Нечаянный тамплиер. Книга 2 - Августин Ангелов

— Неисповедимы пути Господни, и ничего не происходит в мире без промысла Божьего, но, скажи нам, брат Грегор, в чем же твоя цель?

— В победе над врагами, — сказал Григорий, недолго думая.

— Что ж, стремления твои достойны, брат Грегор, — произнес Николас. И добавил:

— Но, одного этого мало, чтобы назначить тебя командором Тибериады. А потому опросим мы и других. И, разумеется, нам необходимо осмотреть то самое новое оружие, о котором уже ходит столько слухов.

После того, как прибывшие заседатели из тайного капитула отбыли к казармам, Григорий направился к той самой башне, в подвале которой находился подземный ход. Он спешил в кузницу. Нужно было готовить новую демонстрацию пушки. Родимцев понимал, что от того, как эта демонстрация пройдет, зависит не только его личное будущее, а судьба всего государства крестоносцев. А если лично ему удастся занять должность командора Тверии, история поменяется кардинально. Потому что он получит возможность влиять на многое, в том числе, и на политику ордена.

Конечно, Григорий прекрасно понимал, что в такой сильной, сложной и самодостаточной организации, как братство бедных рыцарей Господа и Храма Соломонова, существует множество политических течений, незаметных с первого взгляда, но очень влиятельных. И, разумеется, интриганы постоянно вели друг с другом тихие войны, не гнушаясь и устранением нежелательных фигур, которые не вписываются в их планы. И такой фигурой был он сам, хотя бы потому, что не участвовал в политических интригах. Принимая во внимание все это, Родимцев ставил себе задачу занять прочное положение в ордене без излишнего погружения во всю эту внутреннюю борьбу.

Пройдя по подземному ходу, который теперь, по приказу Грегора Рокбюрна, круглосуточно охраняли сержанты, он добрался до постоялого двора во внешнем городе, а потом дошел и до кузницы. Там его ждал приятный сюрприз. На деньги, полученные от графа Ибелина, в кузницу наняли нескольких подмастерьев, и производство расширилось. А люди графа где-то даже закупили и доставили металлические заготовки, вполне годные для изготовления орудий небольших калибров.

Кузнец, довольный оплатой, которую ему назначил Григорий за каждое готовое изделие, показал свою новую работу. Он снял мешковину и предъявил двухдюймовую пушку, гораздо длиннее первой и на полноценном лафете с маленькими колесиками, искусно выточенными из дерева. Ствол орудия был изготовлен методом сверления из заготовки для какого-то массивного столба. Мастер выглядел гордым собственным творением. И Родимцев, не жадничая, выдал ему еще золотых.

Пушка, построенная первой, была заботливо убрана в соседний сарай и начищена сержантами до блеска. Ящик с заготовленными зарядами стоял рядом. Во втором ящике находилась металлическая картечь. Все распоряжения о приготовлениях, которые накануне сделал Родимцев еще после того, как к нему явились Монфор с начальником госпитальеров, подчиненные выполнили. И это, само по себе, вселяло оптимизм.

Убедившись в завершении приготовлений, Григорий приказал перетащить оба орудия через подземный ход. Он решил, что лучше всего испытать пушки не по мишеням, а в боевой обстановке. Ведь внутри города все еще существовал самый настоящий фронт. Войска крестоносцев, Монфора и Ибелина, держали в осаде цитадель, в которую отошли все сарацинские войска, оставшиеся в Тибериаде. Конечно, со взятием основной части города, фронт сильно ужался, и линия противостояния сократилась, что значительно облегчало осаду.

Если протяженные внешние стены сил штурмовать у крестоносцев, по большому счету, не имелось, и успеху способствовала лишь удача, то не слишком большая крепость, расположенная в центре города, осаждалась по всем правилам. Ее взяли в плотное полукольцо, протянувшееся от ее северной башни до южной. Вот только вторую половину этого кольца замкнуть не представлялось возможным, потому что она находилась в водах озера. А кораблей для водной блокады у крестоносцев не имелось. По этой причине беспрепятственно продолжал курсировать вражеский флот, подвозя с противоположного берега через большое озеро припасы и пополнения, эвакуируя ценности и беженцев, и осуществляя связь с другими сарацинскими гарнизонами. И эту возможность нужно было постараться пресечь, как можно скорее.

Потому Родимцев приказал готовить артиллерийский удар по причалам. Порт цитадели находился на береговом пространстве между северной и южной башнями. Расстояние по береговой линии там составляло не более двухсот метров. Но сложность обстрела порта состояла в том, что крайние башни цитадели строили с учетом того, чтобы они прикрывали порт с боков. Их фундаменты, построенные на насыпях, выдаваясь в воду на пару десятков метров от линии берега. Впрочем, ничто не мешало вынести орудия на длинный причал, находящийся на южном фланге. Это старинное сооружение, сделанное из камня, выдавалось в озерную воду еще дальше. И с его края возможно было бы попробовать стрелять по портовым причалам и кораблям, стоящим возле них. А, кроме того, можно попытаться обстреливать и сами корабли, сделанные из дерева. Главное, конечно, попасть.

Григорий отправился и в свой пороховой склад, отнятый у пленного факира. Там он рассчитал заряды для новой пушки, отмерил их и подготовил строго выверенное количество пороха, нужное для каждого нового выстрела. Затем он пересчитал сколько зарядов получилось. Их оказалось для обеих пушек около сотни. А главное, для новой пушки по его чертежу кузнец изготовил и несколько настоящих двухдюймовых снарядов-гранат, начиненных порохом и способных взрываться, достигнув цели. Собрав все необходимые принадлежности в ящики, Григорий дал приказ своим сержантам-артиллеристам тащить все ящики и оба орудия на самый длинный южный причал.

Пока артиллеристы выполняли команду, Григорий решил заглянуть в казармы, в которые направились заседатели. Он надеялся застать их там и пригласить на демонстрационные стрельбы. Погода как раз благоприятствовала. Раскаленный левантийский воздух висел над городом и озером. И даже от воды не исходило ни единого дуновения. А значит, поправку на ветер при прицеливании делать не понадобится.

Да и послеобеденное время вполне располагало к представлению. В это время, обычно, с противоположной стороны озера в цитадель приплывал какой-нибудь корабль. А еще Григорий надеялся, что кураторы из руководства ордена уже поели и помолились, пока он занимался подготовкой пушек и пропустил обед. А еще Григория распирало банальное любопытство. Ему не терпелось узнать, как среагируют эти старые кабинетные крысы, Николас, Теодор и Бернар на настоящую полевую артиллерию. Вся эта троица, как выяснилось, и не думала обедать. Вместо обеда, как шепнул знаменосец, они устроили допрос каждому из отряда, подробно спрашивая о Грегоре Рокбюрне. Их интересовали все мнения. Особенно старались выяснить что-нибудь о его пороках и грехопадении. Но, никто ничего плохого, как выяснилось потом, про командира отряда тамплиеров тайным заседателям не сообщил.

К его