Похоронный марш марионеток - Фрэнк Де Фелитта

— Возможно. — Прокурор Рэндольф повернулась к Кей. — Хорошо, профессор Куинн, а нет ли в фильмах Хичкока подсказки, как поймать убийцу? Я имею в виду, если он действительно одержим тем, о чем вы говорите. Есть ли там какие-нибудь практические идеи на этот счет?

— Одна.

— Выкладывайте.

— Он может появиться в кадре. Как Хичкок. Дерзкий поступок. Безумный. Но это дразнит зрителя…

— Зрителя? — переспросил комиссар Макграт.

— Для него мы все — зрители, — пояснила Кей.

— Надеетесь сфотографировать его во время совершения убийства? — саркастически спросила Рэндольф. — Это было бы превосходно.

— Я имела в виду, что он остается на месте преступления и сливается с толпой, изображая заинтересованного зрителя. Это его способ дразнить полицию.

— Великолепно. Мы будем развивать кукурузный способ мышления.

За столом хмыкнули, а Уилкинс толкнул локтем комиссара и залился громким смехом. Кей подалась вперед и постучала по столу, глядя прямо в глаза миссис Рэндольф.

— В «Исступлении»[119]Хичкок стоял на причале и наблюдал, как полиция вытаскивает из Темзы задушенную девушку, — не сдавалась она.

— Возможно, его уже засняли на пленку, — пришел на помощь Кей Сантомассимо. — На месте каждого преступления крутился Сафран. Он снимал все подряд. Мы можем просмотреть его пленки и выбрать повторяющееся лицо.

— К журналистам не смейте и приближаться, — повелительно одернула его Рэндольф. — Сафран был их коллегой. Они и так уже сходят с ума. А я не люблю, когда ситуация выходит из-под контроля.

Прокурор Рэндольф испытующе вгляделась в лица сидевших за столом. Она еще не была готова согласиться с доводами Кей, ей требовалось время для размышлений. Откинувшись на спинку кресла, она едва заметно кивнула Уоллесу Перри. Тот выбил трубку и полез в кожаный кисет за новой порцией табака.

— Если это расследование застрянет между участками — подчеркиваю, я сказал «если», — то оно будет передано Управлению по особо важным делам. Ни один полицейский участок в городе не располагает такими компьютерными возможностями.

— Прошу прощения, прокурор Рэндольф, но я хотел бы лично довести это дело до конца, — возразил Сантомассимо.

Перри покачал головой:

— Пусть этим занимается центральное управление, лейтенант. У вас нет тех сил и средств, которыми обладают они.

— Я смогу вычислить этого парня. Я почти чувствую его.

— А почему бы лейтенанту Сантомассимо не возглавить группу спецрасследования? — обратилась к Перри миссис Рэндольф.

Перри кивнул:

— Это вполне возможно. Мы иногда практикуем подобное. Но в этом случае ему придется поступить к нам в управление.

Капитан Эмери покачал головой:

— Сантомассимо нужен мне в западной части города. У нас дел невпроворот.

— Не прибедняйтесь, у всех дел по горло. Все не переделаешь, — огрызнулся капитан Перри.

— Сантомассимо останется при мне, — не сдавался капитан Эмери; его глаза потемнели.

Разговор, похоже, зашел в тупик. Прокурор Рэндольф барабанила пальцами по столу, размышляя. Престон Уилкинс что-то шептал на ухо комиссару, затем умолк, поймав на себе пристальный взгляд прокурора. Рэндольф приняла решение.

— Капитан Перри, — заговорила прокурор, — мы можем создать группу, ее возглавит лейтенант Сантомассимо, но подчиняться она будет непосредственно вам.

— Вы хотите сказать, что он останется в Палисейдс?

— Да, но подчиняться будет вашему управлению.

— Это создаст известные сложности в работе.

— Любые действия по этому делу будут осуществляться с вашего одобрения. К вам будет стекаться вся информация. Все распоряжения, приказы, разрешения и запреты должны будут исходить от вас.

Перри выглядел несчастным:

— Да, конечно, все так и будет организовано, если вы возлагаете это на наше управление. Все будет под контролем.

Прокурор Рэндольф повернулась к Хиршу, Хэллеку и Каллахану:

— Вам понятно? Все, что касается этого дела, — понимаете, все — поступает к лейтенанту Сантомассимо, в Управление по особо важным делам.

Она повернулась к улыбавшемуся комиссару Макграту. Ему нравилась ее решительность. Довольная собой, прокурор Рэндольф сложила документы в кейс и закрыла его.

— Лейтенант Сантомассимо, я хочу, чтобы вы и капитан Эмери контролировали все аспекты расследования. А капитан Перри, в свою очередь, будет контролировать вас.

— Спасибо, миссис Рэндольф.

Все встали и направились к выходу, но прокурор Рэндольф по-прежнему сидела в кресле. Это заставило остальных задержаться.

— Капитан Перри, — сказала прокурор, — а не следует ли нам задействовать Отдел специальных расследований?

При одном упоминании этого отдела капитан Перри изменился в лице. В Отдел специальных расследований полицейского управления Лос-Анджелеса входило девятнадцать человек, которые следили за известными преступниками, но обычно не делали попыток арестовать их до момента совершения преступления. Во многих случаях последствия такой медлительности оказывались непоправимыми. У капитана Перри, полицейского старой закалки, методы работы этого отдела вызывали неприятные ассоциации с деятельностью КГБ.

— Не думаю, миссис Рэндольф, — ответил Перри, тщательно взвешивая каждое слово. — У нас пока нет подозреваемых, а значит, и следить не за кем.

Прокурор Рэндольф на секунду задумалась.

— Хорошо, можно будет подключить их потом, — сказала она, закрывая эту тему. С торжественным выражением на лице она повернулась к присутствующим. — Я хочу, чтобы вы знали: мэр страшно обеспокоен. Сегодня во второй половине дня его пресс-секретарь сделает заявление. Не хочу повторять, как неприятно нам признавать факт появления в городе серийного убийцы, но нельзя оставлять без внимания и аргументы, высказанные профессором Куинн. — Она сделала паузу. — Следует приложить все усилия к тому, чтобы в самое ближайшее время арестовать этого ненормального. Это жизненно необходимо для мэра. Для меня. И для всех жителей Лос-Анджелеса.