Их невинный подарок - Ая Кучер

– Какое желание загадаешь, красивая?

Клаус касается губами моего плеча, упирается. Словно находит идеальное местечко, где самое место его подбородку. Всё в моем теле подталкивает, напоминает, что мы соединяемся, подходим друг другу. И щетина не раздражает кожу, и в его объятиях так хорошо.

– Билет на острова, - усмехаюсь, делаю глоток шампанского. – Подаришь?

– Боюсь, у меня не скоро отпуск. Ближайшие дни обещают быть… жаркими. И не так, как хотелось бы.

– Подожди, - ловлю взгляд мужчины, а сама натягиваю серьезное выражение лица. – А кто тебя обманул, что я с тобой планирую ехать? Я тебя не звала.

– Кусаешься, красивая. Смотри, как бы я приручать не начал.

– Эй, - Ник зовет, привлекает к себе внимание. – А со мной поедешь, Кара?

– Поеду.

Вижу, как Клауса перекашивает, как мужчина напрягается. Знает же, что всё шутки, но всё равно реагирует ревностью. Какой-то беспричинной, непредвиденной, но от этого не менее приятной.

Будто это имеет значение, то, что между нами. Эта ночь, я. Не хочу обманываться или надеяться на лучшее. Но сейчас так остро чувствую свои принадлежность им, что противиться нет сил.

– Видишь? – Ник подмигивает брату, тянет меня ближе к себе. Разрывает между этими двумя мужчинами. – Я у неё любимчик.

– Завались, - Клаус гаркает, но тихо и без злости, раздраженно. – Доведешь меня и будешь мертвым любимчиком.

– Кто вам вообще сказал, что у меня есть любимчик? Ещё и среди вас?

Не контролирую слов, говорю то, что свербит изнутри. Наслаждаюсь этой свободой, полной грудью вдыхаю возможность говорить. Шутить. Поддевать мужчин, которые тут же подираются.

Неуместно хихикаю на это, смеюсь, когда Клаус рычит и тянет к себе. Кусает мою шею, ну настоящий вампир! Оставляет жгучие следы и воспоминания, которые не пройдут.

– Нет любимчиков, красивая? Нарываешься.

– Возможно, но… Ой.

Замечаю, что до Нового года всего несколько секунд. Сжимаю бокал крепче, мужчины тоже следят за отсчетом. В тишине. Просто наслаждаясь спокойствием.

Хочу, чтобы так всегда было.

Тепло, хорошо. С ними.

– С Новым годом, красивая. Вручишь нам подарок?

Красивая.

Рассматриваю её румянец на щеках, блеск в глазах. Карина делает глоток шампанского, жмурится. А меня пиздец как ведет. Точно к психиатру нужно. Нельзя так попадать, по щелчку рухнуть в капкан.

Это дядя свою девчонку сначала хотел, а уже потом завертелось. Узнал, рассмотрел, захотел. А у нас с Клаусом по-другому. Сразу, с первого взгляда, с выстрела этих блядски красивых глаз.

Запрокидываю в себя алкоголь, даже не чувствуя. Конкретно облажались сегодня. И даже не радует, что точку в нашем приговоре сделал именно Клаус. Первым попробовал красивую, открыл дорогу к большему.

Всё равно пиздец. Не так должна была пройти ночь, всё по-другому планировалось. Проще, без перепиха, без того, чтобы разрушить пиздец какой простой план.

Отвезти девчонку в нужное место, отдать из рук в руки, уехать. Забыть и забить, жить дальше. А нихуя подобного. Не получилось, всё по пизде пошло. Повалилось лавиной, смело.

И должен жалеть, а не получается. Ни капли сожаления внутри, совесть заткнулась под ребрами. Подумаешь, чуть от инструкций отступил, бывает. Нарушил всё, на что сам соглашался.

Не смотреть.

Только я смотрю. Каждый сантиметр уже наизусть знаю. Родинки на ключицах, пушистые ресницы. Как смотрит, едва наклоняя голову. Слежу, как язычком слизывает капли шампанского с губ. Дразнит, вызывает стояк. Снова.

Походу, не насытиться тут. Только трахать и трахать, забив на всё. Реально бы на острова махнул, если бы красивая этого захотела. Где-то в уединенном домике, не выбираясь из кровати пару десятков дней.

Смотрю, как Карина поправляет воротник расстёгнутой рубашки. Моя смотрелась бы лучше, но тоже ничего. Ткань просвечивает, едва скрывает грудь, оставляя место для фантазий.

Не касаться.

Но именно это я и делаю. Тянусь к Карине, заправляю растрепанные пряди за ухо. Оставляю ладонь на лице, поглаживаю алые щеки подушечкой пальца.

Карина в этот момент настолько нежная, что все пошлый мысли кажутся кощунством. Но я главный грешник в этом доме. Поэтому касаюсь пухлых губ, растираю каплю алкоголя.

В трусах пиздец тесно, член колом становится. Хочется, чтобы красивая тоже касалась. Этими своими невозможными губами. Наклонилась, взяла в рот. Хочется её горло опробовать, толкнуться на всю длину. Научить красивую всему, быть в этом первым.

Не моя.

И не мне, по сути, её чему-то учить. Но когда подобное останавливало? Сейчас, сегодня, Кара принадлежит мне и брату. Сама согласилась, не отстраняется, не спорит. Подтверждает, что моя.

Наша.

И это пьянит сильнее самого крепкого алкоголя. Отбивает мозги, дурманит. Подаюсь вперед, целую красивую. Мягко, неспешно. На её губах кисловатый вкус шаманского и мандарин. Вкусная.

Карина отвечает, не спорит. Никаких больше условностей и сделок. Просто тянется ко мне, прижимается. Такая податливая и нежная. Уверен, если сейчас спуститься пальцами к её киске, то она окажется влажной. Такая отзывчивая девочка. Нежная. Моя.

– Ммм, - стонет в поцелуе, мурашками покрывается, когда задеваю грудь. Чувствительная, запоминаю это. Строю в голове карту тела красивой, чтобы после вернуться. – Ник.

– Что такое?

– Я… Хм. Не Ник.

Качает головой, смотрит лукаво. Блядь. Такие девчонки умеют мужиками крутить, если научится. Карина сама ещё не знает, но многие кинут к её ногам всё, что захочет.

И за это хочется вьебать её отчиму сильнее. Что решил просто продать, вручить тому, кто не оценит. Бабки, сука, всё вокруг них крутиться. Кто-то нелегально живым товаром торгует, а в Устиновых всё иначе. Нашел кому продать дочь, кому впихнуть. Империю укрепить, новые связи завести.

Пока кто-то о сыновьях мечтает, другие поняли, что девчонки могут выгоднее быть. Пацаны в семье всегда остаются, а вот дочь… Дочь можно дорого замуж выдать, получить связей больше.

Сжимаю челюсть, отвлекаюсь. Не об этом сейчас думать надо. Лучше наслаждаться той, кто временно в мои руки попала. А после уже разбираться, когда всё закончится.

– Как тебя зовут на самом деле? Вас двух. Я же должна знать, с кем целуюсь. Пожалуйста.

Пиздец.

Смотрю и мозги плавятся. И это Карина ещё не разошлась, не вкусила полной свободы. А уже веревки вьет, одного взгляда хватает. Чертовка. И судя по улыбке – прекрасно она всё осознает.