Спасти нельзя оставить. Хранительница - Вера Чиркова

– Прости… – вдруг насторожился маг. – Он проснулся…

– Пойдем вместе, – вцепилась в его руку Леа. – Он теперь и мой сын, и оставаться в стороне я не собираюсь.

– Звездочка моя… – на миг прижав к себе невесту, выдохнул ей в висок дагорец, – где я был раньше?

– Учил меня алхимии, – лукаво засмеялась хранительница, и сама истово жалевшая о потраченных на Кайора годах.

– Олух, – шепотом вынес себе приговор Арвис, заглядывая в спальню.

Тан уже сидел посреди внушительной кровати, глядя в залитые дождем оконные стекла, и тощей фигуркой с взлохмаченными, неровно постриженными волосами чем-то напоминал взъерошенного воробьишку.

– Доброе утро, сынок, – позвал Арвис, и худенькие плечи дернулись, как от удара. – Идем, я покажу тебе умывальню.

Мальчишка обреченно подвинулся к краю кровати, и Леа вдруг сообразила, что сейчас эти двое уйдут, а она так и останется стоять, ожидая их возвращения и чувствуя себя лишней.

– Доброе утро, сынок, – нарочно уколола она мага. – Прежде чем идти умываться, быстро скажи мне, какая у тебя самая любимая праздничная еда?

– Колбаса и вафли с начинкой, – огорошенно сообщил мальчик, слез, нацепил домашние туфли и направился вслед за отцом к двери в умывальню. А уже почти дойдя, оглянулся и осуждающе добавил: – Но сегодня не праздник!

– Ошибаешься! – весело крикнула вслед ему Леа. – В нашем герцогстве сегодня сразу три больших праздника!

И отправилась выдавать указания служанкам.

Когда из спальни показались Арвис с сыном, все было готово. Но не в гостиной, прятать ребенка от магов и всех остальных Леа не собиралась. Более того, ей пришла в голову замечательная мысль, и она очень порадовалась, что так подробно изучала обычаи соседних стран.

– Завтракать идем в столовую, – приветливо улыбнувшись ребенку, Леаттия поднялась с кресла. – В своей гостиной ты можешь пить чай и есть фрукты, когда захочешь.

Она двинулась к двери первой, давая возможность Арвису идти рядом с сыном. Однако маг решил иначе.

В два шага догнал ее, подхватил под руку и нежно коснулся виска губами. А в ответ на удивленный взгляд лишь весело прищурился, явно не собираясь сейчас ничего объяснять.

Так они и вышли в широкую галерею, где еще горели светильники, разгоняя полумрак дождливого дня.

– Доброе утро, – встретил их сидевший у высокого окна Лаберт. – У меня важное сообщение.

– Сначала познакомься с нашим сыном, – подмигнула ему Леа. – Это Танельс. Тан, знакомься, это мой секретарь и друг Лаберт.

– Лес, – хмуро подал ладошку мальчишка.

– Лаберт, – уверенно пожал ее маг и, внимательно разглядывая ребенка, не согласился: – Неправильно себя называешь. Ты, во-первых, одаренный, во-вторых – сын герцога. Чужие должны звать тебя полным именем, а нам разрешается его сократить… но не с начала. Поэтому привыкай быть Таном.

– И пока мы не ушли, – с той же улыбкой добавила хранительница, – запомни эту комнату, это теперь твои покои. Здесь на всех дверях разный узор. Разумеется, в первый раз тебя кто-нибудь проводит, а потом ходи сам, ты ведь уже не малыш.

– Куда мне можно ходить? – недоверчиво сузил синие глаза ее нежданно обретенный сын.

– Куда хочешь, – пожала она плечами. – Весь замок в твоем распоряжении. Но в спальни к магам и в башню главы гильдии тебя не пустят щиты, а в комнаты гостей без разрешения входить не положено, ты же это знаешь?

Крепче прижалась к локтю дагорца и направилась к выбранной на сегодня столовой второго этажа.

Предупрежденные слугами советники уже были там, рассматривали мутные от ливня окна и стол, щедро уставленный едой. Абсолютно не такой, какую предпочитало большинство из них по утрам. Вазы со сладостями, пирожными и шариками мороженого, разнообразные мясные блюда и закуски, горки канапе и тарталеток с разными начинками. Наверняка Присту пришлось опустошить холодную кладовую ради прихоти герцогини, но ее пожелание он выполнил в точности.

– У нас сегодня три больших праздника, – входя в столовую, объявила Леаттия. – Танельс наконец встретился с отцом. А мы обрели сына. И еще один – сегодня первый ливень за многие годы, и это вестник возвращающейся в герцогство благодатной погоды и больших урожаев.

– Мы вас от всей души поздравляем, прибавление в семье – это прекрасное событие, – с чувством заявил Эгрис. – Но есть и четвертый повод для празднования. Ночью маги закончили канал Арвиса, и сейчас по нему уже бежит в бассейн вода. Народ толпами ходит смотреть, не обращая внимания на дождь.

– Там кто-нибудь дежурит? – забеспокоилась Леа. – В воду никто не упадет?

– Пока мы закрыли его щитами, – отозвался Лаберт, – а потом берега будут защищены каменными и коваными оградами.

– Тогда давайте праздновать, – поспешила закончить деловые разговоры герцогиня, заметив восторженный и одновременно неверящий взгляд ребенка, устремленный на выставленное угощение.

Вначале Тан вел себя опасливо и настороженно, явно стесняясь внимания толпы хорошо одетых магов. Да и непривычная одежда, какой утром оказался забит шкаф, тоже смущала и огорчала мальчишку. Не ходили младшие дети Белой цитадели в новеньких нарядных шелковых рубашках и бархатных брючках. Они же еще неуклюжие, могут облить или даже порвать хорошую вещь. Хватит им и обносков со старших, немного обрезанных и собранных под обычный шнурок полотняных рубах и штанов.

Но постепенно забыл об этом, да и сложно помнить, что ты попал сюда по ошибке, когда со всех сторон подкладывают невероятно соблазнительные и редкие деликатесы. И потому, наевшись так, что начал давить пояс штанишек, мальчонка сполз со стула и тихо спросил у отца, что ему делать.

– Сейчас поедем смотреть канал, который построил твой отец, – пояснила ему красивая улыбчивая девушка с такими же, как у отца, глазами, называвшая Тана сыном.

«Какой я ей сын!» – фыркнул Танельс про себя. Хотя за последние три дня не раз слышал, как старшие мальчишки зло шипели вслед, что его отец – подлый предатель, бросил завещанное святыми духами дело ради беззаботной жизни и распутной самозванки. Тан даже догадывался, что это очень нехорошие слова, но никого ни о чем не спрашивал. Давно сообразил, что за любопытство можно получить гораздо более строгое наказание, чем за разлитую похлебку.

– А работа у меня какая будет? – не сдался мальчишка, и лица магов разом помрачнели.

– А чем бы ты хотел заниматься? – присела на соседнее кресло Санди.

– Я могу полоть… – Тан глянул в окно и шмыгнул носом, сообразив, что в такую погоду это просто невозможно, – полы мыть, мусор собирать. Лучше всего крупу перебирать, – добавил он безо всякой надежды.

Все знают, что это работа для самых младших и девчонок.

– Но ты же теперь сын герцога, – с чуть насмешливой добротой смотрели на него серые глаза магини. – Поверь мне, здешние слуги очень удивятся, если ты начнешь отбирать у них работу.