Последний спартанец. Разгромить Ксеркса! - Виктор Поротников

– Прости, Диномаха, – выдавил из себя Аристодем. – Мне нужно идти. У меня дела.

– Давай встретимся в доме у Эллы ближе к вечеру. – Диномаха схватила Аристодема за край шерстяной хламиды, дабы удержать его на месте. – Либо приходи к моему дому, как стемнеет. Я выберусь к тебе через окно. Мы укроемся в нашем саду, как бывало когда-то.

– Нет, я не могу. – Аристодем замотал головой, так что его густые длинные волосы взлохматились, упав ему на лицо. – Между нами все кончено, Диномаха. Наша помолвка расторгнута. Официально я обручен с Дафной.

– Но ведь Дафну могут найти мертвой, – с безжалостными нотками в голосе произнесла Диномаха, продолжая удерживать Аристодема. – И ты будешь свободен от своих обязательств перед ее родственниками.

Аристодем вырвался из рук Диномахи и устремился прочь от нее, с хрустом давя скорлупу миндальных орехов у себя под ногами.

Пройдя несколько шагов, он оглянулся и выкрикнул с яростью:

– Даже боги не освободят меня от обязательства мстить злодеям, погубившим Дафну!

Глядя вслед Аристодему, Диномаха в отчаянии опустила руки. Она так тщательно готовилась к этой встрече и была сильно разочарована таким ее завершением.

Обходя лужи и кучи ослиного помета, Диномаха выбралась из унылой тесноты Змеиного переулка на широкую улицу Афетиаиду, мощенную плоскими камнями.

Диномаха побрела домой с печально опущенными очами. Ни теплые солнечные лучи, ни ослепительная синева небес не радовали ее.

Снующие мимо прохожие раздражали Диномаху. Она старалась ни на кого не смотреть, чтобы не видеть беспечно-равнодушные или улыбающиеся лица мужчин и женщин. Диномаха шла, глядя себе под ноги, глубоко отчужденная от всякой радости. В золотоволосой прелестной головке Диномахи крутились мысли об Аристодеме.

«Дафна околдовала Аристодема своим очарованием, вот почему он охладел ко мне. Еще бы! Дафна ведь божественно прекрасна, живописцы обожают ее как натурщицу. И если у Дафны с Аристодемом дело дошло до постели…»

Внезапно Диномаха столкнулась с каким-то прохожим, который издал недовольный возглас. Подняв голову, Диномаха увидела перед собой седовласого Менара, отца Леотихида, закутанного в синий плащ.

Менар узнал Диномаху и осуждающе бросил ей:

– Некрасиво ты поступаешь, дочь Еврибиада. Нужно уступать дорогу старшим!

Пробормотав слова извинения, Диномаха поспешно свернула в переулок. Ноги сами принесли Диномаху к дому ее подруги Эллы.

По закону, всякий спартанский гражданин при создании семьи получает от государства дом и участок земли с рабами, которые должны эту землю обрабатывать. Для Леарха и Эллы власти Лакедемона выстроили дом на окраине квартала Питана, на склоне холма, с которого открывался живописный вид на спартанский Акрополь с храмом Афины Меднодомной. Дом был небольшой, но уютный. После смерти мужа Элла жила здесь со своим маленьким сыном и двумя служанками.

Диномаха была частой гостьей Эллы, поэтому та нисколько не удивилась ее очередному визиту. Озабоченно-грустное лицо подруги сразу насторожило Эллу, которая только что покормила своего первенца и уложила спать.

– Что случилось? – поинтересовалась Элла у Диномахи. – У тебя какие-то неприятности? Давай выкладывай!

Элла усадила Диномаху на широкую скамью, сама села рядом.

– Сегодня мне наконец-то удалось побеседовать с Аристодемом, – промолвила Диномаха, привалившись спиной к стене. – Я подстерегла его в Змеином переулке. Вроде бы Аристодем был рад встрече со мной, однако прежней нежности я от него не почувствовала. Он даже не попытался поцеловать меня. – Диномаха издала тягостный вздох. – Видимо, Дафна запала в сердце Аристодему. Мне показалось, что это странное исчезновение Дафны сильно терзает его.

