Недоверчивые сердца - Мэрилайл Роджерс

— Нет-нет, моя милая. — Он наклонился, нежно поцеловал ее, и этот поцелуй еще ярче разжег в ней огонь желания. — Ты не поняла, я только должен снять последнюю помеху к нашему соединению. — Про себя он добавил: «И вернуть себе рассудок, чтобы тебе было приятно». Как хорошо, что она не хочет, чтобы он ушел — едва ли у него хватило бы сил это сделать.

Несса наконец-то открыла глаза и посмотрела на мужа. Может, это и грешно, но она не сводила с него глаз, когда он поднялся, чтобы раздеться до конца. Бронзовые мускулы играли в лучах пылающего камина. Когда Гаррик стал перед ней обнаженный, совершенство его фигуры ошеломило ее. Невозможно было поверить, что этот мужчина принадлежит ей. Полная предвкушения, изнывающая от желания, она ждала. Когда же он лег рядом, уже ничто не могло бы ее удержать — на этот раз он и не пытался.

Гаррик был рад, что жена находит его таким же прекрасным, как он — ее, и, не подавляя своей силой, позволил ей прильнуть к нему шелковистым телом. Обвив его руками за шею, Несса ворошила черные волосы, ласкала твердую равнину спины, а он, менестрель, играл прекрасную песню соблазнения на напряженных нервах зовущего тела.

Наконец Гаррик почувствовал, что больше не может сдерживать стучащий в нем ритм, древний, как сама жизнь. Он подложил руку под россыпь кудрей, опрокинул жену на спину и навис над ней. Улыбнувшись, проговорил:

— Милая, я мечтал о том мгновении, когда твое тело обовьет меня так же, как этот локон обвивает мои пальцы.

В следующий миг он раздвинул ее ноги и лег на нее. Несса застонала, наслаждаясь его тяжестью, такой же горячей, как железо, вынутое из горна кузнеца. А когда он приподнял ее бедра, она инстинктивно обхватила его ногами. Боль почти тотчас же ушла — Несса едва успела вскрикнуть. Она была уверена, что не может быть наслаждения более острого, чем то, которое Гаррик ей дарил. Песня любви все ширилась и ширилась и, наконец, закончилась на дивной ноте, под аккомпанемент его рычания и ее тихого стона.

Потом она долго лежала в объятиях мужа, неведомая прежде страсть утихала. Гаррик же был на небесах — никогда еще женщины не отдавались ему с такой страстью. Другие женщины знали много способов ублажать, они умели изображать страсть, но Несса была совсем не такая, она — настоящая, неповторимая… Слишком честная, слишком неопытная, чтобы притворяться.

Длинный и тонкий луч рассвета, пробравшись сквозь щель бойницы, пробил дремотный туман, в котором пребывала Несса. Не открывая глаз, она медленно приходила в себя; под щекой оказалась твердая теплая мохнатая подушка — мужская грудь. Она улыбнулась смутным воспоминаниям об их любовных играх и прижалась к Гаррику всем телом. Не просыпаясь, он обнял ее. Говорите, лед? Только не этой ночью. Этой ночью он был источником огня, соблазнителем, изобретателем порочных наслаждений!

Краешком сознания Несса чувствовала: что-то ее тревожит. Беспокойство не утихало, и она с усилием разлепила веки. Оказалось, что вокруг слишком светло для ее комнаты, выходящей на запад. Ах, так это же вовсе не ее комната! А туда скоро придет Мерта, чтобы разбудить свою госпожу. Какое ужасное положение… Она бы все отдала, чтобы дождаться, когда проснется Гаррик — может, он возобновит страстные игры, к которым они приступали не раз на протяжении ночи, так что ей было не до того, чтобы думать о служанке… Особенно ужасно, что все это произойдет после того, как она с большим трудом убедила Мерту, что не стоит беспокоиться, так как муж спит в другом месте.

