Агнес Грей - Энн Бронте

Я пробормотала что-то о том, что не хотела бы расставаться с мамой и что без ее согласия ни на что не решусь.

— Я поговорил с миссис Грей, пока вы надевали шляпку, — ответил он. — Она сказала, что даст свое согласие, если я получу ваше, а я попросил ее — в случае если удостоюсь подобного счастья — поселиться у нас, так как догадывался, что таково будет ваше желание. Но она отказалась, объяснив, что уже может взять себе помощницу и намерена держать пансион, пока не приобретет ренту, чтобы жить на нее в удобном доме, а до тех пор на каникулах будет гостить поочередно у нас и у вашей сестры, ведь, кроме вашего счастья, ей ничего не нужно. На ваши возражения, касающиеся вашей матушки, я ответил. Есть у вас какие-нибудь еще?

— Нет, никаких.

— Так, значит, вы меня любите? — воскликнул он, пылко сжимая мою руку.

— Да.

Тут я прерву свое повествование. Мой дневник, легший в его основу, почти не имел продолжения. Я же могла бы писать и писать без конца, но удовлетворюсь упоминанием, что никогда не забуду этого дивного летнего вечера и всегда буду с восторгом вспоминать крутой холм и обрыв, над которым мы стояли рука об руку и смотрели, как великолепный закат отражается в пляшущих волнах у наших ног, а сердца наши были полны благодарностью Небесам, счастьем и любовью — так полны, что мы не находили слов для их выражения.

Несколько недель спустя, когда мама нашла себе помощницу, я стала женой Эдварда Уэстона, и с тех пор ни разу не нашла причины раскаяться в этом — и никогда не найду. У нас были свои тяжелые минуты, и мы знаем, что немало их ждет нас впереди, но вместе нам легче их переносить, и мы стараемся укрепить дух друг друга, готовясь к последней разлуке — величайшему горю, которое ждет оставшегося в живых. Но, памятуя о светлых небесах, где нет ни греха, ни печали и где разлученные встречаются вновь, можно перенести и его. Пока же мы стараемся жить по заветам Того, Кто одарил нас столькими милостями.

Эдвард, не жалея стараний, сумел на удивление изменить к лучшему свой приход, все обитатели которого почитают и любят его, как он того заслуживает — ибо каковы бы ни были его недостатки как человека (а он их лишен!), как пастыря, мужа и отца, его никто ни в чем упрекнуть не может, это я знаю твердо.

Наши дети, Эдвард, Агнес и малютка Мэри, показывают хорошие задатки. Пока их воспитанием и образованием занимаюсь главным образом я, и у них не будет недостатка в тех благах, которые дарит материнская заботливость. Нашего скромного дохода более чем достаточно для наших нужд. Соблюдая экономию, которой научились в более стесненных обстоятельствах, и не стараясь гнаться за более богатыми соседями, мы не только живем в достатке и довольстве, но каждый год откладываем кое-что для наших детей и кое-что для помощи неимущим.

Ну что же, пожалуй, я сказала все.