Диномаха умолкла. Скрестив руки и опустив голову, она рассматривала пальцы своих ног, слегка шевеля ими. Свои кожаные туфельки Диномаха оставила у входной двери, пройдя босиком в покои своей подруги.

– Милая, мне нужно тебе кое-что сказать, – с какой-то смутной неуверенностью проговорила Элла, взирая на Диномаху с некой таинственностью. – Только ты должна сохранить услышанное от меня в тайне. Обещаешь?

Диномаха удивленно взглянула на Эллу и молча кивнула.

– Вчера я была в гостях у Астидамии и совершенно случайно подслушала разговор двух ее рабынь, – взволнованно заговорила Элла, придвинувшись вплотную к Диномахе и положив свою левую ладонь ей на колено. – Оказывается, Дафны нет в живых, ее мертвое тело было найдено Аристодемом в какой-то заброшенной могиле. Каким-то образом Аристодем узнал имена убийц Дафны и тех, кто их толкнул на это злодеяние. Так вот, в смерти Дафны повинны эфоры. Дафна повела себя слишком дерзко, отвергнув сватовство Фанодема и обручившись с изгоем Аристодемом. За это эфоры убили Дафну.

Волнение Эллы передалось Диномахе. По ее спине прокатился озноб. Теперь ей стало понятно, кому именно собрался мстить Аристодем и чем был вызван всплеск его ярости во время их расставания в Змеином переулке. Диномахой овладел страх за Аристодема. По силам ли ему, изгою, тягаться с эфорами?!

– Астидамия и Аристодем тайно, под покровом ночи, схоронили прах Дафны где-то за рекой Эврот, – продолжила Элла, перейдя на громкий шепот. – Одного из убийц Дафны выследил и зарезал Аристодем. Другого схватили рабы Астидамии и доставили на ее загородную усадьбу. Там этого злодея пытали в присутствии Астидамии, а потом его удавили веревкой. Этот задушенный негодяй оказался рабом Гипероха.

Кинув опасливый взгляд на дверной проем, завешанный пологом из плотной узорчатой ткани, – где-то рядом в коридоре переговаривались служанки, занятые домашними делами, – Элла приникла устами к самому уху Диномахи, прошептав ей о том, что смерть Гипероха тоже стала результатом мести Астидамии. «Непонятно, как Астидамия убила Гипероха, ибо на его теле не было никаких следов насилия, – недоумевала Элла. – Однако Астидамия совсем неспроста заманила Гипероха к себе в дом!»

Диномаха, потрясенная услышанным, пребывала в некотором ошеломлении. Она сознавала, что не может ничем помочь Аристодему, не в силах ничего изменить, что это чудовищное убийство Дафны лишь сильнее запутывает в роковой клубок судьбу того, кто ей бесконечно дорог. Но, зная об этом, Диномаха тем не менее не желала мириться со своей беспомощностью перед лицом столь ужасных обстоятельств. Сильный характер Диномахи подталкивал ее к действию.

Диномаху вдруг посетила мысль, от которой сердце учащенно забилось у нее в груди. Сможет ли она убить кого-нибудь, спасая от гибели Аристодема или защищая собственную жизнь?… Есть ли в ней дерзкая отвага, чтобы назло эфорам отстаивать свою любовь к Аристодему, даже если ей будет грозить смерть за это?

Увлеченная своими мрачными думами, Диномаха не расслышала того, что сказала ей Элла с печальным вздохом. Диномаха переспросила ее, очнувшись от своего отстраненного полузабытья.

– Получается, что Дафну погубила ее любовь к Аристодему, – негромко произнесла Элла. – Почему в этом мире Любовь и Смерть так часто шествуют рядом? Вот и мой Леарх предпочел умереть, лишь бы избавить нашего сына от позорной участи изгоя.