Несса осторожно высвободилась из объятий Гаррика. Огонь в камине давно потух. Она подобрала с пола упавшее одеяло и, завернувшись в него, стала любоваться великолепным мужским телом. От этого зрелища по телу пробежал трепет, но на сей раз — не от страха. Ее неудержимо влекло к мужу, и она, как в тумане, пошла к нему, но вдруг остановилась. Нет, надо немедленно уходить. Несса с трудом оторвала взгляд от искусителя, подхватила свисающие края одеяла и выбежала из комнаты.

Оказавшись в своей спальне — хотелось надеяться, что теперь она станет общей, — Несса скинула с себя одеяло и накрыла кровать. Немного подумав, сдвинула его с одной стороны — теперь было похоже, что на кровати спали. Затем она быстро умылась над тазом, надела простую полотняную сорочку и достала из сундука первое попавшееся платье. Темно-зеленая шерсть легко скользнула по плечам и легла на кремовую сорочку. Придется ждать Мерту, чтобы она зашнуровала платье сзади. Но главное было сделано, разоблачение ей не грозило.

Резная церковная скамеечка с мягким верхом, привезенная из Солсбери, стояла в темном углу. Несса стала на колени и начала утреннюю молитву, благодаря Бога за то, что Он дал ей этот дом и этого мужа. Сегодня она расширила молитву — просила о том, чтобы их соединение принесло наследника, который нужен Гаррику, а для себя — чтобы с этого дня он принял ее как настоящую жену.

Не чувствуя рядом теплого тела жены, Гаррик проснулся и обнаружил, что Нессы нет. Может, утром она устыдилась их любовных игр? Может, они только усилили ее отвращение к человеку, который не только лишил ее девственности, но и превратил их близость в нечто большее — заставил ее испытать греховное наслаждение вместо возвышенного чувства мученичества ради блага сестры?

Гаррик был Человеком действия и не терпел вопросов без ответа. Он рывком сел и осмотрелся. Да, в комнате ее не было. Он нашел штаны, быстро надел их и направился к комнате напротив. Постоял немного перед дверью, утихомирил страсти и только после этого тихо отворил окантованную железом дверь. Вошел и остановился на пороге. Жена стояла на коленях и молилась. Вот он и получил ответ. Все ясно, она молит о прощении за буйство плоти. То, что она считает их любовь постыдным делом, ударило в самое сердце — как копье, пробившее доспехи. Граф сделал шаг назад, тихо притворил дверь и вернулся в комнату, ставшую особенно холодной после их страстной ночи.

Несса молилась, пока тихий стук в дверь не отвлек ее. Она встала и крикнула Мерте, чтобы та входила. Увидев сияющее лицо госпожи, служанка испугалась, но тут же поняла, что графиня сияет от счастья. Это хорошо, легче будет просить; Мерта и так не сомневалась, что леди охотно поможет ей, но всегда проще разговаривать с женщиной, которая довольна жизнью.

Не тратя времени на пустую болтовню, когда важнейшее дело требовало решения, Мерта сразу же приступила к сути.

— Миледи, есть одно дело, в котором я прошу вас помочь.

— Несса удивилась: горничная в первый раз просила за себя.

— Расскажи, что тебе нужно. Я сделаю все, что в моих силах.

Не зная, как начать, Мерта стала зашнуровывать платье Нессы. Наконец спросила:

— Помните того слугу, который принес лестницу, когда надо было побелить стены в зале?

Несса смутно помнила коренастого молодого человека с веселыми глазами и приятными манерами. Приподняв волосы над затылком, чтобы Мерте было удобнее шнуровать, Несса кивнула. Мерта сделала последнюю затяжку, завязала шнурок и отошла в сторону.

— Сегодня он идет на суд к графу. В Большой зал. — Мерта долго молчала, потом тяжко вдохнула и выпалила: — Он будет просить разрешения жениться на мне.