Ричард Длинные Руки - курфюрст - Гай Юлий Орловский

— Я старый волк и сам могу заглядывать в недалекое будущее. Вступим в войну или нет, но я счел нужным снять часть войск с безопасных участков границы с Гиксией и перебросить на кордон с Турнедо. Еще как только вы сообщили, дорогой сэр, о вторжении Гиллеберда в Армландию.

Я сказал с уважением:

— Значит, вы сами подумали то же самое… в чем я убеждал вас потом так пылко и глупо?

Он покачал головой, но в глазах играли веселые огоньки.

— Вы говорили хорошо, сэр Ричард. И подтвердили часть того, о чем я начал беспокоиться и сам.

— Как хорошо, — сказал я с облегчением.

— Да? — переспросил он. — А я думал, будете уязвлены, что кто-то додумался раньше.

— Ни за что! — клятвенно заверил я. — Так я мог сомневаться в своих решениях, но когда и Ваше Величество пришло к тем же выводам, я лишь утвердился, что я не совсем дурак и мыслю верно! Мне же нужны ориентиры в жизни, Ваше Величество! А вы, как могучий столб, указываете путь, и я сразу вижу, как надо и, напротив, как очень правильно!

Он улыбался, довольный, хотя я видел затаенную печаль в его глазах. Сегодня на заседание королевского суда съедутся лорды Тайного Совета, что решат судьбу его старшего сына.

— Не только Гиллеберд просчитывает ходы наперед, — сказал он, — я тоже старый волк, он старше меня всего на пару лет. У нас, можно сказать, одна школа. Только мое королевство пострадало гораздо больше от нашествия Тьмы, а его земли задело краешком!

Потянулись дни ожидания, наконец начали приходить первые весточки от хозяйств, расположенных ближе всего от столицы. Лорды сообщали, что собирают вассалов, те должны явиться с дружинами, а сами тем временем пока проверяют свои гарнизоны.

Примерно так же отвечали лорды из земель, расположенных подальше. Я прикинул, сколько гонцам было скакать туда, сколько обратно, и решил, что Фальстронг не соврал и в самом деле послал заранее, как и сказал мне, а не сейчас, когда приходится выполнять мне обещанное.

Зайчик встречал меня нетерпеливым ржанием, Бобик извелся, бегая по заднему двору и пугая кур, я навещал их дважды в день, обнимался и уверял, что вот как только, так сразу.

Самые дальние из вассалов Фальстронга наверняка ответят тоже согласием выступить, хотя, конечно, могли бы отказаться, в договоре с королями такое предусмотрено, ведь на королевство же никто не напал, а самим нападать — это по выбору.

Я решил, что у Фальстронга собирается достаточно могучая армия, попросился на аудиенцию, тоже выбрав время, чтобы не в общем зале, а там сообщил учтиво:

— Ваше Величество, я счастлив был бы погостить еще, но пора отправляться навстречу своим войскам.

Он удивился:

— Армландским?

Я сказал уязвленно:

— Ваше Величество, я к вам ехал через свои земли и велел собрать всех, кто может держать оружие в руках. Мы готовы защищать свои земли! А наиболее боеспособные отряды рыцарей уже выступили в указанное мною место… Кстати, из Сен-Мари туда тоже должны прийти отборные войска, закаленные в боях! Так что я хоть в сравнении с тремя королями и буду самым слабым, но… не таким уж и ничтожным!

Он сказал примирительно:

— Сэр Ричард, я не хотел вас обидеть. Я признаю, вы с вашей дикой просто энергией сумеете собрать войско даже своими силами. И я рад, что мы с вами союзники! Но не спешите так. Я решил выступить в поход со столичными войсками завтра же с утра. Остальным незачем идти сперва к столице, а потом к границе с Турнедо…

— Очень разумно, — вырвалось у меня.

Он кивнул, довольный.

— Я велел всем идти напрямую к месту сосредоточения.

— Это где? — спросил я осторожно. — Если это, конечно, не военная тайна.

— Уже не тайна, — сообщил он. — Я наметил собраться у замка Прибрежный. Это у самой границы с Турнедо. Вы можете доехать туда с нами, сэр Ричард. Заодно и посмотрите, как мы вооружены, как двигаемся, чего стоим. А когда я там останусь дожидаться подхода остальных войск, вы помчитесь к своим…

— Спасибо, Ваше Величество, — поблагодарил я. — Я счастлив, что у меня будет на несколько дней больше, чтобы я имел удовольствие и счастье услаждать себя беседой с вами.

Он заулыбался, польщенный.

— Спасибо, сэр Ричард, но вообще-то вы правы, мне есть чем поделиться с такими отважными молодыми рыцарями, как вот вы. У меня громадный опыт, а сколько было неудач и промахов… но теперь-то я знаю, как избегать этих подводных камней!

— А я вот такой хитрый, — признался я, — буду почтительно слушать, чтобы учиться на вашем опыте, а не набивать шишки самому!

Расстались мы после этой аудиенции крайне довольные друг другом. Сэр Клифтон Джонс молча изумлялся и качал головой, в глазах все растет как удивление, так и начинает разгораться уважение.

Утро, на мой взгляд, холодное и неприветливое, но для Фальстронга и остальных вартгенцев хмурое небо в тучах привычно, а я, похоже, в самом деле слишком уж привык к безоблачности и яркой синеве.

Тяжелая конница выступила на рассвете, но Фальстронг вышел из дворца только после обеда. Ему вывели такого коня, что я в восторге покрутил головой. Могучий, налитой силой, с огненным взглядом и быстрыми движениями, нервный, этот догонит передовые отряды через пару часов, лишь бы телохранители не отстали.

Впрочем, у них кони почти такие же быстрые и выносливые, а сами закованы в легкие и очень прочные доспехи, на вооружении как длинные копья, так и мечи с топорами, а у каждого пятого еще и мощный лук за плечами.

— Вы готовы к войне не хуже Гиллеберда, — заметил я осторожно. — К чему-то готовились?

Он ответил уклончиво:

— Ни к чему особенному. Но мы в таком мире живем…

— Да, — согласился я, — и еще не скоро построим Царство Небесное на Земле, где не будет надобности в оружии вообще.

Он посмотрел на меня несколько странно, но смолчал, юные всегда о чем-то да мечтают, а вот зрелые люди живут только в реальном мире… иначе не выживут.

К нам подъехал закованный в дорогие доспехи рыцарь, украшенный золотом шлем, забрало поднято, на меня взглянули ярко-синие и какие-то беспощадные глаза.

— Граф, — сказал Фальстронг.

Рыцарь почтительно поклонился.

— Ваше Величество.

Фальстронг сказал мне:

— Это граф Фредерик Меганвэйл, он отвечает за королевскую армию. Ему еще нравится ею заниматься, я такой король, всем предоставляю возможность заниматься любимым делом…

Граф посмотрел на меня без заметного дружелюбия, хотя это я ему даю возможность повоевать, перевел взгляд на короля.

Тот чему-то засмеялся, я сказал понимающе: