Кража по высшему разряду - Нина Стожкова

«А может, все обойдется?! Переживут, свыкнутся, обуздают свой эгоизм, лишь бы мать была счастлива», — подумала Инна, поглядывая на метель за окном.

«Мусик, я съездила в Питер совершенно напрасно. Очень устала. Завтра увидимся», — послала она очередную эсэмэску Машке.

«Следи за вещами и билетом», — не замедлила ответить практичная подруга.

На перроне заиграли «Гимн великому городу», и Инна чуть не заплакала. То ли от переживаний последних дней, то ли от усталости. Поезд медленно пополз вдоль перрона.

— Добрый вечер! — Дверь в купе отворилась, и в нее заглянул… Владимир Ильич, собственной персоной!

— Вас-то мне и не хватало! Для полноты картины, — не удержавшись от подколки, искренне обрадовалась Инна.

— Какой еще картины? — не понял он. — Мало вам, что ли, картин было в Питере, Инна Павловна?!

— А такой! Знаете, как бывает, когда складываешь большой пазл и не хватает одного маленького кусочка? Не находится — и все, пазл разваливается! А с вашим приходом пазл сложился: мой нынешний отъезд из Питера стал теперь точь-в-точь таким, как прощание с Москвой. Как говорят французы, дежавю: мы это видели.

— Ну, с французского могли бы мне и не переводить, — улыбнулся Володя, — это мой рабочий язык.

— Так вы что же, в этот раз будете говорить со мной в поезде не на русском ненормативном, а по-французски? — кокетливо улыбнулась Инна. — Это меняет дело. Всегда мечтала познакомиться с истинным французом.

— Уи, мадам! — кивнул Володя. — Бон суар!

— Это добрый вечер, что ли? — догадалась Инна.

— Ну, тогда вы, надеюсь, еще кое-что угадаете, — сказал попутчик и вдруг нервно закашлялся. Он поставил чемоданчик на полку, снял куртку и уселся напротив Инны.

— Ну, что же вы замолчали? — заволновалась Инна. — Говорите, Володя…

— Же ву зем, мадам.

— Я вас люблю, — автоматически перевела Инна и уставилась в недоумении на попутчика.

— Ну, с трудностями перевода покончено, теперь будем пить чай, — пробормотал Володя, окончательно смутившись, и поставил перед Инной коробку с роскошными пирожными. Инна почувствовала, что он решил сменить тему.

— Кто же все-таки пытался украсть поддельный «Портрет»? — спросила она. Просто поинтересовалась, чтобы разрядить обстановку. Все, что было связано с той картиной и ее клоном, Инну уже не волновало, потому что осталось в другой, теперь далекой, петербургской, жизни.

— О, это типично питерская история! В духе незабвенного Федора Михайловича. — Володя улыбнулся и, как недавно в музее, посмотрел Инне прямо в глаза. — Ни за что не догадаетесь, кто грабитель!

— Да где уж мне, — обиделась Инна. — Мыто о ваших Достоевских ни сном ни духом…

— Короче, грабителем оказался… — Рассказчик сделал долгую паузу и продолжал, насладившись эффектом: — Электрик ДЭЗа! Того самого, что обслуживал дом Полины Андреевны. Его начальник приятельствовал с одним вашим знакомым — художником по свету из Малого оперного. Однажды этот «электрический», в меру пьющий художник побывал с одной знакомой дамой авантюрного склада в квартире старушки. Там он и сфотографировал «Портрет графини». А потом за «рюмкой чая» в кабинете дружка, начальника ДЭЗа, показал фотографию приятелю: вот, мол, какие картины хранятся в богатеньком доме на Мойке. Живут же богатеи! А тут в кабинет начальника, как на грех, зашел по своим делам работяга-электрик. И услышал весь разговор от первого до последнего слова. Ну, в душу простого человека и запала крамольная мыслишка. Как у Родиона Раскольникова: тварь он дрожащая или право имеет. Кстати, этот тип уже однажды отсидел за мошенничество. Ну, он и решил, что право имеет. Короче говоря, электрик потихоньку, с шутками-прибаутками выудил у господина осветителя, уже изрядно принявшего на грудь, информацию: что, мол, да как в той квартире с сигнализацией. А потом, как он сам говорит, «бес попутал». Вернее, бес запутал его в долгах и кредитах. Что ж, тут его можно понять: все сейчас хотят жить красиво, не хуже намозоливших глаза персонажей из телевизора. Вот электрик и решил, что отключит сигнализацию, отвлечет охранника и возьмет только эту картину. Мол, никто и спохватиться не успеет, а он уже будет далеко. Потом заляжет на пару недель на дно, пока шум не утихнет. Все продумал, даже отпуск на две недели взял в ДЭЗе.

