Не выходите замуж на спор - Александра Лисина

Я неловко кашлянула.

– Извини. Я не думала, что меня в таком состоянии сюда затянет. А Мартин… это друг.

– Р-р-ри-и… – предупреждающе зарычал демон.

– Хороший друг, – упрямо продолжала я, словно не замечая, что он зарычал громче. – Ты хотел услышать правду или нет? Или, может, сразу шею мне свернешь, чтобы я была посговорчивее?

Демон сжал кулаки и сухо велел:

– Не провоцируй меня, женщина!

– Мартин – ребенок, – с укором посмотрела я на раздраженного Князя. – Наивный, беззащитный и одинокий. Без меня он погибнет, поэтому я его берегу. Только и всего.

Его темнейшество брезгливо поморщился.

– Зачем он такой нужен: мелкий, никчемный, слабый?

– Он спас мне жизнь, – просто сказала я. – А теперь я спасаю его.

– То, что ты его звала, как-то связано с тем, что ты сбежала от меня раньше времени? – быстро сложил два и два демон.

Я неохотно кивнула.

– Да, Княже. Когда нужно, Марти умеет меня разбудить.

– И, если ты позовешь его сейчас…

– Я проснусь, – подтвердила я, чтобы у него не возникло иллюзий.

– Мартина твоего убью, – буднично сообщил супруг, снова опускаясь на подушки. – Друг, который отбирает тебя у меня, тебе не нужен.

Ах ты…

Я чуть не выдала резкость, которая уже давненько вертелась на языке, но в последний момент остановилась. Не надо его провоцировать. Проблему это не решит, а будет только хуже. Проверено опытным путем.

Так. Вдох. Выдох. Успокоиться. Не злить и не перечить… не перечить и не злить… В рамочке себе на стену эту фразу повешу. И буду каждый день читать перед сном, чтобы больше не забыть.

– Кто тебя тогда поранил? Откуда были ожоги? – так же буднично осведомился демон, когда убедился, что возмущаться и говорить гадости я не буду. – Кто посмел поднять на тебя руку?

Мне все-таки удалось вернуть утраченное спокойствие.

– Никто, Княже. Собственный Свет покалечил.

– Он причиняет тебе боль? – с недоумением приподнялся на постели супруг.

– Конечно. Я же темная, хоть и наполовину. Кто меня от него защитит?

Князь сдвинул брови к переносице и, нахмурившись, неопределенно шевельнул пальцами.

– От кого ты защищалась, раз рискнула призвать Свет?

– От смерти, Княже, – вздохнула я. – От смерти. Хотя, может, это того и не стоило.

– Тебе что-то угрожает?

– Разве что ты…

Демон так же неожиданно успокоился.

– Мне можно. Ты – моя женщина. Сам пораню, сам и исцелю.

– Так ты отпустишь меня? – вернулась я к самому важному, пока разговор не ушел далеко в сторону. – Я могу сходить в гости, надеясь, что ты меня потом за это не убьешь?

Князь на мгновение задумался. И, судя по недовольно сдвинутым бровям, думал как раз о том, что в принципе я могла бы и не спрашивать – не пришла к нему на встречу, и все. Его бы это, разумеется, разозлило, но я в своем праве – вернуться с гарантией я обещала только прошлой ночью, а на последующие он с меня обещаний не требовал.

– Можешь, – наконец решил он и тут же предупреждающе оскалился: – Но послезавтра я проверю, была ли ты мне верна! И у меня будет два условия: первое – ты всегда будешь приходить сюда, когда я потребую…

Я покачала головой.

– Княже, прости великодушно, но иногда мне будет нужно отлучаться. Мои дела не сделаются сами по себе.

– Женщ-щина…

– Но я всегда буду предупреждать тебя, если не сумею появиться. Клянусь Тьмой, что это будут отлучки строго по необходимости. А остальные ночи я посвящу исключительно тебе.

– С-соглас-сен, – все еще раздраженно прошипел Князь. – И второе условие: ты поцелуешь меня… Не спорь, женщина! Ты поцелуешь! И так, чтобы я остался доволен!

– Какой поцелуй ты хочешь получишь, твое темнейшество? – смиренно спросила я, посчитав, что это еще не самый плохой вариант. Мог ведь потребовать удовлетворить его иным образом, верно? Причем не нарушая моей клятвы. – Нежный или жесткий? С болью или с наслаждением? Короткий или долгий? Что ты хочешь, мой муж? Скажи, и я сделаю, как ты скажешь.

– Поцелуй меня так, как если бы любила! – приказал он.

Я дрогнула от удивления, но послушно склонила голову. А затем подобралась ближе и, закрыв глаза, медленно наклонилась к его губам.

– Хель, а что это у тебя на шее? – с подозрением осведомилась Улька по дороге на кладбище.

Я, раздраженно поморщившись, рывком поправила ворот.

– Синяк.

– Откуда?

– Какая тебе разница? – хмуро ответила я, на всякий случай чуть ускорив шаг, чтобы подруга не всматривалась.

– А по-моему, это засос, – гаденьким до невозможности голоском заявил кружащий над нами Шмуль. – На синяк это не очень похоже.

Я зыркнула на него снизу вверх.

– Я сказала синяк, значит, синяк.

– Засос! – хихикнул подлый фей и на всякий случай взмыл высоко вверх, откуда и гаркнул на всю округу: – Ура-а! У нашей Хельки наконец-то появился ухажер! Гы-ы-ы!

Я сузила глаза, уже пожалев, что взяла его с собой к Личиане. Рассудила, понимаешь ли, что его, поганца, это тоже касается и, дождавшись, когда у баньши начнется очередной урок, потащила с собой. А ему, видите ли, весело. Смешно подлецу. А то, что мне даже лечебные притирания почти перестали помогать, ему невдомек, хотя я уже все запасы извела!

– Хе-э-эля, – настороженно протянула Улька. – У тебя что… правда кто-то есть?

– Муж у меня есть! И больше никого не надо! – рявкнула я, не сдержавшись, и ускорила шаг, а баньши озадаченно замолкла.

День у меня не задался с самого утра, начиная с того, что на теле опять проступили все следы, что оставил моей темной ипостаси настойчивый муженек. Если бы у меня-змеюки не была такая прочная кожа, поутру я бы и вовсе проснулась покалеченной. Там, где она получала всего лишь синяк, на человеческом теле осталась бы приличная рана, а вместо крохотных, почти мгновенно заживающих порезов от когтей – самые настоящие шрамы. Но мне за последние дни пришлось вылить на себя столько всевозможных эликсиров и бальзамов, что скоро опять придется обращаться к Йержу! А денег-то почти не осталось. К тому же от некоторых укусов не спасали даже мази, и сегодня мне пришлось хитрить, чтобы прикрыть исцелованную до синяков шею. Но и это не особо помогало.

Расстроенная этим обстоятельством, я с самого утра была на взводе, срывалась на друзей, рычала на попадавшихся под руку малолеток, шипела на мелькавших и тут же пугливо исчезавших в коридоре бесов, и вообще чувствовала себя так, будто схожу с ума. Васька, почувствовав мое настроение, сразу после уроков сбежал в лес, вроде как подружка у него какая-то объявилась. Зырян благоразумно составил ему компанию – в смысле травки новые собирать отправился и пережидать в стороне мое раздражение. Шмуль до самого вечера тоже куда-то запропастился и появился, только когда совсем стемнело. А Улька вообще ничего не понимала и поэтому утомляла больше всего.