Прощай, молодость - Дафна дю Морье

— Нет, мне нужно заниматься.

— Послушайте, а что, если разок, в кои-то веки, передохнуть?

— Нет, у меня урок.

— Это ужасно. Вы очень добросовестны, не так ли?

— Не знаю.

Подозвав гарсона, она спросила свой счет.

— Мне бы хотелось, чтобы вы позволили мне его оплатить, — попросил я.

Она взглянула на меня с удивлением.

— Не глупите, — ответила она.

— Нет, честное слово, мне бы хотелось, — настаивал я.

— Нет, я не разрешаю. Но все равно большое вам спасибо, — сказала она.

— Может быть, вы на меня рассердились за это предложение, — предположил я. — Может быть, вы считаете, что мы совсем недавно познакомились, поэтому сердитесь.

— О, дело не в этом. Не хочу показаться грубой, но мне нравится быть независимой.

Она собрала свои вещи — сумочку и папку с нотами. Сейчас она была еще более замкнута, чем прежде. По-видимому, я совсем не знал ее.

— Мне жаль, что у вас урок музыки, — сказал я, — но надеюсь, что снова увижу вас здесь за ленчем. Вы когда-нибудь заходите в «Купол» или «Ротонду»?

— Захожу иногда, — ответила она.

— Я никогда вас там не видел.

— Ну, там же столько народа.

— Я бы все равно заметил.

Она поднялась, и я увидел, как она хороша. Миниатюрная и худенькая. На ней был коричневый костюм. Она поправила свой оранжевый берет, сдвинув его немного набок, так что открылось левое ухо.

— Вы будете завтра в кафе «Купол»? — спросил я.

— Не знаю.

— Я угощу вас кофе, или чаем, или чем-нибудь еще.

— Это очень мило с вашей стороны.

— Если вас не будет завтра, может быть, вы придете послезавтра или в какое-то другое время на этой неделе?

— Конечно.

— Это чудесно. Если и дальше будет так же тепло, мы могли бы как-нибудь съездить в Версаль.

Она с рассеянным видом улыбнулась.

— Я опоздаю на свой урок, — сказала она, а потом протянула руку и серьезно и вежливо пожала мою, словно мы с ней находились в гостиной. — До свидания, — проговорила она, — и желаю удачи с книгой.

Она повернулась и пошла по длинному проходу между столиками, свернула за угол и вышла через вращающиеся двери ресторана, стройная, с очень прямой спиной.

Я сидел, размышляя о том, что мог бы проводить ее на урок. Может быть, это был бы очень длинный путь. Подозвав официанта и спросив счет, я поспешил на улицу, но ее и след простыл, к тому же я не знал, в какую сторону она направилась. Небо слегка затуманилось по сравнению с утром, но было не холодно. На террасе кафе «Купол» сидело множество людей. Я увидел парня в соломенной шляпе. Ну что же, в любом случае мне нужно возвращаться в свою комнату и работать. Именно в этот день я обещал себе начать работать серьезно, по-настоящему. Зима прошла. Сейчас март. У меня нет никаких отговорок, и я прекрасно себя чувствую. Я должен сесть и работать до восьми часов вечера. Этот легкий бриз, это приятное волнение и мягкость, что разлиты в воздухе, великолепно меня настроили. Я проснулся утром с ощущением, что наконец смогу работать, и с тех пор я ничуть не изменился. Воздух изумительный. Я не голоден. Мне не холодно. С той девушкой было так приятно побеседовать. Завтра я пойду в «Купол» около четырех часов. Было бы так хорошо, если бы она взяла себе за правило заходить туда почаще, в определенное время, так что если бы я отрывался от работы, то знал бы, где ее найти. Да, было бы здорово, если бы она приходила туда каждый день и если бы мы всегда садились за один и тот же столик у жаровни. Гарсон знал бы об этом и держал его для нас. Я бы рассказывал ей о своей книге. Она бы тоже могла поговорить о своей музыке. Может быть, она бы смогла, в конце концов, съездить за город — в воскресенье уж наверняка. Ей бы понравился лес в Фонтенбло. Ей обязательно надо его увидеть.

Как хорошо, что я здесь, на улице Шерш-Миди, совсем рядом с бульваром Монпарнас. Мне бы не хотелось жить ни в каком другом месте.

Я поднялся в свою комнату и высунулся из окна. У воздуха был все такой же чистый, приятный запах, и облака ничуть не изменились. По улице шел мастер, чинивший стулья, время от времени он останавливался и, трубя в свой рожок, глядел вверх на окна. Где-то во дворе залаяла собака, сидевшая на цепи. Она терпеть не могла шум. С бульвара донесся скрежет трамвая. Потом я закрыл окно и, усевшись за стол, принялся разыскивать ручку и рыться в бумагах. Нужно так много написать! Я закурил сигарету и попытался сосредоточиться, тыкая кончиком пера в промокательную бумагу и рисуя маленькие фигурки. Однако что-то было не так; в конце концов, я был как-то не очень настроен работать.

На следующий день в четыре часа я пошел в «Купол», но девушки там не было. Я слонялся гам довольно долго. Быть может, ее задержали на уроке музыки. Мы же все-таки не строили определенных планов. Конечно, ей было не обязательно сюда приходить. На следующий день я тоже пошел, и на следующий опять. Я все время курсировал между «Куполом» и «Ротондой» на случай, если она будет сидеть в одном месте, а я — в другом и тогда я могу с ней разминуться. Но там ее тоже не было. Наверное, ей не удалось прийти. Как-то вечером я прошелся по бульвару Распай, чтобы посмотреть, не удастся ли отыскать ее пансион. На самом деле я пошел туда совсем не из-за этого, просто эта мысль пришла мне в голову, когда я там прогуливался. Я подумал, что с таким же успехом мог бы прогуливаться не по бульвару Распай, а где-нибудь в другом месте. Однако мне не удалось найти этот пансион. Однажды вечером в конце недели я подошел к кафе «Купол» около шести часов. Весь день шел дождь. По своему обыкновению, я сидел в комнате и работал. Я вышел около шести часов, потому что кончился дождь и мне захотелось подышать свежим воздухом. Я прошел мимо «Купола» скорее по привычке — у меня не было никакой надежды, что она там. Я остановился и купил газету у парня, который продавал их здесь каждый вечер. На самом деле мне не хотелось ее читать. Потом что-то заставило меня поднять глаза, и я увидел оранжевый берет в глубине «Купола», за множеством столиков. Скомкав газету, я протолкался к ней. Она читала книгу, кроша в пальцах бриошь. Мне пришлось дотронуться до ее плеча, чтобы она взглянула на меня.

— Зачем же вы так далеко забрались? — взволнованно воскликнул я. — Я увидел вас совершенно случайно. Случайно поднял голову и заметил ваш оранжевый берет. Ну рассказывайте, как у вас дела!

Она удивленно смотрела на меня, заложив книгу пальцем.

— Что? — спросила она.

Я стоял на одной ноге, глупо усмехаясь и чувствуя себя последним дураком. Я ожидал, что мы встретимся совсем не так.

— Простите, — сказал я, — наверное, я вас напугал. Но я хожу сюда каждый вечер, надеясь вас увидеть, и все время разочаровываюсь. А сейчас, увидев вас, немного разволновался.