Голос крови - Клаудия Грэй

Интересно, сколько еще будет продолжаться выволочка? Принцесса ведь не разжалует его до мичмана… Наверное.

— Вы здесь, — продолжала сенатор Органа, — чтобы работать в моей команде, выполнять мои указания. Я достаточно ясно выразилась?

Джоф упал духом до уровня нижней палубы.

— Да, мэм.

Некоторое время все молчали. Джоф, обмирая, ожидал приказа выметаться из рубки. Потом принцесса сказала:

— Это была хорошая идея.

Джоф робко ухмыльнулся и поднял голову. Сенатор по-прежнему стояла, скрестив руки на груди, но выражение непреклонной строгости на ее лице сменилось любопытством.

— Да, мэм. Спасибо, — осторожно сказал он.

— В следующий раз, когда вас «осенит», первым делом идите ко мне. У вас отличная интуиция, но она вам не поможет, если не научитесь работать в команде. — Принцесса кивком показала на дверь в рубку. — Вы закинули сеть, лейтенант Систрайкер. Давайте посмотрим, не попалось ли что-нибудь.

Джоф радостно плюхнулся в кресло пилота и вывел на экран сигналы со спутников. Принцесса Лея заняла место штурмана, а Корри и C-3PO пристроились у них за спиной.

— Тут пока не все данные, но мы уже можем отследить место, куда идет сигнал.

— Великолепно, — сказала принцесса.

— О, пустяки. Просто потребовалось произвести некоторые весьма сложные операции по перепрограммированию в самые сжатые сроки, — сказал C-3PO, сияя от гордости. — Я всегда счастлив помочь.

Недобро глянув на дроида через плечо, Джоф заставил себя сосредоточиться на работе. Получив данные, он ввел их в навигационный компьютер и стал ждать ответа. Через несколько секунд компьютер сообщил название планеты, которое Джоф слышал впервые.

— Сибенско, регион Экспансии, где большинство планет поддерживают центристов. Вы когда-нибудь слышали об этом мире, сенатор?

— Нет, — сказала Лея. — Но думаю, нам стоит разузнать о нем как можно больше. И быстро.

На следующий день, к великой радости Рэнсольма Кастерфо, на Даксаме-4 потеплело. Яркий солнечный свет помогал прогнать тревожные мысли, которые так старательно внушала ему Грир Соннель.

— Напрасно вы согласились прийти на встречу без меня, — повторила она в который раз за утро, пока они шли через порт к пункту аренды мотоспидеров. — По легенде, я ваш личный секретарь, помните? Разве вы не могли настоять на моем присутствии, напирая, что оно положено вам по рангу? У меня создалось ощущение, что вы не из тех, кто забывает о своих привилегиях как члена сената.

— А у меня создалось ощущение, что Арлиз Хадрассиан считает тут себя высшей властью и не одобрит, если кто-то будет напирать на привилегии. — Рэнсольм мельком оглянулся на их джекконийский кораблик. — Лети на таком расстоянии, чтобы, с одной стороны, тебя не засекли, а с другой — ты могла быстро прийти ко мне на помощь, если я позову. Этого будет вполне достаточно.

Грир внимательно вгляделась в его лицо. Что она рассчитывала там высмотреть?

— Вы правда настолько доверяете этим людям?

— Я им ни капли не доверяю, — ответил Рэнсольм. — Но по-моему, мне удалось завоевать доверие с их стороны.

— А если вы ошибаетесь?

— Тогда ты сможешь сказать: «А я же говорила!» — а я попробую выяснить, какую скорость способен развить мотоспидер.

Он взял в аренду самую современную модель, спортивную, выкрашенную в ярко-красный цвет. Сегодня ему надо было притягивать взгляды. Он явится туда весь из себя юный, преуспевающий, пылающий энтузиазмом, легкомысленный — так чтобы все поверили, как он счастлив приобрести этот предмет из наследия Империи. Что с того, если ради этого придется полетать на вырвиглазного цвета мотоспидере?

«Долг, — подумал он. — Долг всегда прежде всего».

Когда он уже оседлал мотоспидер и надел защитные очки, Грир сказала:

— Если истребители, которые я видела, имеют прямое отношение к Хадрассиан, может статься, вы пытаетесь прыгнуть выше головы.

— Ну а как еще можно научиться прыгать? — вздохнул Рэнсольм. — Прости, и не думай, что я слишком много о себе воображаю. На самом деле не важно, выше головы я пытаюсь прыгнуть или нет. Я взялся за это дело, и я пойду до конца, чего бы мне это ни стоило.

— Хорошо, — сказала Грир уже другим тоном, почти с уважением.

Впрочем, Рэнсольму некогда было радоваться этому. У него была назначена встреча. Он запустил двигатель, пригнулся и помчался в сторону Западных пустошей, оставляя за собой шлейф красноватого песка.

* * *

Поместье Хадрассиан располагалось далеко на отшибе — кучка строений на пустошах, по меньшей мере в сорока километрах от ближайшего жилья. Несколько десятков людей на территории поместья суетились вокруг небольших кораблей — звездных истребителей, явно современных и продвинутых, каких у обычного ополчения не бывает. Все люди были в одинаковых черных комбинезонах и не обратили особого внимания на появление Кастерфо — или сделали вид, что не обратили. Когда Рэнсольм приземлился, из самого большого строения навстречу ему вышла Арлиз Хадрассиан. Седеющие волосы были собраны в тугой узел на затылке, отчего ее черты казались еще резче. Ее улыбка напомнила ему улыбку хищника, сжимающего в пасти трепещущую жертву.

— Сенатор Кастерфо, счастлива видеть вас у себя в гостях.

— Это я счастлив навестить вас — и заполучить шлем.

Кастерфо одарил хозяйку своей самой обаятельной улыбкой. Он знал, что перед этой улыбкой не могут устоять большинство женщин и даже многие мужчины. Не будучи сердцеедом, он умел при необходимости завоевывать сердца.

Хадрассиан рассмеялась:

— Вам не терпится обрести ваше сокровище! Что ж, заходите.

Они вошли в здание, и глаза Рэнсольма не сразу приспособились к царившему там полумраку. У дальнего конца длинного черного стола стояли человек десять, и все они явно ждали его. В центре стола лежал шлем.

Рэнсольм, обмирая от восторга, подошел ближе. Шлем был алый, лишь чуть-чуть светлее цвета крови, и блестел, как новенький, — именно так, должно быть, сверкал он когда-то в тронном зале Палпатина. Рэнсольм снял перчатки для езды на мотоспидере, но к шлему не прикоснулся. Пусть Хадрассиан сама вручит шлем ему, ведь это вещь ее покойного брата. Для Рэнсольма акт передачи такой реликвии из рук в руки был столь же священен, как, вероятно, и для нее.

Хадрассиан остановилась рядом с ним, сцепив руки за спиной:

— Впечатляет, не правда ли?

— Дух захватывает.

Рэнсольм так и видел шлем на стене своего кабинета.

— Только вообразите, как часто этот шлем пребывал в присутствии самого Императора.

Да, Палпатин видел этот шлем, скользил по нему взглядом. При этой мысли Рэнсольму сделалось тошно. Собирая свою коллекцию, он обычно думал об офицерах, о честных солдатах, чья доблесть не подлежала сомнению, пусть они сражались и не на стороне справедливости. Об Императоре и Вейдере он предпочитал не вспоминать вовсе, для него они были не опорой Империи, а ее изъяном. Это они привели ее к гибели.