Тайная наследница - Люк Девениш

Бидди не отставала от нее ни на шаг.

— Мне кажется, никого нет дома, миссис Маршал.

Остановившись под одним из окон, экономка привстала на носках, чтобы заглянуть через стекло, но ей не удалось дотянуться. На глаза ей попался старый ящик из-под свечей.

— Помоги мне, Бидди, пожалуйста.

Подтащив ящик, Бидди установила его так, чтобы, взобравшись на него, экономка смогла заглянуть внутрь. Приблизив лицо к грязному стеклу, миссис Маршал заслонила его по бокам ладонями, чтобы можно было получше все рассмотреть.

— Что там? — спросила Бидди.

Экономка с довольным видом спустилась на землю.

— Что вы там увидели?

Миссис Маршал повернулась, намереваясь направиться обратно в особняк.

— У меня дежавю… только и всего, — не оборачиваясь, ответила она девушке. — Я была глупа, когда испугалась, Бидди.

Девушка хотела последовать за ней в большой дом, но, подчинившись внезапному порыву, вскочила на ящик и посмотрела туда, куда прежде глядела экономка.

В коттедже было темно, и Бидди мало что удавалось различить до тех пор, пока отвратительный седой старик не приподнялся на узкой железной кровати и не уставился в окно. Больше всего девушку поразили его холодные черные глаза, которые взирали на нее из-под седеющих косм. Глаза старика были полны ненависти. Казалось, они способны пронзить тебя насквозь — окна, через которые можно разглядеть мерзкую душонку неудачника. У стены стояли костыли. Должно быть, это и был тот «малый», о котором говорила миссис Маршал. Он явно был инвалидом. Спрыгнув с ящика, Бидди устремилась вслед за экономкой, стыдясь своего чрезмерного любопытства.

Вновь очутившись на кухне, миссис Маршал первым делом подошла к большому выдвижному ящику буфета, к которому была приделана табличка с надписью «касторовое масло». На поверку, впрочем, оказалось, что никакого касторового масла там нет. Женщина давно уже приспособила этот ящик для хранения всяких милых вещиц, сделанных собственными руками: картонки с засушенными, словно для гербария, фиалками, вставленной с красивую рамку; небольшого вышитого вручную герба Австралии; вязаных рукавиц; коллажа, составленного из изображений симпатичных девушек, вырезанных из дамских журналов; куклы, сшитой из старого шелкового чехла для диванной подушки… Табличка была прикреплена к ящику нарочно, чтобы никто, кроме экономки, туда не заглядывал.

Миссис Маршал взяла в руки картонку с фиалками, и в этот момент на кухню вошла Бидди. Экономка бросила на нее взгляд и опустила глаза.

— Что это за мужчина лежал там, на кровати? — спросила Бидди. — Он неважно выглядит, вам не кажется?

До сих пор миссис Маршал не отчитала ее за то, что она заглянула в окно. Девушка решила, что, пожалуй, экономка и впредь не станет этого делать. Как-никак, она сама туда заглядывала.

— Мистер Баркер пожал то, что посеял, — сказала миссис Маршал.

Больше она не произнесла ни слова.

Экономка завернула рамку в льняную ткань, потом в коричневую бумагу, но прежде чем обвязать бечевкой, сунула внутрь небольшую карточку, на которой написала несколько слов.

Миссис Маршал туго обвязала сверток, а затем перьевой ручкой вывела сверху адрес, который знала наизусть. Проделав все это, она положила пакет в плетеную корзину для покупок. Эти действия заняли не больше пяти минут. Девушка заметила, что миссис Маршал немного приободрилась и повеселела.

— Бидди, давай сварим один из твоих вкусных коричневых супов, — предложила она.

Бидди не сразу оценила важность телеграфного сообщения для обитательниц Саммерсби. Была уже середина января, когда она впервые заметила провода. Они тянулись от соединительной коробки, прикрепленной высоко на восточной стене дома. Их поддерживали столбы. Линия исчезала на далеком огороженном пастбище. Бидди решила, что через эти провода в дом подается электричество (она уже видела нечто подобное в Мельбурне). На несколько дней девушка забыла о них, пока однажды, играя в карты при свете керосиновой лампы, вдруг не осознала, что в большом доме нет электричества. После этого Бидди взглянула на провода по-другому. Она поняла, что они могут служить только для передачи телеграфных сообщений. Это заинтриговало ее. С какой стати Саммерсби обладает средством связи, которого нет ни в одном из известных ей домов? Внимательно изучив направление, откуда тянутся провода, Бидди догадалась, что телеграфная линия связывает Саммерсби с Кастлмейном.

Девушка решила выяснить, в какой комнате находится телеграфный аппарат. Хорошенько рассмотрев местоположение соединительной коробки на стене, она пришла к выводу, что искомое помещение может находиться в мансарде. Там были комнаты для прислуги, однако, учитывая то, что всех живущих в доме можно пересчитать по пальцам одной руки, наверху было больше свободных комнат, чем занятых. Было бы разумно установить телеграфный аппарат где-то там.

Бидди поднялась по лестнице на второй этаж. Ища помещение, в котором мог бы стоять телеграфный аппарат, девушка руководствовалась дедуктивным методом. Одна из дверей удивила ее своим необычным видом. Бидди заметила ее, лишь проходя мимо. Дверь сливалась со стеной. А еще она оказалась заперта, что тоже было странно. Бидди не могла придумать, какую еще комнату могли бы запереть. Девушка заглянула в замочную скважину, но ничего не увидела.

О том, какую важную роль играл Джим Скьюс в Саммерсби, также не сразу стало ей известно. Впервые Бидди увидела его рано утром. Высокий худой мужчина вошел в кухню прежде, чем миссис Маршал его позвала. Он проследовал через обтянутую сукном дверь в другую часть дома. Блеск утреннего солнца сиял в его глазах. Когда Скьюс поздоровался с миссис Маршал, сердце Бидди едва не вырвалось из груди. Он был очень похож на Льюиса Фитцуотера: тот же голос, та же стать. Безусловно, он был красив, однако приятная внешность — далеко не все. Было в его манере поведения нечто такое, что вызывало у Бидди сомнения. Джим был более сдержанным, чем Льюис. Проходя мимо девушки, он прикоснулся к шляпе-котелку, но не произнес при этом ни слова. Бидди не видела, как он покинул дом.

Она не вспоминала о Джиме Скьюсе до тех пор, пока он спустя неделю вновь не появился в Саммерсби. Бидди сидела на скамейке в саду. Джоуи вертелся у ее ног. Чтобы чем-то себя занять, девушка мазала гуталином туфли Сибил. Одновременно Бидди следила за тем, не идет ли миссис Маршал. Джим размашистым шагом приблизился к ней со стороны конюшни.

— День добрый, — произнес он, прикасаясь пальцами к котелку.

В руках у него ничего не было. Молодой человек остановился и погладил Джоуи.

— День добрый, — отозвалась Бидди, которая понятия не имела о том, кто это и какое дело привело его сюда.

Позже, относя начищенные до блеска туфли в комнату Сибил, она встретила Джима, спускающегося с третьего этажа по лестнице для слуг.

— Опять вы, — сказал он.

Он не снял шляпу, но растянул рот в улыбке, обнажив зубы. Джоуи бежал у ног девушки. Джим остановился и снова погладил щенка.