Курьер из Страны Советов - Нина Стожкова

– Ой, Федя, привет!

Лина задумалась и едва не влетела в парнишку, который шагал по бульвару, ссутулившись и спрятав голову в капюшон толстовки.

– Привет – удивленно отозвался Федор. – а что ты тут делаешь, Лин?

– Ходила по делам, а теперь просто гуляю, – соврала Лина. На самом деле, ее неудержимо тянуло в тот самый переулок, где несколько дней назад она увидела тело Макса Крохотова, но говорить об этом Федору она почему-то постеснялась.

– А ты, Федя, куда и откуда? – спросила Лина из вежливости. Она взглянула на парня внимательней и оторопела:

– Боже, что у тебя с лицом? Дрался с рысью?

– Да так… Нога подвернулась, вот и грохнулся со всей дури о бордюр.

– Федор, не крути! Назови, пожалуйста, имя этого «бордюра». Поверь, это очень важно.

– Да пожалуйста, только оно тебе ничего не скажет. Только что мне довелось крупно поговорить с неким мерзавцем по имени Гиви. Больше ничего не могу сообщить, даже не проси. Этот тип убьет меня, если узнает, что я кому-то рассказал про наши разборки.

– А что вы с ним не поделили, я могу полюбопытствовать?

– Кто-то слил инфу, что я провожу журналистское расследование о причинах смерти Макса Крохотова и Петра Кузнецова. Я до сих пор, кстати, так и не понял, почему именно этот бандюга на меня регулярно наезжает. Чую, главный заказчик не он. Одно ясно, этот гангстер и моральный урод Гиви имеет прямое отношение к деньгам, которые разыскивал Петр Кузнецов. Судя по навороченному джипу, хозяева оплачивают услуги костолома очень и очень неплохо.

– Федя, ты должен пообещать, что будешь держаться от этого Гиви как можно дальше, – Лина почувствовала, что заговорила голосом училки начальных классов, но уже не могла остановиться, – ни одна статья в газете не стоит твоего здоровья и жизни, товарищ Круглов.

– Вы что, все сговорились! – возмутился Федя. – Недавно одна симпатичная девушка уговаривала меня бросить расследование почти такими же словами. Лучше о себе побеспокойся, «товарищ Крупская»! Ты ведь сама постоянно на трупы натыкаешься. Ох, неспроста это! По глазам вижу – что-то задумала. Говорил тебе: пиши о птичках и цветочках… Извини, но возраст диктует женщинам некие ограничения. Вижу по глазам, что не послушалась! Солиднее надо быть!

За разговором Лина не заметила, как они добрели до Нового Арбата.

– Ладно, до скорого, миссис Марпл! -Федор махнул Лине рукой и двинул в сторону метро «Арбатская».

Избив Федора на крыльце ресторана, Гиви не успокоился, а, наоборот, не на шутку завелся. Злоба, накопившаяся в последние дни, распирала и требовала выхода. Так молодое игристое вино либо вышибает пробку из бутыли, либо разносит эту самую бутыль на мелкие осколки. Гиви был из тех, кого психологи называют «людьми психопатического склада». От них всегда можно ожидать неприятных сюрпризов. Порой достаточно какой-нибудь мелочи – и все, они впадают в бешенство. Дав Федору уйти, Гиви внезапно понял, что должен здесь и сейчас поговорить с одним из своих «кураторов» – Виталием Михайловичем Дмитруком.

Телохранитель ворвался в ресторан, не удостоил гардеробщика, угодливо склонившегося перед ним, даже кивка головы и проследовал в зал прямо в пальто. Компания, сидевшая за столиком, встретила его недоуменными взглядами.

– Извините, шеф, у меня пара слов к вашему партнеру. – обратился Гиви к «охраняемому лицу». – Вы не могли бы несколько минут побеседовать с очаровательной Ларисой, пока мы с Виталием Михайловичем об судим кое-какие вопросы?

– Ладно, перетрите, только недолго. Домой пора ехать. Жена уже сто раз звонила, думает, что я тут с девушками развлекаюсь. Как видишь, она ошибается. У нас чисто деловая встреча, а Лариса, к сожалению, пришла с Виталием Михайловичем.

– Понимаю и сочувствую.

– Тогда должен понять и то, что деловой разговор без спиртного на Руси не складывается. Мы не немцы – меры ни в чем не знаем. Сам чувствую – перебрал. Ты же не хочешь, чтобы я сел за руль пьяным и впилился, как Миша Ефремов, в какие-нибудь долбанные «жигули»?

– Ни в коем случае. Кто мне тогда будет зарплату платить?

– Молодец, понимаешь. Жду тебя здесь через десять минут. Время пошло.

Мужчины уселись в небольшом холле возле гардероба.

– Что это значит? – спросил Гиви.

– В смысле? – не понял Дмитрук.

– Что за цирк вы с Куропаткиным устраиваете? Кажется, недавно клялись и божились, что история с тем журналистом, как его, с Крохотовым будет последней моей «темой»?

– Ну, и?

– Вот именно, что «и». Идиот. Еще один идиот обнаружился.

– Какой идиот? Я, что ли? – Дмитрук «включил дурака» и попытался все перевести в шутку, но с Гиви такие приемы не срабатывали. Он хрустнул длинными смуглыми пальцами с разбитыми костяшками и продолжал:

– Тот идиот, что только что здесь был. Лезет на рожон, никакие уговоры не действуют. А вы с Куропаткиным с ним сю-сю разводите, как в детском садике. Мне что – его тоже убирать? Я уже сто лет как не киллер, а личный охранник уважаемого человека. Могу опять ему морду начистить, припугнуть тоже не проблема, но идти на «мокруху»…

– Посмотрим, Гиви, поглядим… Кстати сказать, пацан стал проявлять излишнее любопытство без моего и Лешиного участия. Тут ты зря на меня наехал. Я сам от его наглости обалдел.

– Виталий Михайлович, я не мальчик, чтобы так со мной разговаривать! – взвился Гиви. – Тридцать лет назад, когда с вами и с Куропаткиным познакомился, я действительно был пацаном. Молодым, злым и готовым на все. Очень нужны были деньги. Молчал и, сцепив зубы, терпел ваши поучения. Помог вам расправиться с теми крысами, потом залег на дно. Надеялся, что все уляжется, и полученных денег хватит до конца наших с Ириной дней. Не тут-то было! Дефолт-шмифолт, часть денег за границей проиграл, часть потратил. Пришлось вернуться в страну и стать начальником охраны моего нынешнего шефа. Хорошо, что до отъезда мы с Иришей купили квартиру. Короче, дела стали налаживаться. Вдруг бац – Кузнецовский выродок пролез в депутаты и принялся раскапывать ту давно забытую всеми историю. Он был по-настоящему опасен из-за его связей и депутатских корочек, за это и поплатился. Блин, похоже, эта история никогда не кончится. Объявился журналюга Крохотов… Этот урод подобрался к нам близко, даже слишком близко. Пришлось его убрать. Впрочем, вы все это знаете не хуже меня. Короче, с меня хватит! Мальчик Гиви вырос и даже постарел. Между прочим, мне уже полтинник, и я хочу прожить остаток дней спокойно, не вздрагивая от каждого звонка в дверь. По-хорошему, давно надо было в Испании дом купить и наплевать на ваши косяки.