Один из нас - Майкл Маршалл Смит

И исчезло.

Белый свет пропал, словно его выключили. Больше никто не появился на площадке, да и те двое, что вышли – исчезли. Я повернулся и посмотрел на улицу перед домом. Машин не было. Осталась только задняя дверь, хлопающая на несуществующем ветру – и все, ни звука больше.

Через час мы уже были в Венеции. Я сидел на стене и через пляж смотрел на море. Хелена стояла в пяти ярдах от меня и перезаряжала пистолет. Как оказалось, она расстреляла всю обойму по фигурам на лестнице. Без особого смысла. По пути сюда мы коротко переговорили только об этом, но оно и к лучшему. У меня не было никакого желания кричать на Хелену, поэтому единственное, чего я хотел, – чтобы она ушла. Взошла луна и превратила растрепанные облака на небе в бледные пятна на темно-синей скатерти. Пляж был слишком широк, и я слышал только шорох прилива, который поглаживал линию прибоя: так пальцы елозят по шероховатой бумаге. По набережной мимо нас кто-то пробежал трусцой, и его размеренный топот растворился в темноте, словно нашу орбиту пересек астероид, чья жизнь математически предписана.

Мы с Хеленой целую минуту – после того как исчез белый свет – стояли неподвижно, вращая головами, как две кошки, старающиеся определить, куда скрылась мышь. Задняя дверь на кухню Дека хлопнула несколько раз и замерла. Я взбежал по лестнице и проверил квартиру. Пуста и, если не считать пары перевернутых стульев и горы щепок в коридоре, совершенно не повреждена. Нигде никаких следов взрыва или намека на пожар.

Я знал, где Дек хранит инструменты, и быстро снял с петель дверь в спальню, чтобы заменить ею входную. В тот момент это казалось мне важным. Дверь более-менее подошла, и я, насколько мог, укрепил ее, просунув ножку стула через ручку. Мнемооборудование засунул в один из ящиков и засыпал его всякой ерундой.

Потом мы шли, ожидая, что в любую минуту появятся копы, которых вызвали из-за шума и нарушения порядка. Но когда мы быстро уходили из квартиры, я не заметил, чтобы кто-нибудь пялился из окон или собрался на улице. Мы в недоумении оглянулись, ожидая увидеть хотя бы одного человека, который сказал бы: «Какого черта?»

Никого – словно ничего не произошло.

Мы ничего не сказали друг другу. Просто продолжили путь, держась на расстоянии пары ярдов друг от друга, пока не оказались в нашем старом квартале. Это было как возвращение домой. Мне сразу же расхотелось идти дальше, и я уселся на стене.

Хелена закончила заряжать пистолет и убрала его в плечевую кобуру. Теперь она стояла, уперев руки в бока.

– То, что там произошло, – сказала она, – было совсем ненормально.

– Да неужели?

– Нам нужно об этом кому-то рассказать.

– А что именно рассказать? Что два человека и три машины просто растворились в воздухе? И кому рассказать?

– Но кто эти люди?

– Может, это ты мне скажешь? У меня такое впечатление, что ты знаешь гораздо больше меня.

– Я всего лишь следила за тобой, – Хелена села на стену недалеко от меня. – Я видела, как ты бежал от них у себя в районе. Видела, как они приехали в кафе. И видела сегодня их машины на подходе.

– И почему же ты меня преследовала?

– Охраняла, – произнесла она, подбросив ногой песок.

– Угу, – сказал я. – А не охотилась?

– Не будь идиотом, Хап.

– Так, значит, ты не собираешься меня убить?

– Конечно нет, мой милый. Как это пришло тебе в голову?

– Это потому, что я плохо тебя массировал?

– Ты о чем?

– Забудь, – ответил я, встал и пошел.

