Остров острых ощущений - Мария Жукова-Гладкова

– Сержант был жив после похода в эти места. Мы не знаем, куда они с братом делись после возвращения в Питер.

– Это не наши проблемы, – сказала я.

– Неужели не станешь разбираться? – поразился Виталя.

– В чем? Я не сомневаюсь, что труп в воду скинул тот, кто забрал остатки клада. Я не знаю, как выяснить, кто это сделал. Да, возможен вариант утопления двумя товарищами. Но тогда с чего им было рыть могилу?! Я не знаю, куда пропал Роман, брат Николая Свиридова. Я не знаю, где сейчас находится сержант. К сожалению, я не вижу возможности это выяснить. Но вот того, кто сейчас здесь орудует, хотелось бы найти. И непосредственного исполнителя, и заказчика. Кто нацелился на эти острова и с какой целью?

Пашка спросил у Витали, есть ли у нас возможность в дневное время прочесать соседний остров, на котором мы с Татьяной ночью видели огоньки. Если мы все, например, выстроимся цепью.

– Можно сходить, – пожал плечами мой бывший сожитель. – Только я думаю, что мы там никого не застанем.

Виталя заявил, что, по его мнению, здесь был оставлен один наблюдатель со средствами запугивания. Все-таки нельзя было исключать, что кого-то не принесет на охоту, например, из армейских чинов. Они напьются – и им устроят представление, чтобы больше не совались. На пьяных мужиков могли подействовать и огоньки, и фигура в белом, и фигура в светящемся одеянии с проглядывающим скелетом. Вон как чиновник заорал.

– Но прибыла наша разношерстная компания, – сказала я. – Возможно, наблюдатель решил посоветоваться с хозяевами – и там дали указание кого-то убить. Может, выяснили, кто мы такие, кто входит в группу, про интерес Ивана Захаровича.

– Но тогда также должны были выяснить, что у кое-кого в нашей группе трупы только возбуждают интерес, – хмыкнул Виталя. – И Ивана Захаровича таким образом не отвадишь. И если хотели, чтобы мы смотались побыстрее, зачем было лишать нас вертолетчика? Я свои умения вообще-то не очень афиширую.

Я замерла на месте. Вывод, который напрашивался, мне совсем не понравился.

Вторая лодка вернулась с Василием, который сообщил, что остальные трое остались работать после получения его ЦУ. Сам он какое-то время рассматривал труп, потом быстро разделся, нырнул с ножом, отсек веревку, удерживавшую камень, и всплыл с телом, завернутым в одеяло. Никто не хотел загружать его в свою лодку, поэтому Василий привязал веревку к второй лодке, и они снова пошли к берегу. Василий сказал, что осматривать тело будет уже на берегу. Вернулись только Татьяна с вице-губернатором.

Мы сплавали к месту раскопа, сняли котлован, ничего интересного там не увидели, хотя я спускалась вниз и чуть ли не носом землю рыла, потом поплыли на соседний остров, на котором ночью мерцали странные огоньки. Там мы обнаружили остатки изделий безымянных китайских мастеров.

– Это вид фейерверка, – пояснил Виталя. – У дома можно устроить такое свечение. Кстати, красиво смотрится.

– А если бы лесной пожар устроили?! – воскликнула Татьяна.

– На другой остров все равно бы не перекинулся – далеко, – заметила я. – И кто здесь будет жалеть деревья?

– Влаги в воздухе много, – заметил вице-губернатор. – Думаю, риска пожара не было.

Мы вернулись на берег, где Василий уже осматривал тело. Пашка все снял. По всей вероятности, я догадалась правильно. Труп не был свежим, вообще выглядел ужасно… Василий, знавший про прошлогодние события, вероятно, склонялся к тому же мнению, что и я, но при вице-губернаторе ничего лишнего не говорил. Он просто многозначительно посмотрел на меня. Да и кто еще это мог быть, кроме забытого солдатика? Василий быстро прикрыл его одеялом, и мы пошли к домикам, где разместились. Пора было приступать к обеду.

Мы с Татьяной занялись приготовлением пищи, вице-губернатор тихо накачивался спиртным (сколько ж они его взяли?!), Виталя с Василием и связистом отправились звонить.

– Мы будем кому-нибудь звонить? – тихо спросила подруга.

Я предпочитала, чтобы никто не знал, что мы прихватили с собой личные средства связи, но мой спутниковый телефон работал, как мы успели проверить.

– Кто за ребятами пойдет на оконечность острова? – посмотрела на меня Татьяна.

Я считала, что они сами должны догадаться прийти на обед. В крайнем случае отнесем им еду к месту раскопок. По одному здесь лучше не ходить, даже днем, даже хотя ребята все вооружены и явно имеют неплохую подготовку. Иван Захарович других не держит.

Они на самом деле вскоре появились, сообщили, что работа выполнена, и теперь требуется Василий, а также мы с Пашкой для проведения съемок.

– Никаких кладов? – спросила Татьяна.

– Нет, но место нашли.

– В смысле? – не поняла я.

– Один гроб – средний – был с двойным дном. Он гораздо больше других. В высоту больше. Но за долгие годы дерево подгнило, и все высыпалось. Хотя какая древесина! И делали на славу! Но вам, похоже, рассказали правду. Стали копать сбоку, вырыли глубокую яму, земля сместилась, ударили лопатой по подгнившему месту – и в яму из нижней части гроба, где был тайник, что-то стало падать.

«Может, мы зря сейчас обедаем?» – пронеслась мысль. Лучше бы эти находки снимать до обеда… Потом я сказала себе, что это тоже моя работа. Мы должны снять все, что найдем, а затем другие люди уже будут все это анализировать.

Я спросила у Василия, могло ли дерево вообще сохраниться с семнадцатого века – если это все-таки захоронение семнадцатого века, как изделия из клада. Ответил Виталя. Оказывается, они специально выясняли этот вопрос. Им сказали, что зависит от мерзлоты и состава почвы. В этих местах могло.

К месту раскопа пошли все вместе, вице-губернатор тащился последним и что-то бормотал себе под нос. Только б не запел! Со съемкой закончили быстро и все, за исключением Василия и двух охранявших его парней, вернулись к дому. Вечером, по возвращении, Василий заявил, что в этом месте были похоронены мужчина, подросток и пожилая горбатая женщина. Василий много пил вечером. Ребята сидели хмурые. Признаться, я даже не спросила, в каком виде они оставили старые могилы. Я не знаю, какие были указания насчет костей. Я очень надеялась, что их снова предали земле, но боялась спрашивать, чтобы не получить ответ, который меня только расстроит. Может, потом Иван Захарович тут поставит достойный памятник? Вообще-то он всегда трепетно относился к усопшим.

От клада ничего не осталось. Ни сережки, ни колечка (если они здесь вообще были), ни браслета, ни тем более чарки или тарелки.

– Виталь, а может, нам сегодня всем лучше в вертолете поспать? – спросила я.

– И вообще, почему бы не улететь сегодня вечером? – подала голос Татьяна. – Виталя – трезвый, вполне может сесть за штурвал…

– Я не знаю этих мест, – сказал он.

– А завтра как ты лететь собираешься?