Особые обстоятельства - Франциска Вудворт

— Лорд Иррилий, — постаралась строго призвать к порядку, но прозвучало почему-то испуганно.

— Да, Арджана, — выдохнул он мне в губы.

Теплое дыхание коснулось моего лица, а глаза сами собой закрылись. Я же воин, привыкла смотреть опасности в лицо, но выдержать взгляд эльфа оказалась не в состоянии. Как он на меня смотрел! Синие глаза в сумраке стали бездонными, затягивая в свой омут и лишая воли. Я качнулась к нему, страшась и втайне желая непозволительного. Наши губы встретились, а меня разом покинули все силы и удерживали только его крепкие объятия.

Краем сознания еще раз оценила силу его рук. Несмотря на выбранную им стезю дипломата, эльф являлся хорошим и опасным воином. Эти качества когда-то привлекли меня в Риграссе. А еще то, что он человек. Являясь полукровкой, я с детства хлебнула презрения и не рассматривала себе в пару чистокровного орка никогда. Хотя с положением и богатством отца мне бы без труда нашли мужа, но я не желала, чтобы меня всю жизнь тыкали носом в то, что я недостаточно хороша. Люди в этом плане более терпимы.

А эльфы высокомерны и считают себя лучше всех. Пусть я прекрасно понимала, что между мной и Иррилием ничего не может быть, но хотела еще раз ощутить его поцелуй. Может, мне в прошлый раз просто солнцем в голову напекло? Ведь так не бывает.

Или бывает? Стоило ему меня коснуться, как окружающий мир перестал существовать. Я не думала о том, что нас могут увидеть и потом насмешек не оберешься. Или что это еще больше осложнит наши запутанные отношения. Все переставало иметь значение под напором его губ.

— Арджана!

От окрика Риграсса я вздрогнула и отстранилась, а Иррилий шагнул вперед, заставив меня отступить в густую тень дерева.

— Ш-ш-ш… замри, — едва слышно прошептал он, касаясь губами виска.

Вскоре капитан, крутя головой по сторонам, прошел мимо нас. Риграсс, который меня натаскивал выявлять и обезвреживать притаившихся лазутчиков, нас не заметил!

— Как?! — удивленно выдохнула я, когда он скрылся между деревьями.

Чувствовала я себя странно. Голова кружилась, как тогда, когда однажды, еще в академии, пропустила в спарринге удар и у меня было сотрясение.

— Дэрин — мастер по маскировке. Отрабатывал с ней некоторые приемы, — ответил дипломат и тут же напрягся.

Дэрин, его бывшая невеста. Воспоминание о ней мгновенно встало между нами. Иррилий отстранился, отступая от меня. Он забрал с собой тепло, и сразу стало зябко. Ночь стремительно теряла свое очарование. Я внутренне напряглась, готовясь к его раскаянию и сожалениям.

Но, как будто прочитав мои мысли, эльф произнес:

— Извиняться не буду.

Развернулся и зашагал в сторону лагеря. Создалось впечатление, что он бежит от меня. Стало неприятно от мысли, что я становлюсь как Аррша — мужчины уже после поцелуев сбегают. Но долго переживать по этому поводу не стала. Опасаясь встретиться с возвращающимся Риграссом, поспешила тоже в лагерь, но сделала небольшой крюк и зашла в него с другой стороны, чем эльф.

Земли эльфов остались позади, а нас ждал самый неприятный отрезок пути. Из-за нестабильного магического фона не работала связь, и в случае чего было невозможно открыть портал, как и подать сигнал о помощи.

Я отметила отсутствие одного из солдат. Того самого, кто нагло требовал поцелуй за найденное белье. Риграсс по секрету сказал, что его отправили курьером в Игенборг сообщить акифу о нашем скором приезде. Так вот о чем тогда с Адарантом шептались! Наверное, маг после всех нападений решил перестраховаться. Впрочем, правильное решение.

С каждым днем горные вершины становились ближе, а местность более каменистой и бедной на растительность. После эльфийских зеленых лесов с благоухающим воздухом было особенно неуютно. Да еще днем припекало солнце, а ночи холодные, с ледяным ветром. Время ночного караула сократили вдвое, но все равно к целителю потянулись за настойками от простуды. Мы с Диантой даже утренние сеансы рисования отменили, трудно позировать из-за холода.

Хорошо, что в Газбо пополнили запасы провианта. В последнем селении, мимо которого проезжали, цены на продукты оказались заоблачные. Тех же барашков оценили по весу серебра. Как еще с нас за воду не взяли!

А дальше шли дикие, необжитые земли. Даже не верилось, что за горной грядой лежит Игенборг с его богатствами и красотами. Кстати, чем ближе мы подъезжали к нему, тем невыносимей становился характер Тильды. Дианта ни на что не жаловалась, но, кажется, танцовщица опять взялась за старое.

Правда, девушка поделилась, что родственница уговаривает не бросать ее и злится из-за того, что не удается вырвать обещание. Ненадолго же хватило Тильды! Утомленная дорогой, она выходила из шатра одна из последних, и к этому моменту Дианта должна была прогреть у костра ее одежду и обувь, чтобы та надевала вещи теплыми, да еще сразу после пробуждения чашечку укрепляющего отвара в постели стала пить, ополовинив запасы целителя на одну себя. Мотивировала это тем, что ей ни в коем случае нельзя заболеть, она же ценный подарок акифу. Травы нужно было заваривать крутым кипятком и пить горячим. Я сама была свидетельницей, как Дианта два раза бегала чайник кипятить, так как к пробуждению Тильды он успевал остыть.

В общем, у меня сердце кровью обливалось, но Дианта не жаловалась и говорила, что все в порядке. Приходилось лишь скрипеть зубами, наблюдая, как она потакает капризам родственницы. Но мое терпение оказалось не безграничным и лопнуло однажды утром.

Дианта еще с вечера кружилась вокруг танцовщицы как заведенная и утром бегала, толком неодетая, из шатра на холод, а к моменту, когда сворачивали лагерь, расчихалась, и из носа потекло. Тильда подняла крик, мол, пусть она на козлах с возницей едет, чтобы ее не заразила. Такое отношение меня взбесило. Я подошла к Дианте и потрогала ее лоб. Горячий, чего и следовало ожидать. Тут уж я отвела ее к целителю и потребовала от Адаранта, чтобы выделили место в повозке для раненых, которая сейчас пустовала. По-хорошему, девушке отлежаться надо было.

Поняв, что во время пути некому будет прислуживать, Тильда пошла на попятную, «щедро» разрешив Дианте ехать с ней в экипаже. Я же стала настаивать, что Дианта больна и ей нужен покой.

Что тут началось! Тильда закатила истерику, вопя, что вышивка на новом платье еще не готова и нечего отлеживаться. И вообще, ей необходимо поразить акифа с первого взгляда. На крики пришел Тиуссон. Не терпящий женских истерик Адарант был раздражен, что его отвлекают на такие мелочи, и уже готов был согласиться на все, лишь бы танцовщица замолчала, но тут уже я напомнила, что он обещал позаботиться о Дианте, помочь вернуться в целости и сохранности. А о какой заботе речь, если заставлять работать больного человека?

Начальство наградило меня тяжелым взглядом, намекая заткнуться.

— До самого Игенборга порталы открыть уже невозможно, — победно заявила Тильда и добавила ядовито: — Раз уж родная кровь променяла меня на горсть монет, то пусть имеет совесть отработать их.