– Я взялась за этот контракт, потому что он появился на рынке, – она догнала меня, схватила за руку и повернула лицом к себе. – Кто-то хотел, чтобы ты умер, и хотел этого так сильно, что просто объявил цену. А я заработала определенную репутацию. Так что я подумала, если узнают, что я взялась за это дело, то, глядишь, прочие игроки предпочтут остаться в стороне. Другими словами, ты какое-то время будешь в безопасности.

Я посмотрел ей в глаза и сразу понял, что она говорит правду.

– Спасибо, – поблагодарил я ее.

– Пожалуйста, – кивнула она в ответ. – Так что не выступай.

– Хелена, хватит уже. Я так давно тебя не видел. Ты сама знаешь, что ты сделала. А потом ты вдруг появляешься, спасаешь мне жизнь и…

Я остановился, не желая сказать слишком многого.

– Рада видеть тебя, Хап, – улыбнулась Хелена.

Не очень-то многообещающе и довольно эгоистично. Во мне бурлили боль и гнев, пытаясь подобрать слова, с которыми они могли бы прорваться одновременно.

– Вот как?! – рявкнул я.

– А ты разве нет?

– Честно говоря – не знаю. У тебя ведь было несколько дней, чтобы привыкнуть, выяснить кое-что о жизни и привычках недостойного Хапа Томпсона. А я о тебе ничего не знаю.

– Что ж, я все еще занимаюсь тем же самым, живу в Лос-Анджелесе кое с кем, – тут она назвала имя одного гангстера, лет на десять старше меня. Мне стало больно, но не так сильно, как я ожидал.

– Ну и хорошо, – произнес я. – И как я должен реагировать на все это? Скажи.

– Ты должен пойти со мной к воде и рассказать, что же все-таки происходит… – она еще раз попыталась взять меня за руку.

Помимо воли я яростно затряс головой. Я не хотел идти с ней на пляж и делать хоть что-то из того, что мы раньше делали вместе.

– Можем и здесь остаться, – продолжила она. – Как тебе удобнее. Я просто хочу помочь, Хап. Расскажи, что происходит.

Через какое-то время, и то только потому, что от неподвижности у меня заболели ноги, мы все-таки пошли вперед. Но если идешь по пляжу, рано или поздно неизбежно подойдешь к воде. В этом есть своя логика. И мы шли вдоль прибоя, чуть выше линии, до которой докатывались волны, и через какое-то время я понял, что ищу морских ежей, хотя было слишком темно и вода прибывала. Но я продолжал искать. На то они и пляжи.

Пока мы гуляли, я рассказал Хелене о лейтенанте Трэвисе, правда, не упомянув, о чем мы с ним договорились и о том, что произошло в доме Хаммонда, о Лоре и Квоте, и как я влип во все это дерьмо, вплоть до самой первой встречи со Страттеном. И даже чуть-чуть о жизни до этой встречи, о тех годах, которые я потратил на переезды из штата в штат. Постепенно старел, а годы тянулись бесконечно долго, вот и все, что я мог о них сказать. Поэтому я замолчал и остановился, повернувшись лицом к морю.

Хелена долго не отрываясь смотрела на меня. Я к ней не повернулся – не хотелось, чтобы она видела мое лицо. Я знал, что она хочет еще кое о чем спросить, и если я повернусь, то она воспримет это как сигнал к действию. А у меня был долгий и тяжелый день. Мне было настолько странно вновь оказаться в ее компании, что не могу описать это словами, и воздух между нами, казалось, пульсировал от невысказанных мыслей и незаданных вопросов. В какой-то миг мне показалось, что в ней ничего не изменилось, а в следующий – что я нахожусь в обществе незнакомки, которую никогда до этого не видел. Раньше разговаривать с ней для меня было так же естественно, как дышать. Мы говорили на собственном языке, созданном нашей любовью и взаимопониманием. А теперь мне казалось, что я стою на неизвестной планете в кислородной маске, потому что не знаю, из чего состоит атмосфера и спасительной или убийственной будет она для меня.