Мистики - Роман Романович

вылезал, голову посещали всякие разные мысли, как изменить стиль боя. Кое-какие задумки я пробовал сразу, на практике, в спаррингах с Каей. Та под водопад лезть отказалась и просто медитировала.

С волей тоже пробовал.

Что сказать. Тренировка вышла отличная. Перехватить весь поток — архисложная задача. Весь и не получалось. Ведь постоянно прибывала новая вода, усиливая давление. Я пытался повторить те ощущения, который были, когда атаку Хичу блокировал. Что я тогда сделал? Ответа вразумительного не было, а значит, это действо вышло на уровне мистика или около того.

Как ни странно, воспроизвести нечто подобное после приёмки зелья-тени вышло не то чтобы просто, но за пару дней я нащупал способ.

Секрет был в словах. В некотором роде они тоже квинтэссенция воли. Лаконичное выражение всего объёма воли, который я вкладывал. Я выбрал одно слово, замри, и тренировал его раз за разом. Неожиданно это оказалось крайне изматывающим.

В один из перерывов Кае захотелось поговорить. Мы и так говорили, но тут она озвучила, что её беспокоило.

— Бог пропал, — сказала она.

— Тьмы?

— Да. Его тени больше нет. Храм разрушился. Центр теперь свободен.

— Что думаешь по этому поводу?

— Не знаю.

— Как так? — присмотрелся я к Кае.

— А вот так! Сам сказал, что я проиграла. Неожиданно эти слова задели меня куда сильнее, чем я думала, — призналась она откровенно.

— Я вообще не понимаю, чего вы к этой тьме прицепились. У тебя ещё свет есть. У Сарко — серебро и нож.

— По той же причине, почему ты не хочешь стать богом копья. Не хочешь ведь? — прищурилась Кая.

— Я пока про божественность ничего не думаю. Слишком далёкая цель.

— Не такая уж и далекая. Куда ближе, чем раньше.

— Поживем увидим, — пожал я плечами. — Отдохнула? Вперед, тренироваться.

— Тебе лишь бы тренироваться... — вздохнула она.

На самом деле нет. Просто тренировки — лучшее лекарство от плохих мыслей.

* * *

На шестой день наших водопадных дел появился Сарко. Открыл проход, вышел, огляделся и несколько удивился, увидев, чем занимаемся.

— Это что у вас за водные процедуры? — спросил он, когда я вылез из-под водопада и подошёл к нему.

— Да так... — мне было откровенно лень объяснять. — Обычная тренировка. Сам как? С новостями?

— Куда же без них. Война намечается. Амаранцы перестроились, собрали войска, союзы заключили. Скоро нас всем миром бить будут.

— Прямо всем? — спросила Кая.

— Два-три королевства точно соберутся. По указке богов наверняка.

— А что император? Мы же в империи живем, — вспомнила Кая. — Но император никак не дал о себе знать.

— Это хороший вопрос, — ответил Сарко. — И у меня нет ответа. Никакого. Октон тоже не в курсе. Королевство лишь отправляет в столицу специи раз в год. Указаний с той стороны не поступало.

— Звучит подозрительно, — заметила Кая, на что Сарко развёл руками.

— Возможно, императору плевать. Но я скорее поверю в то, что он в сговоре с богами, — ответил он.

— Насколько всё плохо? — спросил я.

— Пока терпимо, но тенденция вырисовывается неприятная. Рано об этом говорить, но, думаю, боги решили разбить это королевство, установить здесь свою власть. В других местах почти в одно и то же время в проповедях жрецов стала появляться одна и та же фигура. Твоя, — указал на меня Сарко, — образ врага. Храмы подходят к делу каждый по-своему, но общая суть одинаковая. Королевство Семнадцати герцогств — оплот крамолы и сборище еретиков, которые держат людей вдали от божественного света, — последние слова Сарко явно спародировал, повторяя за кем-то. — Наследник — главный злодей. Октон — злостный узурпатор. Я — глава инквизиции, в которой те ещё чудовища, хватают всех верующих и жестоко их пытают. В общем, машина пропаганды заработала и дальше будет набирать обороты.

— Какая разница, что поют жрецы? — спросила Кая. — Ты лучше про армии скажи. Какие-то сражения уже были? Намечается что-то крупное?

— Война — это в первую очередь логистика, — наставительно ответил Сарко. — Амаранцы, в том числе благодаря вам, потеряли часть своих портальщиков и теперь не могут так эффективно перебрасывать войска. Поэтому они и не активничали. Искали союзников и нашли. Следующий шаг — концентрация войск. Их переброска. Думаю, на земли Тон. Мои земли станут главным полем для битвы. Как с ними разберутся — двинутся дальше, к столице. Возможно, напрямую. Если сменить короля на более лояльного, то и остальные Герцогства, уж половина из них точно, мигом заткнутся.

— Один раз их били, второй раз тоже побьем, — ответила Кая беспечно.

— Ты не понимаешь. В этот раз против нас не жалкая горсть амаранцев выступит. Если они соберутся сражаться всерьез, то дойдут до миллионных армий.

— Откуда столько? — удивился я.

— Я не просто так пропаганду упомянул. Да, большая часть войск будет мясом, но и они могут доставить проблем. К тому же война всегда была отличным способом для восхождения. Уж поверь, желающие подраться найдутся.

— Тогда остаётся повторить големную тактику, — не сдавалась Кая.

— Которая уже известна. Не держи их за дураков. Они сделали выводы.

— Пусть сколько угодно делают. Против лома нет приёма.

— Не скажи, — возразил я Кае. — Амаранцы неплохо к ней адаптировались. Если они приведут миллион солдат на земли Тон, какие шансы у нас на победу? — спросил я Сарко.

— У нас — это у кого? — криво усмехнулся он. — У солдат Тон? Никаких. У Герцогства? Тоже никаких. Если аристократы объединятся, соберут ополчение, то смогут выставить пятьдесят-семьдесят тысяч. Если Октон поможет, то это будет ещё тысяч пятьдесят в лучшем случае, но я бы не рассчитывал. Столицу тоже надо защищать. На другие герцогства рассчитать не стоит. Королевство не настолько едино. Тем более при молодом короле.

— А если мы подключимся? — спросил я.

— Смотря как включитесь. Сможете завалить вражеских мистиков? Перебить сотню-другую знающих? Уничтожить пару десятков храмов? Тогда шансы есть.

— Оружие пока не создано, — вздохнул я, оценивая перспективы, — Мы не сможем быть везде. Так что вопрос упирается в наличие у нас времени.

— Сколько-то есть. В идеале было начать месяц назад. Что у вас по успехам?

— Пока нечего сказать, — покачал я головой.