Страшно Упрямый - Виктория Падалица

— Я могу сама о себе позаботиться. Оставь меня в отеле. Я не пропаду. И не уйду.

Насчет второго почти не сомневаюсь, ведь теперь у меня есть одежда. А карманные деньги Бейрут мне однозначно оставит. Так что…

— Хм. — Бейрут почесал затылок. — А это хорошая идея.

Он оставит меня одну, а сам уедет на разборки с Антоном?

Да это же блистательно! И Антон в морду получит! Ох, как предвкушаю я этот исторический момент!

— Даже не мечтай. — заявил Бейрут, будто прочитав мои мысли. — Вот доберемся мы до места. Я тебя сбагрю под охрану, а сам уеду. Дня на три. Думаю, мне хватит трех дней.

— Под какую еще охрану? — не только улыбка слезла с моего прежде довольного лица, но, как показалось, даже уши поникли. — Ты ж грозился, что мы улетим на твою родину…

— Улетим. Но попозже. Сейчас на повестке дня твой Антон. Стоит маячит. За языком не следит. Сначала он свое получит. Потом уже все остальное.

Что ж такого сказал Антон, что Бейрут готов преодолеть сотни километров обратного пути лишь чтобы подраться?

Меня заинтриговало, о чем они там понаобщались… И что мог наврать Антон про меня.

Открыла мессенджер, прочла несколько сообщений от Антона, волосы встали дыбом. Даже не думала, что Антон настолько отважный идиот, чтобы забивать Бейруту стрелку и оскорблять его мать. А может он просто был пьян, когда все это ваял?

Да блин, Антон и драться не умеет. Куда ему тягаться с качком-бандитом, который к тому же вооружен?

— Что ты с ним сделаешь? — спросила я Бейрута, подозревая, что дело не кончится простым мордобоем.

— По ситуации. Или мирно разойдемся.

— Или? — я застыла в ожидании ответа.

Бейрут машинально скривился. Его мимика и выдала истинные намерения.

— Или в багажнике появится второй труп. Насчет фотографий. Пусть будут. Красиво получились. Мы с тобой сочетаемся. Красивая мы пара.

Тут уже перекривило меня. Но я промолчала. Вынудила себя промолчать.

Возможно, Бейрут и прав. Насчет того, что мы подходим друг другу. Но…

Вряд ли смогу смотреть на него с теплотой и симпатией, если он убьет моего бывшего. Ладно еще, морду наквасить, подзатыльник отвесить. Но убивать…. Просто за то, что плохо за маму сказал…

Поскольку Бейрут был занят мысленным смакованием того, что сотворит с моим бывшим при первой удобной возможности, я воспользовалась ситуацией и пошла на хитрость.

— Можно позвоню маме?

Бейрут искоса поглядел на меня.

Я в ответ состроила миловидную просительную физиономию, точь-в-точь как у Кота из Шрека, и принялась врать, не краснея.

— Обычно мы с мамой созваниваемся каждый день… У нее сердце слабое… Она волнуется за меня… И я волнуюсь, как бы с ней чего не случилось…

— Звони маме. — однозначно подозревая меня во лжи, Бейрут пошел на уступки. — Телефон у тебя.

Глава 13

Эта любовь самообман,

И до утра я буду пьян.

Виски — наркоз, и в облака,

Ты не моя, ты не моя…

Амирчик, «Эта любовь».

— Благодарю. Ты лучший. Ты прям best of the best!

Получив дозволение, я на радостях открыла журнал звонков.

Ни одного пропущенного от мамы. От Антона был сегодня, причем непропущенный, и самый последний от Насти.

— Лучше напишу маме, не буду звонить. А то начнет спрашивать, почему я в дороге, куда еду… Можно сделать так? — тайком от Бейрута я зашла в свой аккаунт, намереваясь писать вовсе не маме.

— Можно. Но ты ж понимаешь, что следует говорить, а что нет. — Бейрут сделал недолгую паузу и добавил с придыханием. — Ты ж у меня умная девочка. Хочешь, чтобы все конечности остались при тебе. Так ведь?

— Умная. Спасибо. За то, что разрешил. — проговорила я как на духу и, машинально закинув руку, за малым не отдала ему честь.

— Пожалуйста.

Пока Бейрут смотрел на дорогу, я зашла в переписку, и давай читать сообщения от Насти.

Последнее было послано несколько минут назад.

«И да. Я нашла тесак возле мусорки. — писала она, злясь на меня. — Скажи спасибо, что я нашла, а не шеф. Могла бы и в руки передать. Два шага сделать не так трудно.»

Да конечно! Не так трудно… Знала бы Настя историю, которую пережил со мной этот злосчастный тесак, она бы так не говорила!

Увидев, что я в сети, Настя тут же настрочила.

«Ты где сейчас?»

Осторожно покосившись на Бейрута, я написала и отправила ей ответ, практически не глядя в экран.

«А Х его знает. С ним еду.»

Настя, прочитав мое сообщение, тут же взялась строчить что-то длинное.

Подожду, что она скажет. Может что-то важное. Например, что меня уже ищет полиция.

Хотя нет. Не подожду. Надо сообщить, что меня похитили.

«Колись, как он в постели? Горяч? Дал тебе еще денег?»

Да нет же, Настя! Не туда ты мыслишь!

Возмутившись с ее недальновидности и откровенной глупости, я принялась быстро набирать текст, то и дело поглядывая на Бейрута. Тот вроде бы ничего не заподозрил.

«Похитил, звони в полицию. Серая Вольво 96 год, номер…»

— С кем переписываешься, а? Я разрешил только маме. Одно сообщение. Что с тобой все хорошо. А ты что делаешь?

Бейрут отобрал у меня телефон в самый неподходящий момент. А ведь я почти дописала послание для полиции.

Прочитав послание, Бейрут стер его и оставил телефон у себя.

Настя накатала что-то еще. Наверняка, в том же духе.

Бейрут полез читать то, что прислала она и некоторое время молчал. Затем выдал.

— Откуда у Насти твои деньги?

Я закусила губу и отвернулась к окну.

Если Бейрут узнал о деньгах, которые я отдала Насте, тут два варианта. Либо Настя только что написала о них, что перевела мне. Либо Бейрут читает нашу с ней старую переписку.

— Отдала. Мы условились, что я принесу тебе заказ, возьму с тебя чаевые и отдам ей. — призналась я, решив не скрывать правду, ведь Бейрут все равно ее узнает, но уже не от меня. — Она работает в баре, а я просто помогала ей в тот вечер. В первый и последний раз. Больше я в тот бар ни ногой.

— Честная ты. Честная, но глупая. Хоть и красивая очень. Тебя невозможно не любить с такой-то мордашкой.

Снова от Насти пришло сообщение.

Которое на сей раз заинтересовало Бейрута.

— Что она пишет? — вглядываясь в мелкий нечитабельный с расстояния шрифт, полюбопытствовала я.

«Что молчишь? Забыла про наш спор?»

— Суть спора в чем? — поинтересовался у меня Бейрут.

Блин! Настя опять за свое пошляцкое! Хоть бы голову