Грешница - Наталия Левитина

– И как давно тебя волнует мнение окружающих?

– Я забочусь о моем имидже.

– Мама, ты сама гораздо лучше, чем твой имидж. В угоду имиджу ты отфутболила дочь в «Урал-инком». Мне пришлось подписать с ними контракт, потому что уже не было сил скитаться по съемным квартирам.

– Юля, как тебе не стыдно! Ты ведь сама отказалась от прекрасной, великолепно отремонтированной квартиры! Разве нет, Юля? Ты не позволила ее тебе купить. Ты, лелея собственную независимость, предпочла взять кредит у моих конкурентов. И теперь наверняка барахтаешься в нищете. Если судить по твоему внешнему виду.

Черт возьми! С какой неподражаемой элегантностью Марго выворачивает наизнанку факты! У меня масса возражений:

1. Я не отказывалась от прекрасной квартиры! Едва в ней побывав, я начала истекать слюной, как грузин, увидевший блондинку в бикини. Но Марго заломила слишком высокую моральную цену за эти восемьдесят квадратных метров.

2. Я взяла кредит в «Урал-инкоме», конкурирующем с «Гелиосом», вовсе не из желания мелко цапнуть самолюбие Марго. Просто, изучив рынок, пришла к заключению, что «Урал-инком» предлагает самые выгодные условия кредита (о подводных камнях – дополнительных взносах и скрытых процентах – я узнала, к сожалению, только после подписания договора).

3. Выражение барахтаться в нищете звучит оскорбительно. Словно я получаю копейки! Я зарабатываю достаточно, чтобы оплачивать кредит, коммунальные счета, одежду для ребенка и т. д. Не каждый среднестатистический российский мужчина утащит на плечах такой груз. Я женщина, но мне это удается. И если после всех вычетов не остается денег на роскошные наряды, это вовсе не указывает на мизерность моих заработков…

В горле клокотал протестующий вопль. Ну почему она всегда меня унижает? Я – сильная, самодостаточная личность, готовая к…

– Юля!!! Да что же это! Как с тобой разговаривать?! Ты витаешь в облаках!

– Извини, мамуля, я просто обдумывала твои слова.

В этот момент в кабинет влетела Мила Сенчулина. Она не просочилась в щелку, тихонько отворив дверь и почтительно пригнувшись, а ворвалась как тайфун, как человек, уверенный в своем праве тревожить начальство в любое время суток. Вот она, блистательная фаворитка Ее Величества! Строгий голубой костюм, белоснежная рубашка и копна рыжих волос.

Давно не виделись!

Волосы, кстати, крашеные. Да. Уж я-то знаю, каков натуральный окрас Милы Сенчулиной!

– Маргарита Эдуардовна, извините, требуется ваша подпись. О, Юлечка, привет еще раз.

– Привет, – вымученно улыбнулась я.

Что и говорить, искусство быть приятным с теми, кто тебя раздражает, подвластно лишь дипломатам и лицемерам. А я в нем не сильна. Хотя, если подумать… Почему я взъелась на Милу? Неужели так больно ранила меня высокая оценка, данная ей Марго? Неужели я ревную и завидую?

Конечно, завидую!

– Милана Мстиславовна, разве вам не сказали, что я занята? – холодно поинтересовалась Марго.

Она быстро подписала бумаги и отшвырнула их от себя. Я затаилась в кресле, не забывая, впрочем, каждые две секунды поворачиваться туда-сюда и елозить колесиками по паркету – увлекательное занятие! А зачем еще нужны вращающиеся кресла?

– В приемной пусто, и я подумала…

– Тогда вы могли хотя бы постучаться. Воспитанные люди именно так и делают. Вы не знали?

Мила уязвленно вспыхнула и тут же ретировалась. Как я заметила, перстень, приобретенный пару часов назад в ювелирном бутике, она сняла. Умная девочка! Естественно, зачем травмировать подчиненных и удивлять начальство видом дорогостоящих безделушек. Но как пренебрежительно разговаривала с ней Марго! Бальзам Биттнера пролился на мое истерзанное сердце. И даже не бальзам, а коктейль «Маргарита»! Наверное, я преувеличиваю масштабы маминой влюбленности в начальника юридического отдела. И преуменьшаю ее доброе отношение ко мне. Ведь она беспокоится о кредите, о том, как я одета…

Неужели все-таки любит?

Наконец-то осчастливила визитом родную редакцию. Навела порядок на рабочем месте, смахнула пыль с канцпринадлежностей, подивилась нежизнеспособности растения, красовавшегося в горшке на подоконнике. Почему-то оно превратилось в сухую желтую веточку. Хотя Ириша клялась, что этот сорт отличается особой мясистостью и цветок будет бурно поглощать из атмосферы углекислый газ и радиацию. Какая там мясистость, вы только посмотрите! Ирина глубоко заблуждалась – теперь я точно это поняла!

Не удержавшись, присела к компьютеру, хотя опыт подсказывал – поработать не удастся. И точно. Через секунду после того, как я открыла файл с незаконченной статьей, к моему телу началось паломничество.

Заглянули девочки из отдела красоты, и каждая поделилась новостями. Диана уходит на весеннюю сессию. Наташа купила умопомрачительные джинсы с вышивкой и леопардовую рубаху. Теперь она девушка в стиле Roberto Cavalli.

Ввалился, неся на плечах косяк, Степан Данилыч. Он бурно радовался встрече, разве что не целовал меня в макушку. Биг босс сообщил новость: предпринимательница Нонна Кратова совершенно очарована мной и поэтому не собирается останавливаться на единичной публикации. Она пропустит через «Удачные покупки» имиджевую рекламу своих двадцати магазинов. Это явная удача. И для издания, и для девушки, опупевшей от необходимости каждый месяц выискивать средства на выплату банковского кредита.

– Мадам заезжала два раза. Два раза! Она интересовалась твоей персоной. Но, увы, тебя не застала, – мягко намекнул Степан на спорадичность моих появлений на рабочем месте.

– Но у нее есть мой сотовый!

– Ты бы сама ей позвонила. Нельзя упускать выгодного клиента.

– Обязательно позвоню.

Ура! Ура!

Если Нонна заключит договор на серию статей, это благотворно отразится на финансовом положении автора. А ведь я, как всегда, на мели. Последний гонорар растаял стремительней, чем бюджетный миллиард, поступивший на офшорный счет подставной фирмы. И опять в полный рост встала проблема денег…

Главбух Елизавета Витальевна словно прочитала мои мысли. Она тоже заглянула ко мне в отсек. И это удивительно – ведь выманить нашего бухгалтера из кабинета может только угроза цунами или землетрясения.

– Юля, – сказала Елизавета Витальевна, – я всем выдаю матпомощь. Ты одна не получила еще. Где тебя носит? Почему ты так редко бываешь в редакции?

Услышав весть о матпомощи, я самолично исполнила роль цунами: волной прокатилась по коридору, увлекая за собой Елизавету Витальевну. Через секунду мы уже были в бухгалтерии, а через две – моя ладонь сжимала пачку купюр.

– В честь какого праздника матпомощь?

– Какая разница, Юля? Образовалась энная сумма, Степан Данилович распорядился поделить на всех.