Сахар со стеклом - Аня Чацкая
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты понимаешь, что своим отношением ломаешь мальчику будущее? — женщина кричала, пугая меня своим напором. — Он уже не маленький, сможет принять решение и сам! Не смей удерживать его рядом! Если он захочет большего, ты должен его поддержать!
— А как же команда? — мужской голос показался знакомым. — Он не может все бросить! Если он так поступит, я его больше не приму!
Дед. Это точно был тренер хоккейной команды. И мне стало не по себе, что подслушала. Не должна я слышать такие личные разговоры, о ком бы они не говорили. Будет лучше, если даже не узнают, что я здесь была. Поспешно ушла вдаль по коридору, решив, что нужно сначала снять коньки в раздевалке, переодеться, а затем попытаться зайти снова.
— О, Саш, — парень проходил мимо, и это была хорошая возможность пригласить его к себе после игры, — я собираюсь отмечать новоселье с девочками в эту субботу, будет Беляев и ещё несколько ребят. Присоединишься? Надеюсь, что и вашу победу отметим!
— Здорово! Можешь на меня рассчитывать! — улыбнулся рыжий, пока я рассматривала его усыпанное веснушками лицо. — Думаю, бока нам на игре помнут хорошо, но мы обязаны выиграть!
— Тогда договорились! — кивнула я, и мы попрощались, дав друг другу пять.
— А меня не пригласишь? — раздалось хрипло за спиной, и я резко обернулась на мужской голос, который снился в ночных кошмарах. Пришлось сильно постараться, чтобы ни одна из эмоций не прорвалась наружу, чтобы он не смог прочитать испуг на моём выражении лица. Только один вопрос не давал покоя: почему Макаров сегодня здесь? Его не было вчера на совместной тренировке с хоккеистами, и хотя мы не обсуждали это с Егором, я надеялась, что о парне позаботились. А теперь он здесь стоит передо мной, хищно улыбаясь, а я не могу даже закричать, потому что в горле пересохло.
— Извини, ты в черном списке! — наконец я решилась подать голос. Где-то за поворотом послышались шаги, и я поняла, что при свидетелях мне ничего не угрожает. — Не люблю вино! — зря я это сказала, тут же подумала, когда лицо парня исказила злобная гримаса. Он догадался, что я имею в виду. Да, я говорила именно о его неудачной идее споить нас с Леной в общежитии. Макар сделал шаг ко мне, и все внутри сжалось от страха. Кажется, я начала осознавать смысл выражения: язык мой — враг мой. Или я всегда была недалекой девочкой, которая сначала говорит и только потом думает, или же в последнее время инстинкт самосохранения совсем притупилась.
— Ты пожалеешь, что связалась со мной! — прошипел парень, оглядываясь на приближающегося человека.
— Королева, а я тебя жду! — недовольно позвала меня Нина Игоревна, и я впервые искренне обрадовалась её своевременному появлению. Когда у нас были тренировки, все только и ждали, чтобы она где-нибудь застряла.
— Ещё посмотрим! — прошипела в ответ парню, и с виноватой улыбкой на лице повернулась к тренеру, которая собирался назначить мне на завтра после утренней, ещё и индивидуальное занятие.
— Или ты замолкаешь, или ходи осторожнее по вечерам! — тихая угроза донеслась мне в спину, и по коже невольно побежали мурашки.
Глава 25.1
После утреннего командной тренировки мы с Жаровой остались наедине. Я ещё не придумала, как буду объяснять другим, почему она лично со мной работает, поэтому сделала вид, что задержалась с растяжкой. Уставшие и измученные девочки поползли в раздевалку, даже не обратив внимание на то, что я остаюсь. Это было мне на руку.
Я не хотела портить между нами отношения, едва успевшие наладиться, но ни на секунду не забывала, что каждая из них — моя заядлая конкурентка. Через три недели в нашей детской игре с синхронным катанием наступит перерыв, и я собираюсь сделать всё, что от меня зависит, чтобы получить место на чемпионат Европы. Кому достанется второе — не так уж и важно, но я искренне порадуюсь, если рядом на пьедестале будет стоять Алина.
Сделав несколько глотков воды из бутылки, я дождалась, пока тренер подаст мне знак и выехала на середину катка — с этой точки начиналась моя короткая программа, которую я собиралась вновь представить на соревнованиях.
Крепко зажмурила глаза, на несколько секунд погружаясь в темноту. Сделала глубокий вдох, настраиваясь, и услышала первые ноты своей песни. В голове не было ни одной лишней мысли — две минуты пятьдесят секунд чистого полёта над льдом. Тело знало, как и куда ему двигаться, где поворачивать, наклоняться, когда взмахнуть рукой, когда оторвать ото льда ногу. Я любила выбирать самые печальные композиции и кататься под них, будто это мой последний раз. Так и сейчас. Делая заход на последний каскад прыжков, увидела, что Нина Игоревна прослезилась. Для девочки, которая никогда не любила, я слишком хорошо изображала чувства. Второй прыжок в связке вышел не так удачно, как тройной "тулуп", и я полетела вниз, с силой ударяясь о лёд. Вставать не хотелось: ощутимо ныло колено, которым я не слабо приложилась, и давала о себе знать старая травма лодыжки. Если бы я не отвлеклась на реакцию тренера, возможно, успела бы сгруппироваться, но лучше вообще обойтись без падений.
— Живая? — коротко спросила Жарова, сделав несколько шагов в мою сторону, и я начала подниматься. — Головой по сторонам крутить меньше надо! Не самый сложный прыжок в твоём арсенале! Готова? Давай снова с каскада!
Разозлилась на себя за то, что решила подсмотреть за реакцией тренера и распласталась на льду "звёздочкой". Негативная эмоция послужила хорошим топливом, и я смогла закончить программу без малейшей погрешности. Обернулась на Жарову, но она неодобрительно качала головой, вгоняя меня в ступор. Что я опять сделала не так?
— Крошка, я скажу это один раз и больше не повторю, не позволь никому испортить тебе этот сезон! Даже мне. Забудь про "один за всех и все за одного". Ты бьёшься за себя! Поняла?! В эту программу мы добавим твой "аксель". И если будешь работать, так же как в межсезонье, в январе возьмешь "золото" на Европе! — эта пламенная речь сбила меня с толку. Почему Нина Игоревна может испортить мне
