Крестовый поход Махариуса - Вильям Кинг

Мы стояли навытяжку, ожидая, пока он удосужится разъяснить ситуацию. Ординарец вытер ему лицо, и капитан провел рукой по загорелым щекам, проверяя, осталась ли щетина. Судя по слабой улыбке, он ее не нашел. Капитан почесал аккуратно подстриженные усы, словно побуждая их заговорить с нами.

— У меня для вас особое поручение, — сказали усы. Казалось, губы капитана не шевелились.

Мы смотрели на него с каменными лицами. Особое поручение предполагало множество потенциально смертельных вариантов. Мне стало интересно, не вызываюсь ли я сейчас на самоубийственное задание.

Похоже, капитан догадался, что у нас на уме. Он вовсе не был настолько отстраненным, насколько хотел казаться. Офицер звонко рассмеялся и пробормотал:

— Тут нет ничего ужасного, уверяю вас. На самом деле это большая честь.

Мы молча продолжали смотреть на него.

— Как вы уже знаете, генерал Махариус был ранен во время осмотра линии фронта у Пентеграда. Он проверял передовые позиции, когда его атаковало отделение фанатиков-еретиков. Он сумел отбиться от них вместе со своими телохранителями.

Махариус славился тем, что всегда оказывался в самой гуще боя, но мне стало интересно, действительно ли он подобрался к еретикам так близко, что они сумели на него напасть.

— Значит, с ним все хорошо, сэр? — осторожно спросил Антон.

— Если может быть все хорошо с человеком, словившим несколько осколков и пуль, рядовой Антоньев, — произнесли усы.

— Значит, с ним не все хорошо, сэр? — сказал Антон, не понимая, когда следует замолчать.

— Меня заверили, что мастер-хирург вылечит его. Чтобы одолеть человека вроде лорда верховного командующего, требуется чуть больше усилий. В прошлом ему доставалось и похуже, и осмелюсь сказать, что в будущем его ожидают и худшие раны. Уж я-то знаю. В свое время и мне довелось получить пару царапин.

— Почему вы нам это говорите, сэр? — спросил я.

— Потому что выживший экипаж «Неукротимого» направлен на охрану лорда верховного командующего. Вы немедленно размещаетесь в больнице Святого Оберона и докладываете об этом охранникам лорда верховного командующего. Еще вопросы? — Судя по тону, лучше бы было, чтобы их у нас не оказалось.

— Почему мы, сэр? — спросил Антон.

Капитан тяжело и протяжно вздохнул:

— Лорд верховный командующий наградил вас лично. Он знает вас. Вы заслужили для полка великую честь, и я знаю, что вы не подведете нас.

— Почтем за честь защищать генерала, сэр, — произнес Антон. Он казался вполне искренним.

— И она вполне заслуженная, — сказал капитан. — Вы отличились во время захвата города, и я уверен, что отличитесь снова, раз вас призвали защищать лорда верховного командующего.

— Мы приложим все усилия, — сказал Антон. Он действительно радовался возможности сложить голову за Махариуса. Наверное, он уже принялся рисовать картины последнего героического боя.

Лично я решил, что неплохо отсидеться в безопасной больнице, подальше от жрецов-пироманьяков и их последователей-самоубийц. В следующий раз с нами может не оказаться Призраков Смерти.

— Отлично, — сказал капитан. — Просто отлично. Следите за манерами и не делайте ничего, что опорочило бы полк, и я буду крайне вам признателен.

Я нисколько не сомневался, что он забудет нас, едва мы переступим порог. И все же я подумал, что нам несказанно повезло с такой расквартировкой. Как же мало я знал!

Мы пошли собирать вещи. По крайней мере мы знали, как добраться до больницы.

— На этом мире найдутся места и похуже, — пробормотал Антон, пока мы шли больничными коридорами.

Мы находились на верхних уровнях здания, где обычно лежали очень богатые и уважаемые жители города. Специально для Махариуса расчистили целый этаж. Туда-сюда торопливо ходили адепты-медики. Неподалеку ожидали высокопоставленные офицеры, занятые обсуждением стратегии. По устланным коврами коридорам носились ординарцы и курьеры, стараясь быть одновременно тихими и быстрыми. Нам дали время лишь наведаться в личную комнату на нижнем этаже, прежде чем позвали на дежурство.

Мы заняли позицию у входа в палату, сменив солдат из личной стражи Махариуса. Их было легко различить по изображению львиной головы на форме.

Мы проверили соседние палаты, но нашли только хирургеонов и медсестер, которым было позволено там находиться. Мы не приближались к запертой комнате, в которой лежал Махариус. Высокие безмолвные воины из его личной стражи следили за нами холодными глазами, держа оружие наготове. Они ничего не пускали на самотек.

Я начал понимать, почему нас отправили сюда. Многим не понравится, если охранять Махариуса доверят только его полку, и это может плохо сказаться на боевом духе. Честь следовало разделить между разными частями армии.

По пути Заместитель провел для нас подробный инструктаж. Сюда имел право заходить только персонал с особым допуском. Эти люди должны были предъявить пропуск и произнести пароль, который сменялся с каждым дежурством. Если они не могли этого сделать, нам следовало их задержать. Если они окажут сопротивление, мы были вправе убить их, даже если видели генеральские эполеты.

Само дежурство представляло собой восемь часов незамутненной скуки. Мы стояли с оружием наперевес и проверяли бумаги. Каждые полчаса к нам наведывался Заместитель. Он переходил с одного поста к другому, не сбавляя шага. Казалось, он не уставал и не испытывал чрезмерного любопытства. Он выполнял обязанности, словно робот. Сейчас он ничем не отличался от машины, оживленной древней технической магией Адептус Механикус.

Когда коридоры пустели, а поблизости никого не было, мы болтали, как всякие солдаты в подобных обстоятельствах в любом уголке Галактики. Мы говорили о женщинах, о местах, где приходилось бывать, о людях, которых знали. Мы старались говорить тихо, осматривая при этом коридоры, словно ждали, что сюда в любой момент может ворваться орда еретиков. Я думал, не встретим ли мы случайно Анну или ее подруг.

— Кто бы мог подумать, что мы окажемся здесь? — спросил Антон. — Как будто мы в центре мира.

Он был в восторге. Он останавливал генералов. Пока у каждого из них требуемые документы были при себе, и они знали правильные пароли. Нам так и не представилось возможности пристрелить кого-то из них за сопротивление аресту. Наверное, и к лучшему, ведь, скорее всего, для нас это кончилось бы плохо.

В воздухе витала странная атмосфера. В коридоре было тихо, тише, чем в любом другом месте, где мне доселе приходилось бывать. Из окружающих палат не доносилось ни звука. Кто бы мог подумать, что за этими стенами стоял громогласный гул города-улья. Звукоизоляция была выше всяких похвал. Я понял, что тишина была роскошью, которой могли пользоваться только богачи, но это не слишком сильно меня печалило: я уже скучал по успокаивающему биению промышленного сердца улья. Мне стало интересно, что думает на этот счет раненый Махариус.