Удачная работа - Роман Хаер

– А кого боятся саламандры? Неужели на этих жутких тварей кто-то охотится? – спросил я, чтобы перевести разговор на другую тему.

– Магмовые черви – это не самостоятельные создания, – просветила меня Ама улыбаясь.

Оказывается, магмовые червяки – это часть огромного магмового червя, живущего в жерле вулкана. Он отправляет части своего тела пастись в вулканический кратер. Когда маленький магмовый червяк наполняется необходимыми веществами, он возвращается к своему носителю и сливается с ним, обеспечивая жизнедеятельность огромного тела. Иногда громадный магмовый червь поднимается к поверхности кратера и хватает неосторожную саламандру, поэтому они всегда настороже. Свою саламандру Ама снабдила амулетом, который предупреждал ящерицу, когда огромное тело червя приближалось к ней на опасное расстояние. Возможно, именно благодаря этому мне и удалось ее поймать. Чувствуя приближение опасности, саламандра не получала привычного подтверждения от амулета Амы и поэтому не улетала.

«Хорошо, что я не знал про огромных червей под ногами, когда ловил саламандру», – подумал я. Тут накатила такая слабость, что я извинился, пожелал всем приятных сновидений, лег обратно на плащ, лодочкой сложил руки под головой и мгновенно уснул, так и не дождавшись вкусно пахнущего ужина, почти приготовленного великаном Громом.

Человек, закончивший факультет менеджмента, похож на бизнесмена, как физик-баллистик – на снайпера.

Жизненное наблюдение

Проснуться раньше всех мне снова не удалось. Когда я открыл глаза, светило только появилось из-за линии горизонта, а в походном лагере уже прочно обосновалась бурная деятельность. Гром давно разогрел вчерашнюю похлебку и кипятил воду для чая. Заботливый доктор Цвета пожелала мне доброго утра и тут же сунула в руку миску, полную вкусно пахнущего наваристого супа. Я достал ложку и с аппетитом позавтракал. Остатки вчерашней слабости с каждой ложкой великолепной похлебки уходили куда-то, и, доев до конца, я почувствовал себя веселым и бодрым, готовым к преодолению новых невыносимых трудностей и лишений. Готовым ко всему, кроме, пожалуй, ловли саламандр. Рыжик к этому времени разделался с большим куском курицы из запасов, приготовленных нам хозяйкой таверны. Ама выписывала в воздухе круги на своем инфернальном звере. Апик задумчиво ходил вокруг костра, бормоча что-то себе под нос. Иногда он останавливался, брал какую-нибудь еду и снова пускался в путь, жуя и тихо разговаривая сам с собой.

Боевая раскраска лица, наверное, вчера была безнадежно испорчена, но рядом не было ни ручья, ни речки, а запасы питьевой воды тратить на умывание не хотелось. Ладно, обновлю позже, как представится подходящая возможность.

Бережное отношение ко мне моих товарищей напоминало обращение с капризным и дорогостоящим прибором в какой-нибудь научной экспедиции. Вещь хрупкая и ценная, беречь надо и понапрасну не использовать. Цвета на меня иногда поглядывала, как положено заботливому доктору, подкладывая в заваривающийся чай какие-то травки из объемистой зеленой сумки, а Гром тем временем свертывал импровизированный лагерь. От повседневных обязанностей меня избавили, видимо решив, что я сахарный и могу ненароком растаять. Я, впрочем, сильно не возражал, почивая на заслуженных потных лаврах. Вчерашний подвиг на ниве поимки саламандры можно сравнить только с мужеством любителей бани и парилки.

– Апик, ты все такой же обжора, – улыбнувшись, сказала Ама, когда спустилась с небес на грешную землю и отпустила свою жуткую ящерицу. Заклинание призыва саламандры маг огня обновила еще вчера, теперь та возвращалась к ней по первому зову.

– Для работы мозга требуется много материи! – веселым голосом сказал профессор и гордо поднял в небо указательный палец.

– Если бы я столько ела, то ни о какой приличной фигуре речи бы идти не могло, – продолжала Ама шутливые нападки на Апика.

– Фигура вторична, голова первична, – весело философствовал профессор с умным видом.

– Ваша фигура, уважаемый профессор, – это скорее полное отсутствие фигуры, – помог Апику Гром и для контраста встал рядом, выпрямившись в полный рост.

Худенький профессор, ростом чуть выше метра, на фоне могучего воина, голова которого взирала на мир с двухметровой высоты, выглядел очень потешно.

– Ама, не задирайте Апика, он милый. – Цвета тоже, улыбаясь, заступилась за профессора.

– Нашел себе заступников. Ничего, они когда-нибудь отвернутся, – шутливо пригрозила Ама.

– Ама, дорогая моя. Ты только скажи – и я навсегда перестану есть, – сказал галантный профессор.

– Нет уж, кушай. А то тебя скоро совсем не станет, – разрешила ему маг огня.

Тут мой кот встал с места и поклонился профессору, на что Апик вежливо поклонился ему в ответ. Все рассмеялись, и Цвета раздала каждому пиалы с вкусным чаем. Рыжику налили полную миску воды.

– Гром, как там с Той Стороной сейчас? – спросил я воина.

– Тихо. Но все может в любой момент загреметь, – ответил сотник.

Все, кроме профессора и моего кота, пили обжигающий чай. Ама и Цвета украдкой посматривали на меня, не решаясь приступить к расспросам, впрочем, по-моему, интересовали их совсем разные темы. Апик о чем-то опять задумался, жуя кусок хлеба, а Рыжик лежал и смотрел на остатки костра.

– Ну что, пора, – сказал я, когда чай, наконец, был допит, костер потушен и вещи собраны.

– Когда будем подъезжать к Ничейной Территории, ты, Ама, поднимайся повыше и следи за окрестностями. Я буду ехать немного впереди, – отдал я последнее указание, и мы тронулись в путь.

Кони мчались мимо многочисленных вулканических холмов, над которыми кружили саламандры. Ама парила в вышине, иногда ее ящерица падала в пике, и маг огня проносилась прямо над нашими головами, вызывая море восторга у Цветы и Рыжика. Я несся впереди, следя за точками на сканере, чтобы не пропустить возможную опасность. Гром на огромном сером жеребце и Цвета на белоснежной кобыле ехали за мной. Апик на своих потешных лыжах прицепился к седлу коня Грома и замыкал нашу веселую процессию. Кони шли широкой рысью, ветер бил в лицо, и земля летела назад. Примерно через пару часов мы миновали зону вулканов. Впереди лежали Муравьиные пустоши, и там же начиналась Ничейная Территория. Гром говорил, что путь лежит через пограничный лагерь Нашей Стороны, и я скакал вперед, всматриваясь в даль. Но все равно лагерь перед моими глазами появился достаточно неожиданно.

Политически мир Ворк устроен примитивно. Существует две противоборствующих стороны: Эта и Та Сторона – вот и вся политическая карта мира. Бои на Нашей Стороне между различными, очень не похожими друг на друга народами конечно же иногда случались, но это были локальные конфликты. Например, не так давно Великий хан степи не поделил что-то с Вихрь-городом, взял с собой небольшое войско, подошел к городу и выдвинул свои требования. Правитель, понимая, что хан может ему очень пригодиться, все требования быстро рассмотрел, сам с небольшим вооруженным эскортом приехал в ставку хана, где вопрос был быстро улажен. Обошлись обычным поединком лучших воинов, который выиграл боец Великого хана. Гром в это время присутствовал в войске хана, состоящем всего из одной гвардейской тысячи.