Душа акулы - Катя Брандис

– Хватит уже о моей маме! – прошипела Элла, и в хижине воцарилось недоумённое молчание. Наконец Элла снова заговорила: – Я… я кое-кого узнала. Одного из тех негодяев, выливавших в воду отраву.

– Но это же здорово! – Голос Токо. – Значит, ты можешь сразу пойти в полицию и…

Тугодум. А вот Барри сразу сообразил:

– А! Такие преступники явно не живут с вами по соседству. Ты его знаешь по… судебному процессу?

Я с нетерпением ждал ответа, едва отваживаясь дышать.

– Что-то вроде того. Я знаю, что он однажды работал на маму. Понизив голос, она ещё что-то сказала, назвав какое-то имя. Но я разобрал только «Свитлинг» или что-то наподобие этого.

В сарае снова воцарилось глубокое молчание. Благодаря этому троица внутри не хуже меня слышала, что кто-то приближается: скрип песка ни с чем не перепутаешь. Как выяснилось, это был Джаспер. Он заметил меня уже на расстоянии нескольких метров и, просияв, открыл рот, чтобы поздороваться. Я в ужасе уставился на него и прижал палец к губам.

Он тут же всё сообразил. Я пустился бежать, Джаспер – за мной. Мы скрылись в пальмовой рощице за кустами, и от ангара нас больше не было видно. Меня просто распирало от того, что я только что узнал.

– Что такое? – спросил Джаспер. – У тебя такой вид, будто ты повстречал бронтозавра. – Он явно фанат динозавров.

– Нет, я… Я кое-что узнал, – сказал я. В голове у меня по-прежнему царил сумбур.

– И что же?

Я взглянул на него, раздумывая, можно ли ему довериться. Нет, Джаспер не проболтается, если я попрошу его никому не говорить. И я ему рассказал. У Джаспера округлились глаза:

– Ничего себе!

Услышав, как скрипнула дверь ангара, мы поспешили убраться, чтобы эта троица на нас не наткнулась. Через пять минут в мою комнату набилась куча народу, и Караг с Шари узнали, что я подслушал.

– Надо подумать, что это означает, – сказал я.

– Спорим, её мама в этом как-то замешана? – взволнованно проговорила Шари.

У Карага был задумчивый вид:

– Не обязательно. Но возможно.

– Я с самого начала терпеть не могла эту Лидию Леннокс, она хуже всех мурен и ураганов! – Шари помрачнела, насколько позволяло её открытое радостное лицо.

– Может, рассказать об этом Джеку Кристаллу? – спросил я друзей. – Или полиции?

– Пока не стоит, – покачал головой Караг. – Слишком мало доказательств. У меня была такая же проблема в борьбе с Эндрю Миллингом: я многого не мог доказать.

Мы с Шари и Джаспером переглянулись, и я прочёл в их глазах, что они так же, как и я, полны решимости найти эти доказательства. Если это под силу троим оборотням-подросткам.

Ноэми облюбовала себе место на крыше школы. Хотя она всё ещё была худовата, мех её снова блестел, как чёрный шёлк. Завидев нас, она уставилась на нас зелёными глазами – немного свысока, но дружелюбно.

– Привет, ребята!

Увидев Джека Кристалла, который сидел рядом с пантерой на крыше и беседовал с ней, мы удивились и застыли в нерешительности, но он махнул нам, приглашая приблизиться: видимо, их разговору мы не помешали. Поэтому мы подошли ближе, сели и стали слушать.

– Ты уже успела как следует осмотреться, – сказал он. – Ну что, хочешь остаться здесь и научиться жить самостоятельно?

– С удовольствием, – не раздумывая ответила Ноэми и стала вылизывать лапу. – Здесь классно… Только воды многовато, но это не страшно.

Джек Кристалл смущённо проговорил:

– Есть только одна загвоздка… Обучение здесь стоит триста долларов в месяц.

– Ну, это не проблема. – Ноэми заурчала и потянулась. Потом поднялась и уселась в царственной позе. – Боб наверняка за меня заплатит.

– Но… но он тебя бросил, – напомнил я. Неужели девочка-пантера не понимает, что это значит?

– Не очень-то порядочно с его стороны. – Джек Кристалл скривился. – Просто отвратительно, что так много животных где-нибудь привязывают и бросают на произвол судьбы…

– Но Ноэми не просто животное, – спокойно произнёс Караг. – Ты, случайно, не знаешь, какая у Боба фамилия и где он живёт?

– Знаю, конечно. – Ноэми заурчала ещё громче. – Его зовут Боб Элмар Блумингтон, а живёт он в районе Корал Гейблс.

Когда она назвала нам ещё и улицу с номером дома, мы все заулыбались.

– Так-так, престижный район, – заметил мистер Кристалл и провёл рукой по светлым волосам, озарённым солнцем. – Ну, тогда я ему сейчас позвоню. Посмотрим, что он скажет.

Мы с нетерпением ждали, пока мистер Кристалл звонил в справочное бюро, выяснял номер и набирал его.

– Мистер Блумингтон? Да, добрый день. Хорошо, что я сразу до вас дозвонился. Есть свидетели, как вы бросили чёрную пантеру – между прочим, охраняемый вид – в национальном парке Эверглейдс. Разве вам не известно, что специально выпускать на волю животных, которые здесь не водятся, – преступление?

Мы не расслышали ответ, но на том конце провода явно возмутились.

– Да нет же, мы уверены, что это были именно вы, мистер Блумингтон, есть свидетели, – спокойно повторил Джек Кристалл и стал ждать ответа. – Разумеется, вы можете связаться с адвокатом. Может быть, это даже необходимо, учитывая, что вы подвергли опасности общественность, выпустив на свободу крупную хищную кошку. Вас вполне могут приговорить к тюремному заключению.

На сей раз тон собеседника был куда менее самоуверенным.

– Мы ещё не обращались в полицию, – продолжал Джек Кристалл. – Может, выслушаете моё предложение? Ваша пантера – кстати, как её зовут? О, какое красивое имя! – вполне может остаться у нас.

Я догадывался, что в трубке сейчас раздалось недоумённое «Простите, что?». Во всяком случае, мистер Кристалл сначала объяснил, кто он и откуда звонит.

– Ноэми была бы для нас чем-то вроде школьного талисмана – мы готовы создать ей все необходимые условия. Конечно, её содержание обойдётся в некоторую сумму, зато вы сможете её навещать. И пресса, разумеется, ничего не узнает, как и власти.

Через пять минут они с Бобом Блумингтоном обо всём договорились.

А счастливая хищная кошка облизала смеющемуся Джеку Кристаллу всё лицо.

Чем больше я радовался вместе со всеми за Ноэми, тем сильнее загрустил, когда вернулся в хижину и стал разбирать рисунки из Эверглейдса. Развешивать их не имело смысла. О Ноэми позаботятся… А мне остаётся пробыть в школе всего два дня, потому что плата за обучение нам не по карману. И почему только меня не бросил где-нибудь какой-нибудь богатый тип! На меня снова нахлынули злость и досада, когда я вспомнил, что я лишился стипендии из-за матери Эллы. И что мне теперь делать? Проголосовать за план Лидии Леннокс по превращению школы в развлекательный парк, хотя её предложение мне противно? А потом зарабатывать деньги, выступая в обличье тигровой акулы?