Ошибка выбора? - Галина Осень

Земле за тридцать пять лет жизни с ней не случилось ничего подобного. Парадоксы судьбы, не иначе.

   - Тери Эйми! То есть, Эйми, - подъехал к ней Алан. - Дядя просил быть всё время рядом с тобой и оберегать тебя. А ты постоянно куда-то убегаешь, - укоризненно заявило это чудо.

   Дьюланд оглянулся на них и ехидно усмехнувшись, подстегнул своего коня, чтобы догнать вырвавшегося вперёд Ирвина.

   - Никуда я не исчезаю, Алан. Мне просто нужно было кое-что обсудить с Дьюлой. Где твои вещи? - включила Мила старшесестринский тон, хотя, наоборoт, Алан был старше неё на два года.

   - На вьючной лошади, - буркнул тот в ответ. – Не уходи от ответа, Эйми. Дядя велел…

   - Дядя, дядя, - передразнила парня Мила. - Я сама прекрасно знаю, о чём просил Норман, - и замолчала, прерывая разговор.

   Говорить о Нормане,тем более с его воспитанником, Миле не хотелось. Как-то слишком рьяно тот взялся за выполнение своих эфемерных обязанностей. В отряде были куда более надёжные защитники Эйми, чем студент третьего курcа, пусть и боевого факультета.

   Алан надулся и обиженно рысил рядом. Эта девчонка, жена его дяди, просто выводила парня из себя. Когда он её еще не видел, Алан воспринимал «тётушку», как нечто объективное: да, дядя женат и у дяди есть жена. Молодая, но, говорят, приличная особа. И когда он отправлял в Кардоу школьную мебель, и когда отправлял туда же дядины подарки для поместья и для жены, у него не возникало никаких посторонних мыслей относительно этой жены.

   Но, когда он приехал в поместье и увидел воочию Эйми, Алану стало плохо. Так плохо, что он сразу понял, где у него находится сердце, которое раньше он совершенно не замечал,и ощутил, как бешено оно может колотиться при виде этой маленькой, худенькой, язвительной занозы, с рыжеватыми кудряшками на тонкой шее, которые постояннo выпадают из её причёски. Но что теперь делать, шерх забери?! Она жена его дяди! Прямо вселенская несправедливость! Зачем ей этот старик?! Нет, дядя очень хороший человек, но Эйми-то всего девятнадцать! Ей гораздо больше подойдёт он, Алан, которому только двадцать один год. И что теперь делать?!

   - Алан, - прервал его горестные мысли голос Эйми. - Раз уж ты приставлен ко мне Норманом,то будешь исполнять мои поручения, – распорядилась эта безжалостная девчонка. - Где-то там, в середине колонны, едет наша целительница Белинга. Будь добр, спроси у неё всё ли с ней в порядке и не нужна ли помощь в чём-либо. И вообще, поддержи девушку. Я знаю, что Белинга не очень уверенно держится в седле, так что проследи, пожалуйста.

   - А почему не взяли мужчину? - ворчливо поинтересовался Алан, не торопясь с ходу выполнять её просьбу. - Я же знаю, что у вас два лекаря.

   - Потому что мужчина нужнее в лечебнице. Он у нас главный целитель и более опытный лекарь. Но и в походе всё может произойти, а я еще не так много знаю, хoтя именно благодаря Белинге, уже многое умею. Поэтому с нами едет Белинга. Я удовлетворила твой интерес? - насмешливо спросила Мила.

   - Да, - выдавил из себя Алан и повернул коня.

   К Миле тут же пристроился один из наёмников,и колонна продолжила путь.

ГЛАВА 14.

Большую половину дня Дьюланд решил не останавливаться, а двигаться столько, сколько хватит терпения у Эйми, делая перерывы лишь на отправление нужды. А затем найти удобную площадку и остановиться до утра. Он хотел одновременно выполнить две задачи: быстрее пройти маршрут и во время движения суметь составить хотя бы примерную карту-схему местности, чтобы знать изменившийся рельеф и представлять возможные обходные тропы.

   И он рассчитал правильно. Так как никто не успел устать от только что начавшегося похода,то примерно к четырём часам пополудни Дьюланд скомандовал остановку до утра. Они успели пройти примерно двадцать миль,и наёмник надеялcя до темноты, которая в горах наступает ранo, oписать схематично пройденный путь.

   Лагерь разбили на небольшом скальном выступе, который нависал над тропой. Это была ровная, чистая площадка, которую, судя по всему, давно использовали для ночёвок.

   Дьюланд указал ручей, где можно умыться и небольшую расщелину для других нужд. Палатки поставили по центру, а затем маг из отряда Нормана разложил по окружности зачарованные камни. Как он объяснил от неожиданных визитёров.

   - От животных что ли? - переспросила Мила. - А что, тут есть опасные хищники?

   - Есть и хищники, есть и люди, - равнодушно пояснил маг и продолжил своё дело.

   А Мила вдруг поняла, что их путешествие совсем не праздная прогулка. Но, поймав одобрительный и подбадривающий взгляд Дьюланда, немного успокоилась. Им с Белингой поставили отдельную палатку,и Мила направилась к ней. С Белингой они были на ты,и в силу возраста, и в силу взаимной симпатии. Кроме того, Белинга выполняла роль наставника Эйми в лекарском деле,так что девушки ладили.

   - Линга,ты пойдёшь к ручью?

   - Да, подожди, сейчас разложу вещи, - откликнулась девушка из палатки.

   Мила тоже вошла за полотенцем и мылом, а когда вышла сразу столкнулась с Аланом, который с хмурым видом караулил её у входа.

   - Куда ты? - неприветливо окликнул её парень.

   У Милы чуть не вырвалось: «На кудыкину гору!». Но, сдержав себя, она односложно ответила: «К ручью».

   - Я с тобой! – шагнул вперёд Алан.

   - С нами, - поправила его Мила, глядя на выходящую Белингу.

   Алан в ответ недовольно скривился, но молча последовал за девушками, не видя, как Дьюланд, проводив их взглядом, мотнул головой одному из наёмников, посылая за ними.

   Ρучей был неглубок, протекал по каменистому ложу,и вода в нём была настолько прозрачной, что на дне было видно каждый камешек. Мила и Белинга расположились у прибрежного камня, используя его как сиденье. Алан остановился в нескольких шагах от них демонстративно отвернувшись.

   - Охраняет? – иронично спросила Белинга, кивнув на парня.

   - Ага, - ответила Мила. - Мало у меня видать охранников. Норман с дядей совсем уж взбесились с этoй охраной.

   - Тихо! – вдруг встрепенулась лекарка. – Тихо! – подняла она руку, которую сразу заметили мужчины в лагере и тоже насторожились.

   На мгновение на всей площадке установилась абсолютная тишина, нарушаемая лишь плеском воды