Змея за пазухой - Виталий Гладкий

— Что-то я не въезжаю… — с недоумением сказал Никита. — На кой ляд твоему мужу и Шервинскому сдался этот рудник? Ведь серебро оттуда давно ушло.

— Как бы не так! Ты ведь знаешь, что у Олега предприимчивость была в крови. Он давно присматривался к Потапкиной горе, все рылся в архивах. Два года назад Олег купил современную импортную технику, нанял геологоразведчиков, и спустя несколько месяцев они принесли ему вот такой, — Полина руками показала нечто, размером с яблоко, — самородок. Геологи нашли несколько в стороне от старых разработок очень богатую серебряную жилу. Но когда Олег начал оформлять документы на земельный отвод и разрешение на открытие рудника, оказалось, что на него имеет виды и Шервинский. Вот тут-то все и началось…

— Шервинский угрожал Олегу?

— Да! — Полина немного помялась, а затем продолжила уже тише, опустив голову: — Олег тоже… Говорил, что закопает его на Потапкиной горе.

— И ты думаешь, что Шервинский оказался шустрее Олега… или удачливее?

— Я уже не знаю, что и думать. Шервинский отрицает свою причастность к убийству, я почти верю ему… верила. Но ведь в голову Шервинскому не заглянешь.

— Заглянуть можно. Через дырку от пули.

— Перестань! Что ты такое говоришь?!

— Но если ты уверена, что убийство Олега — это дело рук Шервинского, то почему бы тебе не отплатить ему той же монетой? Денежки у тебя есть, а верный Альберт постарается исполнить твое пожелание в кратчайший срок. Думаю, нужные людишки для разных темных дел у него есть.

Никита задал этот вопрос не просто так. Он хотел понаблюдать за реакцией Принцессы.

— Никогда! — воскликнула Полина. — Запомни: я никогда не опущусь до бандитских разборок!

«Хо-хо, как говаривала незабвенная Элл очка Щукина. — Никита мысленно, не без некоторого торжества, рассмеялся. — Вот мы и спалились. Конечно же Шервинский тебе дорог… как память, наверное. И естественно, с его плешивой головы не должен упасть ни единый волосок. Что ж, продолжим сей прелюбопытнейший разговор…»

— Было бы сказано… — Никита скептически хмыкнул. — Рудник ведь так и остался подвешенным, и тебе еще придется ломать копья с Шервинским, чтобы получить лицензию на добычу серебра. Так не проще ли поступить с ним так, как он поступил с Олегом? Есть человек — есть проблема, нет человека — нет проблемы.

— Ты это серьезно? — Взгляд Полины потемнел, ее карие с желтоватыми искорками глаза вдруг превратились в черные бездонные озера.

— Я всего лишь высказал предположение, — пожал плечами Никита. — В вашем тесном мирке богатых и упакованных по высшему разряду убрать конкурента, отправив его ногами вперед, обычное, даже обыденное дело. Так что я не сказал ничего крамольного.

— Может, ты за это возьмешься? — Полина смотрела на Никиту тяжелым, немигающим взглядом.

— Чего не сделаешь ради старой подружки… — Никита нахально ухмыльнулся. — Почему бы и нет? Естественно, не бесплатно. Шервинский дорого стоит.

— Ты изменился… сильно изменился. Я не ожидала…

— Твоя правда — я изменился. И конечно же не в лучшую сторону. Прежний Нико, считай, умер. Но я пошутил — каюсь, довольно неудачно. Пардон. Валить Шервинского я не буду, даже если ты очень сильно попросишь, хотя еще один миллион американских тугриков мне бы не помешал. Плюнь на этот рудник. Вам с дочерью вполне хватит того, что оставил Олег. И потом, твое предположение насчет Шервинского шито белыми нитками. Вот если бы он имел какие-то виды на тебя…

Никита решил рискнуть. Полина упорно не хотела раскрывать свои карты. Почему она скрывает, что ее отношения с Шервинским совсем не враждебные?

— Он не может иметь на меня виды.

— Почему? Богатая вдова, мало того, вполне привлекательная женщина… Ты только свистни, лучшие женихи прибегут — хоть за всех сразу замуж выходи.

— Твои слова не очень похожи на комплимент, — сухо ответила Полина. — Дело в том, что… как бы тебе это сказать… у Шервинского несколько нестандартная сексуальная ориентация.

— Да ну?! — искренне удивился Никита.

— Учти, я ничего такого тебе не говорила! И не болтай об этом на всех углах! Шервинский скрывает, что он не такой, как все мужики. Но шила в мешке не утаишь, тем более в том узком мирке, в котором все мы вращаемся. Тем не менее никто на эту тему не распространяется.

— Почему? Какие проблемы? По-моему, сейчас всякие голубые и розовые вполне комфортно себя чувствуют. Даже парады устраивают.

— Только не Шервинский! Мне кажется, он ненавидит себя за свой порок. Ведь некоторые из власть имущих, конечно, пожимают ему руку, но брезгливости скрыть не могут. Это как клеймо вора на лбу. Мы еще не доросли до европейской толерантности по этому поводу.

— Даст бог, и не дорастем… — пробормотал себе под нос Никита.

— Ты что-то сказал?

— Это я о своем, о женском, — рассеянно ответил Никита.

А сам в это время подумал: «Но если Шервинский педераст, то что они делали на блатхате? Играли в ладушки? Или удовлетворялись созерцанием интимных мест? Чудеса…»

Полина словно подслушала его мысли. Немного поколебавшись, она приняла вид, с каким люди бросаются в прорубь, и молвила:

— Я встречалась несколько раз с Шервинским. Чтобы уладить отношения между ним и Олегом…

Вот те раз! У Никиты глаза полезли на лоб. Она что, берет его на понт? Или это хитроумная комбинация, придуманная Шервинским, который конечно же мог сообразить, что Хайтахун, большой любитель дензнаков, не удержался и, получив хорошую мзду, поделился с Никитой результатами своих наблюдений за Принцессой? Вполне возможно. Но тогда почему Полина обвиняет Шервинского в убийстве мужа? Это что еще за кунштюк?

— Ну, встречалась и встречалась, — стараясь казаться невозмутимым, ответил Никита. — Какие проблемы? Ты свободная женщина, Олег на цепи тебя не держал.

— Да, это так. Но встречи проходили… м-м-м… на конспиративной квартире…

— Ух ты! — Никита коротко хохотнул. — Прямо тебе шпионские страсти. Напрашивается вопрос — зачем? Или в городе места мало, чтобы встретиться?

— Где? Наивный ты человек… И меня и Шервинского в городе знает каждая собака. Ни офис, ни рестораны, ни даже уединенное место в парке не были гарантией, что нас не увидят, не сфотографируют и не подслушают. Да Олег убил бы меня, узнай он о первой же нашей встрече!

— И все-таки он узнал, как я догадываюсь…

— Узнал. Но с моей подачи, когда я уже почти договорилась с Шервинским, что он уступит нам этот рудник без борьбы в обмен на участок для лесоразработок. Осталось утрясти лишь некоторые формальности.

— То есть ты сама рассказала Олегу о ваших встречах с Шервинским…

— И так и не так. Меня заставили рассказать.

— О как! И кто же?