Мистические истории. Абсолютное зло - Джулиан Готорн

– Ну вот, Сол, – продолжил дьякон, – по словам вашей жены, у вас какие-то затруднения и вы надеетесь, что мы сумеем вам помочь.

Серые глазки Ратледжа раскрылись шире.

– Нет, я так не говорил. Это она вбила себе в голову, что нужно попытаться.

– И все же, раз вы согласились нас позвать, то, думаю, не будете против, если мы зададим несколько вопросов?

После недолгого молчания Ратледж с видимым усилием отозвался:

– Нет, я не против.

– Вы ведь слышали, что говорит ваша жена?

Ратледж едва заметно кивнул.

– И… каков ваш ответ? Как вы объясните?..

– Как ему объяснить? Я их видела, – вмешалась миссис Ратледж.

Воцарилось молчание, а потом Босуорт, стараясь придать своему голосу беспечную, бодрящую ноту, спросил:

– Это правда, Сол?

– Правда.

Прервав раздумья, Бранд поднял голову.

– Вы хотите сказать… вы вот так перед нами сидите и заявляете…

Дьякон опять остановил его жестом.

– Погодите, дружище Бранд. Мы все хотим выяснить истину, так ведь? – Он обратился к Ратледжу: – Мы слышали, что сказала миссис Ратледж. Что вы на это ответите?

– Да что отвечать-то. Она нас застигла.

– И вы утверждаете, что с вами была… вы думали, что с вами была… – Тонкий голос дьякона сделался еще тоньше. – Ора Бранд?

Сол Ратледж кивнул.

– Вы знали… или думали, что знаете… с вами была покойница?

Ратледж вновь уронил голову на грудь. За окном по-прежнему сплошной стеной шел снег, и Босуорту чудилось, что это падает с неба погребальный покров, окутывая их общую могилу.

– Думайте, что говорите! Вы же кощунствуете. Ора, бедное дитя… больше года как лежит в могиле. Вы были на ее похоронах, Сол, я вас видел. Как вы можете утверждать такое?

– А что ему еще делать? – вмешалась миссис Ратледж.

Все снова смолкли. Босуорт вконец растерялся, Бранд опять погрузился в мрачные размышления. Дьякон сложил дрожащие пальцы домиком и провел языком по губам.

– Та встреча, третьего дня, была первой? – спросил он.

Ратледж покачал головой.

– Не первой? Ну а когда…

– Да уж почти год прошел.

– Боже! Выходит, все это время?..

– Ну… вы на него посмотрите, – вмешалась жена.

Трое мужчин опустили глаза. Босуорт, стараясь взять себя в руки, поглядел на дьякона.

– Почему бы не попросить Сола самому все рассказать, раз уж мы для этого собрались?

– Верно, – согласился дьякон и обратился к Ратледжу: – Не попробуете ли рассказать… как… как, по-вашему, это началось?

И вновь наступило молчание. Затем Ратледж крепче обхватил свои костлявые колени и, все так же не отводя в сторону невидящий взор на удивление ясных глаз, начал:

– Ну, срок тому уже немалый, я еще даже не был женат на миссис Ратледж… – Говорил он тихим механическим голосом, словно кто-то невидимый ему диктовал или вовсе произносил за него слова. – Знаете, – добавил он, – мы с Орой собирались пожениться…

Сильвестр Бранд поднял голову.

– Стоп, сначала объясните, пожалуйста, о чем вы, – перебил он.

– Я хотел сказать, что мы встречались. Но Ора была слишком молода. Мистер Бранд ее услал. Ее не было почти три года. А когда она вернулась, я был уже женат.

– Все верно, – согласился Бранд и осел обратно на стул.

– А когда она вернулась, случались ли у вас встречи? – продолжил дьякон.

– С живой? – спросил Ратледж.

Присутствующие испуганно дернулись.

– Ну… конечно, – нервно отозвался дьякон.

Ратледж задумался.

– Однажды… только однажды. В толпе. На ярмарке в Колд-Корнерз.

– Вы с нею разговаривали?

– Всего минуту.

– Что она сказала?

Голос Ратледжа дрогнул.

– Сказала, болеет и знает, что умрет и тогда вернется ко мне.

– И что вы ответили?

– Ничего.

– И что вы тогда об этом подумали?

– Да ничего. Пока не узнал о ее смерти. Тогда вспомнил… и она как будто меня позвала. – Он облизнул пересохшие губы.

– Позвала в тот пустой дом у пруда?

Ратледж слабо кивнул, и дьякон добавил:

– Как вы поняли, что она зовет вас именно туда?

– Меня просто повлекло…

На сей раз молчание выдалось долгим. Босуорт, как и двое остальных, ощущал давящий груз следующего вопроса. Миссис Ратледж дважды приоткрыла и тут же сомкнула свои тонкие губы – как моллюск на берегу в ожидании прилива. Ратледж ждал.

– Что ж, Сол, не хотите ли продолжить рассказ? – произнес наконец дьякон.

– Это все. Больше нечего рассказывать.

Дьякон понизил голос:

– Она вас просто притягивает?

– Да.

– Часто?

– Бывает…

– Но раз зовет всегда она, то неужели вы не можете скрепиться и не пойти?

Впервые Ратледж устало повернул голову к собеседнику. Бесцветные губы растянулись в подобии улыбки.

– А толку? Она от меня не отступается…

И опять все замолчали. О чем им было спрашивать? В присутствии миссис Ратледж они не могли задать следующий вопрос. Дьякон пребывал в явном затруднении. Наконец он заговорил – на сей раз властным тоном:

– Это грех, Сол. И вы это знаете. Вы пробовали молиться?

Ратледж помотал головой.

– Не помолитесь ли сейчас с нами?

Взгляд, который Ратледж бросил на своего духовного наставителя, был исполнен ледяного безразличия.

– Если вы, ребята, решите молиться, я только за.

Но тут вмешалась миссис Ратледж:

– От молитвы проку не будет. Она в таких делах не помогает, вы ведь и сами знаете. Я вас позвала, дьякон, потому что вы помните последний случай у нас в приходе. Тридцать лет прошло, наверное, но вы помните. Леффертс Нэш – разве ему помогли молитвы? Я тогда была ребенком, но слышала, о чем толковал народ зимними вечерами. Леффертс Нэш и Ханна Кори. Ей вогнали в грудь кол. Вот что его исцелило.

Оррин Босуорт испуганно охнул.

Сильвестр Бранд поднял голову.

– Вы говорите о той старой истории, как будто сейчас то же самое.

– А разве нет? Мой муж чахнет на глазах, как тогда Леффертс Нэш. Дьякон вот знает…

Тот беспокойно заерзал на стуле.

– Это грех, – повторил он. – Пусть даже ваш муж и вправду думает, что его, как вы бы сказали, преследует призрак. Даже и в этом случае, чем можно доказать, что эта… эта покойница… призрак несчастной Оры?

– Доказать? А как же его слова? И разве она сама ему не говорила? И разве я их не видела? – Миссис Ратледж чуть ли не кричала. Трое мужчин молчали, и внезапно она взорвалась: – Кол в грудь! Старое средство – и единственное. Дьякон знает!

– Наша религия не позволяет тревожить мертвых.

– А чтобы живые истаивали так, как тает мой муж, ваша религия позволяет? – Подпрыгнув, как с ней бывало, словно на пружинах, она взяла с этажерки в углу гостиной семейную Библию[132]. Водрузила книгу на стол,