Трудно быть мачо - Андрей Кивинов

– А где папа?

– Папа зимой в сугробе замерз. Уснул насмерть.

– А мы Рома и Слава. Знакомые твои. Из Питера. В гости приехали. Не узнаешь?

Паша, напрягшись, узнал. Обрадовался. Предложил разбудить маму и продолжить.

«О`кей, – икнул Рома, – но надо съездить в город за водовкой. Мы на тачке, за час обернемся. Собирайся, с нами сгоняем за компанию». «Не вопрос. С превеликим удовольствием, кататься я люблю».

Сели, приехали в родной убойный отдел, ютившийся в обычной «двушке» на первом этаже жилого дома. Пригласили в квартиру Пашу. Тот безо всяких подозрений пожаловал. Его проводили на кухню и приковали к газовой трубе наручниками. «Приехали, коровий сын». «Ой, мужики, кончайте прикалывать, противные, нам еще возвращаться… Выпить же, наконец, пора…»

Еще двое суток думал, что его прикалывают, бедняга.

За блестяще проведенную операцию по задержанию опасного преступника и проявленный при этом героизм и мужество, оперуполномоченные Лутошин и Чернаков получили благодарность от самого начальника ГУВД и денежную премию, на которую Роман Романович купил еще две бутылки водки…

Повалил тяжелый снег. Чернаков поднял воротник, превратившись в засекреченного Джакузина. Поход занял пять минут.

Усадьбу господ Копытиных опоясывал невысокий реечный забор с повисшей на расшатанных петлях калитке. Выгоревшая табличка про злую собачку. Сам дом был невелик, один этаж и покосившаяся пристройка с трубой. Возможно, баня. Участок запущен, чувствовалось, что дворяне бедны и не владеют крепостными, поэтому и тырят вилки и ножи по магазинам. Даже снег убрать некому. Прямо от калитки протоптанная в сугробе тропинка к крыльцу.

Всю эту красоту Чернаков наблюдал, притаившись за березкой, росшей на дороге возле соседнего участка. Ближе он не подходил. Потому что, скорей всего, дворяне Копытины находились в избе. Указывал на это, темно-синий «Ланд-ровер», привязанный за поводок к забору.

И особенно порадовало Вячеслава Андреевича, что коня этого он встречал не так давно, а с хозяином имел удовольствие скрестить шпаги. Вернее, клюшки. Возле кафе, куда он привез Юлю пообедать. Выходит, сцена заводки была отрепетирована заранее. И появление группы захвата вневедомственной охраны тоже не случайно. Не на деньги Чернаковские покушались господа, и не на телефон мобильный, но на честь и достоинство. Хотели забрать в участок, устроить скандал, а то и протокол составить за неповиновение. Отпиарить, короче, во все дыры. Да не сложилось. Спасибо клюшке – выручила.

Хорошая, однако, компания. Четыре неразлучных таракана и сверчок. Одиннадцать друзей Оушена.

Судя по толстому слою снега на крыше джипа, на нем сегодня еще в свет не выезжали. Что творится в доме, подполковник в отставке сказать не мог – не видел. На окошках веселенькие занавески. Пока он раздумывал, какую выбрать тактику, дверь отворилась, и на снег выполз один из обитателей усадьбы. Чернаков сдвинулся за березу. «Здравствуйте, ваше сиятельство». Да, он не ошибся. Это был один из тех парней. Пластырь на носу говорил, что удар клюшкой удался на славу. Минимум, перелом перегородки. В принципе, их сиятельство могло подать на Вячеслава Андреевича в народный суд и получить денежную компенсацию. Но не подал, хотя в судах, наверняка сиживал.

Парень был без верхней одежды, в белой футболке, спортивных штанах и валенках. Он обогнул пристройку и почти тут же вернулся с парой попеньев. Замерз. Уезжать в город, он, похоже, не собирался. Интересно, а Галя тоже здесь живет? Скорей всего, они муж и жена. Возраст примерно одинаковый, отчества разные. Мистер и миссис Копытины.

Так и что же делать? Постучаться и потребовать объяснений? Или дождаться темноты и дом подпалить в качестве сатисфакции? Первое отпадает. Незваный гость хуже Бен-Ладана. Могут встретить недостаточно дружески. Если вообще на порог пустят. А поговорить бы хотелось. Особенно с этим кривоносым. Многое он мог бы поведать.

Чернаков в очередной раз пожалел, что вместо нормальной ксивы в кармане лежит пенсионная. Сейчас бы проблем не было.

Поторчав у березы несколько минут, он начал замерзать и решил вернуться в машину.

Позвонила Юля.

– Ты где?

– Встреча с интересными людьми. А ты?

– Представляешь, повезла Диме передачку, а кроме сигарет ничего не взяли.

Кошмар какой-то. Что делать?

– Пошли по электронной почте.

– Слава, мне не до шуток…

– Поезжай домой.

Он отключил телефон. Интересно, если бы на месте Димы оказался Чернаков, она бы возила ему передачки?

Диму заперли в комитетский следственный изолятор, располагавшийся в правом крыле Большого дома. Сегодня должны отвезти в суд, который изберет меру пресечения. Понятно какую. «Кресты» и только «Кресты». Поэтому передачку и не взяли, все равно пропадет. Утром Чернаков позвонил Лутошину, поинтересовался, признался ли подозреваемый?

– Ты прикинь, Слава, молчит, пес, аки рыба! Не я – и все! Я уж и по-хорошему с ним и по-плохому.

– По-плохому это как?

– Ну, как, как… Стакан с водкой поставил перед носом, а пить не давал. Он чуть слюной не изошел, но не колется, фронтовик.

– Ты не перестарайся со стаканами. Я ж предупреждал, что он не при делах.

Вячеслав Андреевич сел в машину, включил печку, немного согрелся.

Что, что делать?

Увы, кроме силового варианта, ничего в голову не приходило. Лутошину звонить бесполезно, никуда он не поедет, у Ромы более перспективная версия. Генералу? Он, тоже не особо заинтересуется. Похоже, Глухарев уже смирился с потерей объекта. Остается самому. Но в одиночку бесполезно. Значит, надо вызвать подкрепление, как советуют серьезные голливудские фильмы.

Он позвонил Ерофееву. Тот сегодня не дежурил, томился дома. На глупый вопрос «свободен?» умно ответил «Занят, блин… Жена заставляет ставить елку. Часов до девяти провожусь». Да, лучше ответить «занят». От греха подальше. А то вызовут в какое-нибудь Левашово, дом штурмовать.

Чернаков пролистал записную книжку мобильника. Остановился на Толике Бушуеве. Детектив, кажется, тоже выходной, но, если надо, он подъедет. Да и мужик понятливый, потолковей Ерофеева. Он набрал номер. Бушуев, действительно отдыхал. Не раскрывая подробностей, Вячеслав Андреевич срочно попросил его приехать в Левашово. «Нет, ничего серьезного, но ствол какой-нибудь захвати… »

Толик пообещал быть, в чем Чернаков и не сомневался. Парень понимает, что просто так в выходной день его не поднимут. Жил он на Юго-Западе, добираться придется через весь город, то есть часа два, минимум.

– Я буду ждать возле платформы.

– Понял.

Вячеслав Андреевич опустил кресло, включил приемник. Что ж, пару часов можно передохнуть. За последнюю неделю он не на шутку вымотался. Господа Копытины мимо не проедут, в город одна дорога. Да и не собираются они, похоже, никуда. Чернаков огляделся. Замусоленная до ржавчины «копейка», пара маршруток, один рейсовый автобус, ждущий пассажиров, несколько мерзнущих человек на платформе. И его «девятка».