Охота на Уршада - Виталий Сертаков

— Это несложно. В стране Бамбука не так много фамилий, которые следует запомнить. До начала последней реставрации фамилии у них получали только дворяне-кугэ и буси — это особо отличившиеся на службе самурайские роды. Реставрация Мэйдзи, когда в божественных лучах воспарила семья нынешнего императора, породила массу смешных и глупых прозвищ. Тогда прапрапрадед нынешнего императора запретил все прозвища, хоть в чем-то похожие на фамилии аристократов. Но сотни и тысячи мелких дворян оказались обижены, они тоже желали оставлять детям память о себе, а не только передавать по наследству глиняные горшки и заляпанные грязью кимоно. Многие обратились к поэтам, и за несколько лет страна Бамбука расцвела стихотворными именами.

Я же рассказывала тебе о школах боевого мастерства при монастырях? Есть школа Хрустального ручья, Утренней росы, Полет белого пера, Дыхание волны… Все эти красивости родились именно в начале эпохи Мэйдзи, как и названия школ танцовщиц, училищ каллиграфии, заведений гейш. Есть такие же фамилии, их традиционно берут наставники и, в виде особого поощрения, могут присвоить лучшим ученикам. Следом за наставниками даже слуги и нищие монахи стали воровать фамилии у поэтов. Начальники в провинциях вначале растерялись, так говорят хроники. Но красота покорила сердце монарха. Вот уже сто сорок лет, даже в глухих деревушках, спрятанных в недрах горных туманов, грубые собиратели хвороста могут удивить поэтическим именем, достойным оперной певицы… Но настоящих аристократов не так много. Несколько сотен древнейших семейств, переживших падения и взлеты монархий. Было бы глупо не слышать о самых достойных.

— И у каждого свой флаг?

— Именно так. — Я лучезарно улыбнулась младшим охранникам сегуна, закованным в тяжелые панцири. Бедняги истекали потом под слоем пластинчатой брони. Наверняка их послали осмотреть округу, чтобы никто не смог угрожать принцессам. — Запоминай флаги, Анатолий. Вот эта двойная корона под лучами светила принадлежит семье Асикага уже несколько столетий. Она означает, что семья Асикага верно служит обоим императорским домам…

Занавески в шатер были откинуты. Нацир, на которого возлагался порядок в оазисе, с помощью пикейщиков отгонял докучливых попрошаек. Я кушала виноград и наблюдала, как люди нацира теснили хорезмских караванщиков. Они освобождали место поближе к пруду для гусениц сегуна. Красные волчицы не подвели нас — мне в сети шла действительно крупная рыба. Множество любопытных сбежалось поглазеть на роскошные паланкины и воздушные кареты, украшенные драконьими рогами. Сияя парадными доспехами, прискакали два важных центавра из свиты наместника. К счастью, до меня им не было дела. Парии в красных рубахах подпрыгивали в ожидании, когда им сбросят канаты.

— Разве в стране Бамбука два императора? — Толик снова отвлек меня от формулы Созерцания. А мне сейчас как раз требовалась полная отрешенность, Предстояла серьезная работа, которой я давно не занималась.

Тем временем рабы подхватили канаты, обернули вокруг намасленных бревен, притянули трех первых летучих гусениц к земле. Почуяв близкую воду, послушные насекомые заволновались, чаще зашевелили усиками. Из головного портшеза скинули изящную лесенку. На ступеньке показался утонченный юноша в белом, с двумя церемониальными мечами на бедре. Он легко соскочил вниз, учтиво, но с достоинством поклонился центаврам. Те взмахнули плюмажами в ответ. Стражники надавили на толпу, мне стало не видно.

— Анатолий, император у них один. До династии Мэйдзи правила династия Сейдзю, кажется, так… Дом конюшего Асикага верно служил обеим династиям. Насколько я разбираюсь в их геральдике, иероглиф «но гоген» на знамени означает «главный конюший двора» или что-то в этом духе. Дом Асикага, конечно, не сессе и не кампаку… до регентов при малолетних правителях они не дослужились, но у них все впереди… сильная семья. Я слышала от наставника, что две женщины из их дома были женами императоров. Это великая честь — потерять фамилию и жить во дворце с одним только именем.

