Песня сирены - Гапарон Гарсаров

Во дворе было многолюдно. Видимо, сегодня с утра здесь кого-то хоронили. Передёрнувшись от одной лишь мысли о покойниках, выпускница поспешила к воротам, выводящим на 1-й Лаврский мост, от которого шла монастырская аллея. Под ним текла чёрная речушка Монастырка. Лавра перебежала через мост и направилась к улице. Долго задерживаться со своей духовной миссией она не могла, поскольку коала осталась с Груней, которая совсем не знала, как обращаться с диковинным зверем. Да и Тарас с Мариной вполне могли уже заявиться вместе с собакой Инги Михайловны.

Едва Гербер взобралась на тротуар, ей наперерез двинулся силуэт в сером, который сначала завилял между немногочисленными прохожими, а затем нырнул в придорожные кусты. Неужели он подумал, что его не успели заметить? Лавра остановилась, нервно теребя платок, поразмыслила пару секунд и развернулась в обратном направлении. Идти дальше этим путём нельзя, не то психопат утащит её в заросли парка, воспользовавшись отсутствием людей, а их и без того в этой части монастыря практически не наблюдалось. Оборачиваясь назад, Лавра вернулась к мосту, возле которого мирно беседовали двое мужчин в чёрных рясах. Девушка хотела было метнуться к ним и попросить помощи, но из-за поворота за ней уже никто не следил – брат Стреглова куда-то испарился.

– Извините, не подскажете, как подняться к Атаманской улице, но не через Александровскую площадь? – прервала церковников взволнованная брюнетка, утирая лицо платком.

– Тут тропинка есть, доченька, возле колонки свернёшь чуть поодаль, а там прямёхонько ступай до следующей дороги, – посоветовал чернец, указав на возвышающиеся деревья, над которыми кружили вороны.

Лавра благодарно поклонилась и бросилась туда, в очередной раз жалея, что отправилась в монастырь без сопровождения. Ведь не впервой уже приходится вот так нервничать из-за безумного Стреглова, идущего за ней по пятам. Убедившись, что никого в сером поблизости нет, она засеменила мимо кустарников и осин. Как назло, пешеходов здесь не наблюдалось. Подумав пару секунд, Лавра побежала вперёд. Так намного веселей и быстрей, да и Стреглов вряд ли сможет напасть на бегущую барышню.

Через минуту она уже подобралась к улочке, по которой мчались машины. Лавра вышла аккурат возле ограды Тихвинского кладбища, приметив возвышающуюся часовню. Заросли сзади внезапно зашелестели и оттуда выбралась грязная собака.

– Звонил Мик из больницы, – с порога прогундосила Аграфена, беспрерывно чихая и утирая покрасневший нос, – Глеб Валентинович всё так же лежит. Говорят, пошло заражение…

– Ну вот, – ещё больше расстроилась Лавра, переводя дыхание и успокаивая себя от встречи с Петей Стрегловым, – прямо наваждение какое-то. А как Лариса, Микола не говорил?

– Я сама-то забыла спросить, – оправдалась служанка и вновь чихнула. – Что это со мной, грипп что ли подцепила?..

– Да, выглядишь не ахти, – насторожилась выпускница и вспомнила про питомицу зоопарка. – А где коала?

– Я её в коробку хотела посадить из-под компьютера, а она на Катеринино декоративное деревце залезла и нагадила там, – пожаловалась Груня. – Уж я её тянула-тянула, но она никак не хочет слезать, жаль дерево-то…

– У тебя, видимо, на неё аллергия, так что лучше близко к ней не подходи, сама уберу.

– Да, тебе ещё Мик номер телефона вот оставил, сказал, чтобы ты после обеда по нему позвонила и записалась на приём.

На протянутой бумажке Лавра прочитала фамилию Брон и семизначный номер. Спрятав координаты психоаналитика в карман, она зашла в комнату супругов Холодовых и попыталась снять с декоративного растения медведицу. Та устроилась на его верхушке и крепко уцепилась за ветки, грозя вот-вот оторвать их. В конце концов, что плохого, если животное немного посидит на нём до прихода Марины. А пока пусть себе отдыхает, раз уж деревья так успокаивают негодницу.

Лавра повертелась по спальне в поисках старой газеты или тряпки и заметила на прикроватной тумбочке стопку каких-то бумаг. Она рассчитывала постелить их в горшке с деревом. Но здесь оказались важные документы, перемешанные с газетными вырезками и письмами из фирмы «Villain Limited». Среди них имелось два договора на предоставление банковских услуг, непонятное соглашение под названием «финансирование под уступку требования», несколько векселей, где от руки были написаны какие-то слова, стояла размашистая подпись и гербовая печать нотариуса. Дата была недавней, буквально прошлая неделя, а выписана эта ценная бумага оказалась на имя Камаева Рината Ильгизовича, причём весьма на кругленькую сумму.

Как и почему эти документы оказались у господина Холодова, Лавра не имела ни малейшего представления. Отложив их в сторону, она взялась за договор с «Villain Limited». Большая часть слов здесь оказалась непонятна. Но общий смысл девушка поняла: один из банков Марининого отца обязался оказывать расчётно-операционные услуги этой организации, за что та гарантировала 2 % от проходящих через них средств. Дойдя до информации о сторонах, Лавра в очередной раз пришла в удивление, поскольку компанию «Villain Ltd» представлял их коммерческий директор – Камаев Ильгизяр Сабирзянович. Очевидно, это отец любовника и убийцы Инги Михайловны.

Ещё плохо понимая, что к чему, брюнетка сложила бумаги обратно в ровную стопочку и изучила газетную вырезку. Там была небольшая статейка на немецком языке. Несмотря на то, что родители Лавры родом из Германии, прочитать этот текст она смогла весьма поверхностно да и то понимала лишь отдельные фразы.

– Ильгизяр Сабирзянович??? – удивилась Груня от вопроса Лавры, перебирая в кладовке пустые банки. – Я такого не помню, чтобы он у нас тут был в гостях. Хотя имя знакомое, где-то я его слышала…

– А ты не в курсе, были ли между Глебом Валентиновичем и любовником его матери деловые отношения? – продолжала допрос выпускница.

– У этого Рината есть своя студия, сейчас она уже по всей стране котируется, а когда-то, я слышала, была полнейшим банкротом. Ингин хахаль эту студию себе зачем-то выкупил, и теперь та цветёт и пахнет… Вернее, цвела и пахла, Ринатку точно уж на зону упекут. А вот кому его бизнес перейдёт, я не знаю.

– Скажи, а может быть такое, что эту студию Камаеву кто-то помог выкупить? – задала Лавра вопрос явно не по адресу.

– У-у-у, тут трудно сказать, я про этого Ингиного увальня очень мало чего знаю, спроси, чё полегче.

– А бизнес, который был у Инги, это случайно не та самая студия Рината?

– Я у Холодовых работаю полгода, и что там до меня было, я не в курсе…

Лавре ничего не оставалось, как отправиться в свою комнату, чтобы сменить одежду. Она вдруг вспомнила про оставленную вчера на столе брошку в форме божьей коровки и проверила, на месте ли та. Оказалось, что милое украшение куда-то пропало, как и следовало ожидать. Э-нет, Лавру не проведёшь.

Нацепив халат и сняв с волос тугую резинку, она вернулась к трудящейся прислуге и вновь отвлекла её от дел:

– Груня, сюда вчера никто, кроме тебя, не приходил?