Мой талисман - Татьяна Романова

«Теперь Холи защищена, – подумала она, – и любая попытка причинить ей зло обернется против того, кто это попытается сделать».

Она увидела, что Холи, накрытая ее покрывалом, притихла и заснула. Успокоенная Лиза оставила ее и, вернувшись в действительность, попыталась заснуть. Но сон все не шел. Молодая женщина спрашивала себя, как, углубившись в свои семейные заботы, она могла забыть о младшей сестре. Зачем ей нужна ее сила, если она не смогла защитить от зла свою Холи?..

«Но Холи такой светлый человек, с несгибаемым стержнем самого чистого благородства внутри. Я всегда знала, что она будет удачлива и счастлива, – размышляла Лиза. – Как я могла пропустить тот момент, когда темные силы ополчились на мою младшую сестру? Все это из-за беременности, она измучила меня. Просто мы с дочкой обе «такие же», поэтому наши силы накладываются друг на друга. Только бы доносить ее».

Лиза положила руку на живот и начала молиться. Она свято верила в то, что Господь поможет ее дочке, ей самой и Холи тоже.

Князь Сергей пребывал в самом тяжелом настроении. В Москве ему было легче, там зловещая женщина почти исчезла из его мыслей, тоска отпустила, и он вновь почувствовал себя прежним – сильным и уверенным в себе человеком. На торжественном ужине в доме бабушки Натали, старой графини Белозеровой, молодой человек даже забыл о своей проблеме, глядя на сияющее счастьем лицо племянницы. Возвращаться в столицу ему смертельно не хотелось, а ведь там была Ольга. Дело было в расстоянии. В Санкт-Петербурге, в непосредственной близости от камер-фрейлины Сикорской, Сергей испытывал настоящие муки, заставляя себя противиться приказам, звучащим в его голове.

Слава Богу, что у него хватило сил и настойчивости все-таки договориться с князем Алексеем. Он смог убедить Черкасского, что министерство иностранных дел требует его скорейшего отъезда в Англию, поэтому необходимо срочно объявить о помолвке, а свадьбу сыграть летом в Лондоне. Сам Сергей хотел уехать через две недели, пока устье Невы не замерзло и столичный порт не стал на зиму. Сегодня он собирался объявить невесте об их совместном с ее братом решении. Оставалось продержаться две недели и не сойти с ума. Почему-то князь был уверен, что ему за морем станет легче. Он даже был готов вообще никогда больше не возвращаться в Россию, только бы избежать кошмара, измучившего его бедную голову.

Ольга должна была ждать его только вечером, а Сергей оделся для визита сразу же после обеда. Время тянулось мучительно долго, и опять в его голове женщина с некрасивым скуластым лицом раскинула руки, как будто собираясь захлопнуть за ним двери темницы. Это было невыносимо! Увидев, что часовая стрелка остановилась на цифре шесть, он, решив для себя, что это уже тоже можно считать вечером, приказал заложить экипаж и поехал на Миллионную улицу.

Князь вошел в двери и тут же увидел, что у лестницы маячит горничная его невесты Домна.

– Ваша светлость, – быстро заговорила она, бросаясь навстречу Сергею, – вы извольте в комнату барышни пройти, больна она.

– Что случилось? – испугался Сергей и, не снимая шинели, бросился к лестнице. – Чем она больна? Доктор был?

– Вам барышня сама скажет, – сумбурно тараторила Домна, пытаясь обогнать Курского, чтобы указать дорогу. – Вот сюда, извольте.

Она распахнула дверь, пропустила Сергея внутрь и захлопнула створку. Девушка посмотрела по сторонам и перекрестилась. Она почти час продежурила у окна на втором этаже, откуда была видна большая часть Миллионной улицы, а увидев издали экипаж князя Курского, сбежала вниз и отправила лакея, дежурившего у дверей, на кухню за чаем для заболевшей барышни. Поэтому никто из слуг не видел, как в дом вошел жених княжны Ольги. Если удастся быстро отослать его экипаж, то задание княжны будет выполнено. Но не дай Бог обо всем этом прознает княгиня, а еще хуже – сам князь – вот тогда не сносить им с барышней головы. Домна мысленно попросила Матерь Божью защитить их и побежала вниз. Она успела отправить экипаж до того, как появился несущий серебряный поднос лакей. Забрав поднос с чаем, Домна унесла его в свою комнату на третьем этаже, справедливо рассудив, что барышне и ее жениху мешать сейчас не надо. И уж в этом она точно была права.

Сергей влетел в спальню невесты и замер. Ольга лежала в постели бледная с закрытыми глазами. Ему показалось, что она умирает, такой хрупкой казалась девушка и так исхудала за те две недели, что его не было. Поняв, что он теряет своего ангела, молодой человек бросился к постели и рухнул перед ней на колени.

– Дорогая, ответь мне. Что с тобой? – умолял он, целуя бледную, холодную руку девушки. – Скажи хоть слово.

– Мне сегодня стало плохо, – тихо сказала Ольга.

Услышав ее голос, князь поднял голову и поразился, увидев, какими огромными стали глаза на этом исхудалом лице. Но она говорила с ним. Отчаяние сменилось надеждой. Сергей сбросил шинель прямо на пол, сел на кровать рядом с невестой и, закутав ее в одеяло, посадил себе на колени. Темноволосая головка легла на его плечо, а блестящие каштановые волосы рассыпались по рукаву черного фрака и белому шелковому одеялу.

– Расскажи, пожалуйста, что случилось, – попросил он, нежно целуя бледный лоб и черные пушистые ресницы.

– Я поссорилась с камер-фрейлиной и приехала домой расстроенная. Потом я прилегла в надежде заснуть и проснуться успокоенной, но пока спала, увидела ужасный сон. Сикорская тянула ко мне руки, как будто собиралась задушить, а из ее пальцев выползали змеи. Я плакала и просила тебя помочь, но ты был связан огненной веревкой и не мог пошевелиться. Я уже думала, что она задушит меня, но тут появилась Лиза и накрыла меня белым покровом. Сикорская и змеи пропали, но ты остался снаружи. Я подумала, что потеряла тебя, ведь этот плат нас разлучил.

Сергей онемел от ужаса. Холи видела тот же сон, с которого начался его кошмар. Неужели невеста чувствует его безумные мысли, неужели ей передалась его ужасная тревога? Неужели он гибнет сам и тащит за собой в пропасть свою девочку? Молодой человек молчал, не в силах ничего сказать, да и что делать, он тоже не знал. Сергей только сильнее прижал к себе невесту и начал целовать ее с отчаянием гибнущего человека. Она сейчас казалась ему той соломинкой, за которую он уцепился у края стремительной горной реки, и только Холи удерживала его от падения на острые камни, где разбивались на множество сверкающих капель струи ледяной воды. Нежный ангел спасал его, удерживая на краю безумия.

– Холи, – шептал он между поцелуями, – никогда не оставляй меня. Умоляю!

– Я хочу стать твоей женой. Сейчас, – серьезно ответила девушка, отстраняясь.

То, что еще полчаса назад не могло прийти ему в голову, в этот момент показалось Сергею правильным, более того – это было единственным выходом. Сделав Холи своей, он должен был освободиться от тяжкой зависимости, связанной с чуждой женщиной. Чувство долга перевесит все остальное, он даже под страхом смерти не предаст доверия своей жены. Ухватившись за эту спасительную мысль, князь мгновенно согласился, и только запоздалые сомнения, не приносит ли себя в жертву его юная невеста, заставили его спросить: