях. Все смотрели на пленницу враждебно и недоверчиво.

Кара предпочитала разделить общее настроение, чем постоянно думать о тошнотворном, но притягательном вкусе человеческой крови, который она все еще ощущала во рту, и о постыдных, соблазнительных мыслях и желаниях. Лучше, чем вспоминать о том, что Дорн видел, как она была на краю безумия. Хотя вряд ли его отношение к ней могло бы стать еще хуже, и это было мучительнее всего.

Тэган улыбнулся Цилле и сказал:

— Как я и предвидел, без вуали вы еще более обворожительны.

И хотя бровь у нее была рассечена и из раны сочилась кровь, а ее захватчики сняли с нее балахон с бесчисленными кармашками для талисманов и вместилищ заклинаний, Цилла ответила насмешливо и спокойно, с завидным самообладанием.