Пустыня - Иван Булавин

Шурик показал на часы.

— Почти четыре часа, скорость в районе шестидесяти, итого — двести сорок-двести пятьдесят километров.

Не так страшно, — подумал я, в крайнем случае, доберёмся сами, пешком. Нужно было свою лошадку выгнать, но теперь уже поздно об этом вспоминать.

Вход в подземный город был замаскирован под обрыв, чтобы туда попасть пришлось поработать карликовым бульдозером, спаренным с карликовым же экскаватором. Через полчаса нашему взору предстали металлические ворота, не настолько большие, чтобы туда въехал грузовик, но достаточные для прохождения большой массы людей.

После открытия массивной створки ворот, вперёд пошли бойцы. Двое пулемётчиков с массивными аппаратами, явно недетского калибра. А ещё двое были одеты в отражающие костюмы пожарных, в руках они держали огнемёты, а за спиной несли огромные баллоны с огнесмесью. Неплохо, нам бы один такой в дорогу.

Каких-то врагов они на своём пути встретили, раздались очереди и видны были всполохи пламени. Когда в здание вошли мы, разобрать, что собой представляли раньше обгорелые куски органики, было невозможно. В зал быстро втягивались грузчики. Несколько специалистов уже включили свет, другие вскрывали двери, в которые первыми проходили пулемётчики с огнемётчиками, а затем, убедившись, что там безопасно, начинали работать грузчики. Людская цепочка оперативно передавала в сторону машин всевозможные приборы, стеклянные и металлические сосуды, мотки кабеля и что-то, похожее на заспиртованных уродов в колбах.

— Куда нам? — спросил я у Нэнси, которая вставила в глаз монокль, а в её электронном мозгу уже находился полный план здания.

— Вот эта дверь, дальше длинный коридор, в конце лестница, предыдущая группа не пошла по ней, нужно посмотреть, почему.

— Чего-то мне совсем неинтересно, — проворчал я. — А они помочь не могут?

Я показал пальцем на огнемётчиков, похожих на космонавтов.

— Думаю, их задача — охранять работяг, — покачал головой Шурик, — наши дела их мало волнуют.

— Камрад? — я постучал по плечу одного блестящего, — можно тебя попросить, жахни в этот коридор.

Тот пожал плечами, но потом сдержанно кивнул, лицо его было скрыто за непрозрачным щитком. Мы подошли к двери, которая, хоть и была пластиковой, но выглядела довольно прочной и открывалась тяжело, видимо, внутри был стальной лист.

Я аккуратно взял за ручку и, стараясь спрятаться за дверью, как за щитом, распахнул её. «Космонавт» сделал шаг вперёд и выдал струю огня, длиной почти до конца коридора. Коридор не был пустым, там были какие-то существа, или просто куски органики, которые сейчас полыхали и рассыпались кучками пепла. Когда начали лопаться лампы освещения, я его остановил. Достаточно, дальше мы сами. Хотя идея идти за огненной волной была привлекательна. Впрочем, есть риск повредить что-то ценное. Поблагодарив огнемётчика, мы пошли по коридору.

Покрытие пола слегка оплавилось, но сразу начало застывать. Дышалось с трудом, кислород в коридоре выгорел. Добравшись до двери на лестницу, мы набрали в грудь воздуха и распахнули её, сразу наведя на площадку три ствола. Точнее, четыре, Нэнси и Шурик держали автоматы, а я — дробовик, заряженный зажигательной картечью.

На площадке не было ничего. И никого, насколько мы могли видеть.

— Препятствие должно быть уровнем ниже, — напомнила Нэнси.

Мы медленно пошли по ступеням. Препятствие действительно было, вот только что это, я сказать не мог. Можно было упрекнуть меня дипломом, но тут было нечто, что выглядело, как натуральное надругательство над биологией. Выглядело оно, как большая лужа слизи, разлитая на площадке и занимающая несколько ступеней. Перепрыгнуть или обойти было невозможно, слизь тёмно-зелёного цвета была и на стенах, достигая высоты более метра. А в центре этой лужи просматривались органы, или, точнее, органеллы, они шевелились, дрейфовали относительно друг друга, пульсировали, короче, в том, что тварь жива, можно было не сомневаться. Мне она сразу напомнила гигантскую сухопутную амёбу. А тот факт, что солдаты из прежнего рейда здесь не пошли, красноречиво говорил о её опасности.

Для пущей уверенности, когда Шурик подошёл слишком близко, у края «амёбы» образовалось щупальце, или, правильно сказать, ложноножка, которая попыталась схватить его за ногу. Он успел убрать ногу, после чего мы все отошли подальше.

— Может, огнемётчика позовём? — предложила Нэнси, — ещё не так далеко ушли.

— Не, — я покачал головой, — не пойдёт он сюда. Попробуем народными средствами.

Средства у нас были. Как ни крути, а «амёба» эта состоит из органики, а значит, к высоким температурам неустойчива. Огнемёта у нас нет, но есть кое-что другое. Пули на неё не подействуют, они просто пройдут сквозь толщу слизи, не причинив никакого вреда. А вот огонь — дело другое. Зажигательную картечь я пока приберёг, её мало осталось. В дело пошли пули. Прицелившись в самый центр лужи слизи, я поочерёдно спустил оба курка. Сразу пришлось зажмуриться от яркого света, который на секунду померк, когда слизь попыталась поглотить эти пули, загасив их под толщей своего тела. Но огонь оказался сильнее, он не нуждался во внешнем источнике кислорода, а потому разгорался только сильнее, обращая окружающую органику в дым и пепел.

Нам пришлось отступить в коридор, чтобы не угореть в клубах едкого дыма. Только через пять минут, когда горение пошло на убыль, а хорошая вентиляционная система понемногу начала очищать воздух, мы смогли вернуться на лестницу и посмотреть на результат.

Результат впечатлил. Прямо посреди лужи слизи зияла прореха, примерно в метр диаметром, которая медленно и нехотя затягивалась слизью. Навскидку можно было сказать, что около тридцати процентов твари обратилось в дым и пепел. Она больше не пыталась атаковать нас, наоборот, все мысли одноклеточного мозга были заняты тем, чтобы собраться воедино. Слизь стекала со стен и ступенек, собираясь в одну компактную лужу на площадке. Когда у неё это получилось, лужа, чуть приподнявшись над полом, стала медленно сползать вниз. Логичное поведение, здесь агрессивная среда, нужно переместиться в другое место, где можно будет отлежаться и восстановить утраченные органы. Вот только никто этого сделать не позволит.

Шурик достал из рюкзака небольшую канистру, в пару литров объёмом, и начал отвинчивать крышку.

— Пирогель, — объяснил он, — прихватил в арсенале. Вроде того, которым ты сжёг… машину.

Я кивнул, действительно, штука полезная. Шурик перегнулся через перила и стал лить тёмную вязкую жидкость на пытавшуюся уползти вниз по лестнице амёбу. Ползла она, на свою беду, медленно, преодолевая по паре сантиметров в секунду. Льющийся сверху напалм тварь восприняла крайне неодобрительно, словно бы поняла, что за этим последует. Из компактной массы загустевшей слизи выстрелило щупальце, но Шурик успел уклониться, упругая зелёная нить лишь бессильно скользнула по перилам. А следом через перила перегнулся я и всадил в студенистую массу ещё одну зажигалку, яркое белое пламя вспыхнуло до потолка, от страшного жара мы поспешили ретироваться в коридор и даже закрыли за собой дверь.