Интимный дневник «подчиненной». Реальные «50 оттенков» - Софи Морган

Когда он заговорил, его глаза блестели, вызывая прилив влечения и нервную дрожь, с которой я не смогла справиться, услышав его слова.

– Следующие 24 часа ты моя. Только моя. Все, что ты будешь делать, ты будешь делать для меня. Твои желания, потребности и даже достоинство значения не имеют. Ты будешь выполнять все, что я тебе скажу, как можно лучше, так, чтобы доставить мне удовольствие. Ясно?

Мне пришлось сглотнуть комок, прежде чем я смогла заговорить. Я уже начала осознавать, что за этим последует, и щеки у меня зарделись.

– Да.

– Так, тебе не кажется, что нужно немного снизить темп и раздеваться так, чтобы доставить мне удовольствие?

Я была не в состоянии что-либо говорить и просто кивнула.

– Хорошая девочка. Итак, разденься для меня. Но не просто, а с чувством. Покажи мне свое тело. Покажи мне мою собственность.

Умом я понимала, что он давит на меня и хочет увидеть мою реакцию, и мне было непросто не ответить ему тем же, особенно относительно его «собственности». Я знала, что, по сути, это была сделка, которую мы заключили, и была почти готова немного подчиниться ему и посмотреть, что у него получится.

Стиснув зубы, неловкими пальцами я начала играть с наполовину расстегнутой рубашкой, слегка показывая бюстгальтер, когда проводила руками вниз по телу, по бедрам и юбке, прежде чем продолжила медленно раздеваться.

Следующие пять минут показались мне вечностью. Если б я не смотрела упорно поверх плеча Джеймса на настенные часы, я бы поклялась, что прошло около часа.

Я не стесняюсь своего тела, но знаю, что оно далеко от совершенства, и мне не нравится быть в центре внимания. Раздеваясь таким образом, я чувствовала себя смешной, смущалась и ощущала себя вещью. Нутром я чувствовала, что с этим надо кончать побыстрее, но я знала, что не должна торопиться, мне нужно дразнить и заманивать его изо всех сил.

К тому времени как я оказалась в одних трусиках, моя грудь и лицо пылали от стыда, и я старалась спрятаться за волосами. Думаю, я еще никогда не чувствовала себя столь уязвимой, и это чувство было тревожным и неприятным. В горле у меня клокотало, и я еле сдерживала слезы.

Наконец я сняла трусики и стояла перед ним обнаженной, чувствуя себя абсолютно беззащитной. После нескольких долгих секунд он подошел ко мне.

– Знаешь ли, твоя осанка ужасна.

Его лицо было непроницаемо – он выпрямил мне лопатки так, что моя грудь выгнулась и соски уперлись в грубую шерсть его джемпера.

– Я знаю, это из-за того, что ты стесняешься размера своей груди.

Он провел пальцем по верхней части моей груди.

– Но это не оправдание, и если ты будешь горбиться, выглядеть меньше они не будут. В любом случае ты не должна их прятать.

Я почувствовала смущение, что было просто смешно.

– Извини.

Он цыкнул, ущипнув меня за сосок в знак упрека.

– Думаю, нам также следует поработать над формой обращения.

Что?

– Следующие 24 часа ты должна называть меня Господином.

Я посмотрела на него с подозрением. Называть его так мне было несложно, мы это уже обсуждали, и мне, как я уже говорила, это казалось смешным. Его улыбка и блеск в глазах говорили о том, что он хорошо помнил этот разговор.

– Только следующие 24 часа.

Я посмотрела на него и не могла возразить.

– Хорошо.

Он снова ущипнул меня за сосок, на этот раз сильнее.

– Извините. Хорошо, Господин.

Он улыбнулся, и ощущение тошноты у меня прошло. На смену ему пришло чувство гордости, столь же шокирующее, как и возбуждающее. Осознание того, что я смогла ему услужить, несколько компенсировало чувство неловкости, хотя он доставил бы мне больше удовольствия, если бы разделся быстрее.

Он откинул мне волосы, открывая лицо, и я спокойно стояла в ожидании продолжения. Но он поцеловал меня в плечо и зашел ко мне за спину.

Я слышала, как он что-то искал, открывал дверцы шкафа, а затем раздалось позвякивание, и я захотела обернуться, хотя знала, что не должна этого делать. Я стояла, распрямив плечи, и напряженно ждала, что будет дальше.

Он вновь стоял передо мной, и в руках у него не было ничего такого, что заставило бы меня бежать без оглядки. Там вообще ничего не было.

– Ты мне доверяешь?

– Да.

Мой ответ прозвучал быстро и уверенно.

Последнее, что я увидела, была его улыбка. Он надел мне на глаза повязку, которая была скомкана в его руке.

– Хорошо.

Я никогда не занималась сексом с завязанными глазами раньше, и, если подумать, глаза мне завязывали только в детстве во время игры в жмурки. Удивительно, насколько уязвимо я себя почувствовала.

Хотя я старательно избегала его взгляда во время стриптиза несколькими минутами ранее, теперь, не видя ничего, я чувствовала не меньшее смущение и неловкость, к которым добавилось чувство незащищенности. И конечно же, я имела еще меньше представления о том, что произойдет дальше.

Я ждала.

Звяканье раздалось вновь, он подошел сзади, схватил меня за запястья, надевая на них что-то холодное и твердое. Затем связал мне локти какой-то тряпкой так туго, что я еле могла ими пошевелить.

Я почувствовала, что он выпрямился, и чуть не подпрыгнула, когда он зашептал мне прямо в ухо:

– Думаю, нам следует поработать над твоей осанкой, дорогая. Я знаю, ты чувствуешь себя неловко, стоя передо мной, но это все, чего я хочу от тебя в данный момент. Я выпью бокал вина, сяду и просто полюбуюсь тобой, решая, что делать с тобой дальше.

Он укусил меня за ухо, и я вздрогнула, услышав его сдавленный смех.

– Столько возможностей. Столько идей, что я даже не знаю, с чего начать. Встань на колени.

Опуститься на колени со связанными сзади локтями и не потерять равновесия непросто, и я чувствовала себя очень неуклюжей.

Я не могла понять, где именно я нахожусь в комнате, и даже не была уверена в том, не ушел ли он на кухню за вином, и все же чувствовала на себе его взгляд. Наконец я встала на колени, расправила плечи, выпятив грудь, и стала ждать.

И еще раз ждать.

Я прислушивалась к каждому движению и колебанию воздуха в комнате. Это был он? Или один из его котов? И если это были коты, то как, черт возьми, я могла их отогнать?

Внезапно он запустил пальцы мне в волосы и опять зашептал на ухо, заставив вздрогнуть.

– Раздвинь ноги, я этого хочу. Я хочу видеть тебя.

Я заерзала на ковре, раздвигая ноги.

Его окрик, теперь уже передо мной, завел меня, и я почувствовала, как он толкает ногой мое колено, заставляя раздвинуть ноги самым развратным образом.