Пламя изменений - Алексей Олейников

– Да, господин Аурин, только… – лейтенант шумно вздохнул, глядя на его тарелку. Не наелся?

– Брат Клык так и решил поначалу, но сегодня к ним кто-то прилетел.

– Что именно? Самолет, вертолет?

– Всадник. Верхом на какой-то крылатой твари. Крылья и голова орлиные, лапы львиные. Бойцы пытались его сбить. Он уничтожил стрелковое отделение, убил десять братьев, ранил четверых и прорвался в деревню. Использовал неизвестное оружие.

– Наездник на существе с орлиными крыльями и львиными лапами? – Аурин отодвинул тарелку. – Гай, вы хоть что-нибудь знаете о мифологических существах?

– Я из предпоследнего призыва, – лейтенант замялся. – Мы больше занимались физподготовкой, отрабатывали слаженность групповой охоты, поиск целей, ближний бой…

– Это существо называется «грифон», – Аурин встал. – Едем. Похоже, к нам пожаловали гости с Авалона.

– Авалон? А что это?

Аурин поморщился. Фреймус расплатился с ними архивами Темной Ложи, где Старшие Братья нашли то, что искали очень давно – утерянный рецепт доктора Якова Келлера, Отца! Теперь они могли продолжать свой род, для создания перевертыша годился любой взрослый здоровый человек, желательно мужчина, хотя и женщины способны пройти обращение. Где, как не в зоне отселения, Стая могла найти достаточное количество человеческого материала и спокойно, не привлекая лишнего внимания, начать пополнение?

К тому же оказалось, что доктор Келлер не прекратил работу над своим составом, когда оставил Стаю. Он сумел создать обновленную рецептуру – перевертыши из новых партий были способны не только сохранять свой облик при свете дня, но и намного меньше зависели от фаз луны. А главное – они были способны сами провоцировать процесс перевоплощения. То, что давалось Старшим Братьям годами изнурительных тренировок, теперь было доступно любому зеленому щенку. Они вплотную приблизились к возможностям зверодушцев Магуса! Неудивительно, что Старшие Братья увлеклись, и Аурин помнил, когда именно – когда нашли первую крупную партию нелегалов из Италии. Именно тогда за несколько дней они обратили восемьдесят человек. Технология Келлера была очень проста, она была рассчитана на применение в боевых условиях. Доктор предполагал, что его инъекторы с сывороткой Келлера будут оружием последнего шанса для пехотинца на поле боя. Аурин понимал Старших Братьев – впервые за всю историю Стаи перед ними замаячила надежда на продолжение рода.

Но Братья упустили из виду, что раньше молодого перевертыша готовили несколько лет, прежде чем выпускать в поле, – учили смирять звериное начало, слышать, различать и понимать команды, обращаться с техникой, снаряжением, оружием – как в человеческом, так и в зверином облике. И главное – учили не сходить с ума от близости людей, удерживать в узде охотничьи инстинкты. А теперь они наплодили сотни зверей с разумом человека и силой чудовищ, которых день ото дня все труднее держать в узде. Слишком мало опытных Братьев.

Усилием воли он зажег свою искру зверя, ворчанием указал «следуй за мной», и Гай Марцел подчинился, опустил голову и двинулся у плеча, смешно семеня длинными ногами.

– Гай?

– У вас мясо между клыков застряло.

– Виноват, господин Аурин, – Младший Брат потупился. – Полдня бежал сюда, проголодался страшно, а тут это тело в канаве. Всего пару кусков…

– Бросьте эту дурную привычку, вы же не гиена.

– Слушаюсь, господин Штигель.

«Дуреем, дуреем от мяса, – с раздражением подумал Аурин. – Дисциплина – вот что отличает Стаю от шайки трупоедов. Южный край пора подтянуть, бродячий Магус – хорошая мишень».

– Гай, приведите себя в надлежащий вид и передайте приказ – через десять минут мы выдвигаемся малой колонной на южный край. Возьмите два взвода стрелков, орфиста, броневик с куклой.

– Так много? – с сомнением спросил Гай. – Мы этот Магус почти обескровили, там никого не осталось…

Аурин даже не повернулся, но лейтенант заткнулся и попятился – такая волна злого запаха покатила от Старшего Брата.

– Исполняйте.

Гай сорвался бегом, и уже когда давящее присутствие Штигеля исчезло, вытеснилось другими запахами, он осознал, что тихонько поскуливает.

Из зеркала на нее смотрела беловолосая девушка. Худая как щепка, с синими глазами – прямо истошно синего оттенка, будто отражение в фотошопе обработали. Она накручивала влажные волосы на палец и отпускала. Накручивала и отпускала.

– Как можно забыть свое лицо? – спросила она у незнакомки в зеркале. – Свое имя? Любимый цвет? Любимое блюдо? Музыку? Фильмы? Друзей? Если всего этого нет, то что осталось? Как я могу знать, что я – это я, если не понимаю, кто я? Меня нет.

Она скорчила гримасу, надула щеки и с шумом выдохнула.

– Я призрак с белыми волосами. Волосы тоже, кстати, странные. Как и глаза. Напялю простыню и буду бродить по зоне отселения как призрак. Я ведь и есть призрак. Пустая оболочка. Тук-тук, вам кого? Дженни Далфин. А ее нет дома. А кто говорит? Джейн-из-под-дуба!

Она нервно рассмеялась, резко открыла дверь шкафчика – чтобы избавиться от дикого испуганного взгляда синих глаз.

Она могла только бежать, не разбирая дороги. Ей совсем не хотелось знать, кто все эти существа – волшебники, экстрасенсы, маги, еще бог знает кто. Магусы, темники, перевертыши…

Ей бы забиться в какую-нибудь щель и ждать, пока все не кончится.

– Да уж, в неудачный момент ты вылезла из-под дерева, подруга, – сказала она.

В дверь поскреблись, она не глядя ответила:

– На улице пописай, Тоби! Занято.

Зверь нашел ее вечером того же дня, когда она, совершенно без сил, лежала под каким-то кустом. Куст был колючий, и муравьи под ним так и сновали туда-сюда, хайвей там муравьиный был, не иначе. Но сил переползти у нее не было. Джи лежала и наблюдала, как ее осваивают муравьи – деловито, без лишней суеты. Она так решила, пока лежала, что ее будут звать Джи – пока погода не переменится или она паспорт свой не найдет в каком-нибудь кювете. Джи – не так уж и плохо: коротко, энергично, интригует, и совпадают первые буквы двух имен – Дженни и Джейн.

Так вот, Джи лежала. Ей уже начинал нравиться подход муравьев – серьезный, основательный, – как появился Тоби. Просто пересек поляну, подошел, потрогал лапой, фыркнул – вот, мол, я. Как будто отходил на пару минут.

Мистический зверь.

Джи распахнула дверь, прижала наглую голову коленом к косяку:

– Вот ты наверняка знаешь, кто я. Может, скажешь?

Глаза Тоби встретились с ее, Джи стало нехорошо – опять мотыльки, теперь целая стая.

Бьются-колотятся, и кажется, будто их шелест складывается в шепот, но слов, слов она разобрать не может.