Короче, он решил, что у богатой старушки от одной картины не убудет. «Раскольников» несколько дней следил за квартирой старушки, выяснял, кто еще там живет, в какое время пожилая дама пьет чай, ужинает, кого посылает в магазин. Ну и выбрал наконец час, когда она осталась одна. Но немного не рассчитал. Старушка, как назло, не вовремя вышла из дальних комнат. В итоге пришлось слегка стукнуть ее по темечку. Слава тебе господи, топора, как у Раскольникова, у грабителя не было. Тюкнул старушку по затылку чемоданчиком с инструментами, она и вырубилась. Это, похоже, в его планы не входило. Ну, раз уж так получилось, грабитель прихватил с собой из квартиры кое-что из мелкой скульптуры и старинной посуды. Не рисковать же, в случае чего, свободой из-за одной картины!

В этот день электрику капитально не везло: в подъезде на него внезапно напала служебная собака. Поэтому вырезанный из рамы холст воришка бросил. Впрочем, это вы и сами видели. Однако он все же успел убежать с сумкой, набитой предметами антиквариата, особенной ценности не представлявшими. Благодаря нашим коллегам, а также служебной собаке и ее хозяину воришку выследили. В итоге «джентльмену удачи» придется опять отправиться на нары, теперь уже за грабеж.

— А та дама, ну, авантюрного склада, она ни в чем не виновата? — осторожно поинтересовалась Инна.

Владимир опять внимательно посмотрел ей прямо в глаза и чуть заметно улыбнулся:

— Ну, во-первых, дамские фантазии уголовно не наказуемы. Иначе полстраны село бы за то, что втайне мечтало ограбить богатых и оказаться на их месте. Ну, притащила эта дамочка с собой в гости к старушке художника по свету — так ведь Полина Андреевна его сама в дом и впустила. А он бабульке и вправду проводку починил. В том, что театральный осветитель стал невольным наводчиком, его злого умысла не было. Точно известно, что ему из награбленного ничего не перепало. А во-вторых, эта авантюрная дамочка очень помогла следствию: вернула холст, брошенный грабителем в подъезде, законной владелице, поручила хозяину собаки организовать слежку за преступником… И вообще благодаря этой активной дамочке и ее приятелю за квартирой Полины Андреевны было легче несколько дней вести наружное наблюдение.

— Я еще в квартире на Мойке поняла, что вы в курсе моего похода с Романом Караваевым к Полине Андреевне, — пробормотала Инна.

— Ну, разумеется, я все знал, — улыбнулся попутчик. — Мне по должности положено знать такие вещи. Наблюдение за квартирой Покровской, отслеживание связей Полины Андреевны и было одной из целей моего приезда в Санкт-Петербург. Каким-то шестым чувством, необходимым оперу, я почуял: вскоре может произойти ограбление. Важно было не допустить нескольких вещей. Во-первых, чтобы пожилая женщина, она же — ценный свидетель многих интересных питерских событий, случайно погибла. А во-вторых, чтобы произведения искусства, представляющие немалую ценность и большей частью приобретенные Никитой Покровским незаконным путем, не сгинули за границей. Что же касается вас, Инна Павловна, то ваш пристальный интерес к Полине Андреевне угадать было совсем несложно. Правда, я до сих пор не понимаю, почему вас так интересовал именно поддельный «Портрет графини»? Вы что-то говорили во время нашей встречи в музее про тетушку…