— А твой наставник… он тоже был дворянин?

— Он из дома Токугава, наследственные буси.

— Самураи? — разулыбался хирург.

— Чему ты обрадовался? — возмутилась я. — Ты хоть представляешь, насколько трудно иметь дело с человеком, у которого фамильная честь заменяет долг? Раньше наставники школ конфликтовали со старой аристократией, вот что я знаю. Потому что их идеалом были не гербы и не древние мечи, а воинская честь. Однако буси почти никогда не становились сегунами, им не доверяли управлять войсками. Вот что я знаю. Императоры боятся отдавать военную власть в руки самых ловких и опытных бойцов. Отсюда вечные трения.

— Я вообще не понимаю, как императорская Япония… то есть я хотел сказать — страна Бамбука, как они уживаются с всепланетной властью греков?

— Не греков. Македонян. Вы у себя на Земле неверно понимаете власть. Власть — это мудрость, а не сила.

— Сложно быть мудрым, когда умираешь, не дожив до тридцати лет…

— Ты говоришь об Искандере? — Мне совершенно не хотелось затевать сейчас лекцию по истории Великой степи, но, с другой стороны, заняться было нечем. Сегун не спешил к обещанной аудиенции. — Слушай, лекарь, это у вас он умер молодым. На Великой степи Роксана родила императору сына, но… его никто не убивал! Хотя… Вероятно, для многих смерть этого младенца была бы лучшим выходом. То, что в вашем мире у Искандера не осталось наследников, о многом говорит. На четвертой тверди он исчез совсем, его власть порвали между собой его сатрапы, как стая воронов…

— А у вас? Кто же после Александра правил империей?

— Искандер дожил до шестидесяти двух лет. Но не это главное. Вы читаете книги, но не понимаете основ. Его отец Филипп, вот кто был воистину гений! Он начал дело, которое Искандер только завершил. До самых последних дней благодарный сын советовался с отцом, а позже, вместе с пифиями, посещал его гробницу. В первом и втором походе против Дария Филипп вел войска вместе с сыном. Пока Искандер бился на берегу Ранги с боевыми слонами, Филипп во главе преданных фаланг штурмовал Иерусалим. Погиб он позже, его заколол раб, но не это важно… Тебя волнует, как уживаются в мире воинственные империи? Об этом рассуждают книжники уже тысячу лет по исчислению Великой степи. Первое, что сделал Филипп, — он разделил власть в сатрапиях. Но он не ставил начальниками персов в Персии, ассирийцев в Ашшуре, иудеев в Палестине. Он забирал мальчиков и юношей из знатнейших семейств в гимнасии Македонии, десять лет он учил их повелевать, он учил их власти не над убогим уездом, а над будущей империей! Он сделал так, что каждый ребенок мужского пола, родившийся на тверди Великой степи, мог дослужиться до наместника, сатрапа и до первого сатрапа-императора! Искандер учился у отца…

Когда он стал назначать наместников самостоятельно, он сразу разделил власть на три части. Одни ведали казной, другие управляли гарнизонами, третьи вершили гражданский суд. Искандер сделал так, чтобы ни один сатрап провинции не мог собрать в кулаке достаточно сил против Македонии. Он отнял у провинций право чеканить монету, лишь Вавилону, Мемфису и Лондиниуму позволено содержать монетные дворы. Он повелел всюду перейти на серебро и взамен сотен разных монет ввел драхму со своим венценосным профилем… Кроме того, он сделал то, что до него не смели делать другие императоры. Он повелел вынуть все камни, золото и ценности из сокровищниц побежденных царей, но не спрятал в подвалах, а обернул в деньги и отдал в оборот торговым домам. Летописи говорят, это было счастливое время для всякого азартного человека… Подай мне воды!