Книги онлайн и без регистрации » Фэнтези » Способ побега - Екатерина Федорова

Способ побега - Екатерина Федорова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 74
Перейти на страницу:

Резвых усилием воли воздел себя на ноги. От жара тело казалось легким и невесомым. Леха, сонно клевавший носом рядом, тоже вскочил.

— Ты что вскочил? Лучше бы полежал, браток. Вид у тебя…

— Лучше он уже не станет, — мрачно попытался сострить Тимофей. — Пора, Леха.

— Куда пора?

— Шш… — Он приложил палец к губам и ухватился за рукав Лехи. — Значит, так. Ты сумеешь сейчас поднять своих чудо-богатырей? И снова начать маршировку?

Леха горделиво подбоченился:

— А то как же.

— Тогда вперед. И помни — что бы ни происходило, они должны маршировать.

— Что бы ни происходило?! — разинул рот его простодушный друг.

Тимофей кивнул:

— Ты уверен, что сможешь держать их под контролем?

— Ну, — засомневался Леха, — попробую. Только что…

— Нет времени, — шепотом завзятого заговорщика возвестил Тимофей. — Потом я тебе все расскажу. А теперь ничему не удивляйся и держи эту толпу в движении все время. Пошел.

Леха пожал плечами и пробасил:

— Ну, сэнсэй… Ладно, пойду. Но если в результате тебя опять побьют, как собаку, то я не виноват…

Браток развернулся и двинулся к валяющимся у стены сокамерникам, поминутно оглядываясь через плечо. Тимофей дождался, пока узники встанут и двинутся вдоль камеры строевым шагом. Дети разных народов сначала нестройно, а потом все слаженнее завопили речевку. Многие поглядывали на Тимофея взглядами заговорщиков. Кое-кто даже подмигивал, ловя его взгляд. Хорошо, что они находятся в такой тюрьме, где охрана привыкла полагаться исключительно на мастерство магов-оружейников. Отлично, что здесь не следят за узниками. Иначе с такими сообщниками ему не миновать провала. Их пародию на заговор раскусили бы в два счета. При таких сокамерниках не нужен и бестолково мечущийся в поисках цветочного горшка по незнакомым улицам профессор Плейшнер…

Дождавшись, пока маршевая рота развернется к нему задом, а к стене в дальнем конце камеры передом, Тимофей негромко позвал:

— Гортензия.

Драконша наверху заворочалась и вытянула голову над решеткой в его сторону.

«О, Тимоха… Настало время поговорить о свидании, да?»

— Гм. Нет, пока еще немного рановато, — буркнул он. — Гортензия, ты можешь проплавить эти прутья?

«Ты еще спрашиваешь? — ликующе курлыкнула Гортензия и взмахнула громадными крыльями. — Легко!! Прямо сейчас? А потом мы будем вместе!»

— Нет, по команде, — нервно прошептал Тимофей. Не зря его мама говорила: не кружи девушкам головы, сынок. Кажется, у него сейчас появился большой шанс доиграться в этом деле до неизвестно чего.

Но выхода, как ни печально, у него не было. Что ж, поступающие проблемы нужно решать постепенно. Вот выберется он отсюда, найдет эльфа, тогда и подумает, что делать с мечтательной Гортензией.

Строй сокамерников развернулся и начал печатать шаг по направлению к нему. Количество ищущих взглядов, брошенных в его сторону, увеличилось. Он слабо улыбнулся и царственно покачал в воздухе кистью левой руки, приветствуя камерный электорат. Правой приходилось держаться за стенку — его ощутимо покачивало от боли и жара. Обрадованные фюреры и каудильо, оказавшиеся не у дел и теперь вынужденные маршировать по тюремной камере, ответили громким кличем из речевки. Приветственным громким кличем.

«Полное единение народа и диктаторов», — подумал Тимофей.

Он дождался, пока шеренга, построенная строем по трое, завернет назад. И скомандовал:

— Давай!

Столб пламени глубокого синего цвета ударил в пол рядом с ним. Тимофей едва успел отпрыгнуть подальше. И яростно зашипел, потому что пришлось ступить на больную ногу.

Брызги расплавленного металла взлетели фонтаном, отразившись от пола — и ему еще повезло, что фонтан был направлен вверх. До него долетело только несколько брызг. Что обидно, одна из брызг попала в раненую щеку. Тимофей взвыл.

«Ой! — смущенно сообщил в голове голос Гортензии. А потом под черепной коробкой у него включилась целая сирена: — О-о, неужели я повредила тебя, Тимоха, источник любви!»

— Я в порядке… — пробормотал он, осторожно прикасаясь кончиками пальцев к коже вокруг того места, куда попала раскаленная капля. Вот и опять не повезло. А еще говорят, что в одну воронку снаряд дважды не бьет…

Тимофей какое-то время морщил лицо, пытаясь забыть о жгучей боли в щеке. Потом обвел взглядом камеру.

Сокамерники, застывшие на полушаге с поднятыми ногами, глядели на него через плечо. Гортензия сверху просунула морду в дыру, проплавленную в решетке, — и тоже уставилась на него круглыми огромными глазами.

Громкая речевка заглушила шум синеватого пламени и плавящегося металла. В этом ему повезло. Хотя удача благоволит только подготовленным. А он, надо отметить, подготовился. Но теперь в камере царила полная тишина.

Плохо.

Он оторвал пальцы от щеки и зло посмотрел в сторону Лехи, затем рявкнул:

— Чего стоим?! Марш по камере! Леха, командуй!

Браток, опомнившись, проревел команду и побежал вдоль строя, торопливо раздавая всем попадающимся тычки под ребра. Поднятые ноги опустились и дружно грохнули об пол.

Тимофей задрал голову и посоветовал:

— Убери свою морду из дыры, Гортензия. Прутья еще горячие, можешь обжечься.

«О-о! — Показалось или действительно в голосе Гортензии зазвучало странноватое смущение? — Ты беспокоишься обо мне, даритель прекрасного чувства любви! Не беспокойся, для моей прекрасной кожи это пустяк!»

Но морда все-таки исчезла из провала в решетке.

Похоже, взамен недавней острой депрессии Гортензия ударилась в манию только что приобретенного женского величия. И самолюбования. Он где-то слышал, что тягу к чему-то нельзя изжить полностью, можно только перевести ее на что-то другое.

Тимофей опасливо посмотрел на концы проплавленных прутьев. Они все еще светились горячим багровым цветом. Так. И что же теперь?

«А теперь, — ответил он себе, — будем делать побег». Этак по-одесски — «будем-таки делать»…

Колонна вновь завернула и подошла к нему, четко печатая шаг. Он проорал приблизившемуся Лехе:

— Речевку!

Следовало создать как можно больше шума. Хоть местные стражники и напоминали больше спящих куриц, чем острозубых сторожевых псов, какими им положено быть по определению, — все же береженого бог бережет.

Леха кивнул и рычащим басом отдал приказание. Колонна грянула:

— Наша жизнь — водопровод, вот! И по ней дерьмо течет! Вот!

Текст был не очень, но это было единственное, что Резвых смог срифмовать и положить на короткий лающий ритм американской речевки. И текст до ужаса хорошо подходил к этой камере, посередке которой находилась дыра определенного назначения. Цинично, но реалистично.

1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 74
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?