Красная тетрадь - Дария Беляева

у него были длинные, светлые, а волосы – каштановые и чуть рыжеватые, почти как у Володи, но светлее.

Жорж втянул свою кость обратно да еще так стремительно! Листья над нами заколыхались от движения. Спички упали Жоржу на ладонь.

– Благодарю еще раз, – сказал он.

Достав сигарету из портсигара, Жорж с невероятным изяществом чиркнул спичкой и закурил.

– Это больно? – спросил я.

– Да, – сказал Жорж. – Если не будешь достаточно внимательным. Надо уметь работать с нервами. Там вообще много тонкостей.

– А что вы еще можете? – спросил Ванечка.

– Почти все, что ты можешь вообразить.

– А в собаку превратиться можете?

– Могу, но это будет просто невероятно уродливая собака, над красивой нужно работать.

Жорж улыбнулся нам, и я подумал: он выглядит как совершенно здоровый человек.

– А как давно вы уже солдат?

– Год, – ответил нам Жорж. – Я здесь так, для отдыха и профилактики.

Ванечка протянул руку и прикоснулся к щеке Жоржа. Жорж удивился, но не разозлился.

– Какой горячий! – сказал Ванечка.

– Так и должно быть, – сказал я. – Активность червя существенно повышает температуру тела. Только у императоров температура оставалась нормальной, они были лучше адаптированы к червю.

– А ты умный мальчик, как тебя там?

– Арлен.

– Надо же, а я думал, у меня самое необычное имя.

– У вас обычное имя, – сказал Ванечка. – Вы же Гришка.

– А ты, стало быть…

– Я – Ванечка.

– Ну ладно, – вздохнул Жорж. – Присядем. Ну, например, сюда.

Мы заняли скамейку у клумбы, Жорж вытянул ноги, сказал:

– Таких везучих людей, как я, крайне мало в этом мире.

– А, – сказал Ванечка. – Вы хотите, чтобы мы послушали вашу историю.

– Ну, строго говоря, это не обязательно. Я как раз отправляюсь на встречу к красивейшей женщине.

– Тогда почему вы не спешите? – спросил я.

– Это ясно: потому что она меня не ждет.

– Ой, это сюрприз? – спросил Ванечка. – Когда я сделал маме сюрприз и пришел к ней на работу, она не стала радоваться.

– Надо было подарить ей подарок.

– А вы дарите своей женщине подарок?

– Я его еще не купил, куплю по дороге.

Я сказал:

– А мы вас не задерживаем?

– Как же вы можете меня задерживать, если я никуда не спешу? Думаю, моя женщина сейчас только завтракает. Она работает певицей.

Тут сердце мое сильно забилось.

– У нее есть дочь? – спросил я.

– Да, – сказал Жорж. – А откуда ты знаешь?

Но я молчал.

– Понял тебя, – сказал Жорж. – Но, по-моему, эти страдания напрасны. Маргарита – настоящая принцесса. Да и принц у нее, похоже, есть.

– А я – не принц, – сказал я. – Монархия – отсталая, непрогрессивная и вредная для общества форма правления.

– Полностью с тобой согласен, – сказал Жорж. – Вот потому ни на что и не рассчитывай. Ну так вот, моя история.

– Ваша история? – спросил Ванечка.

– Я обещал ее рассказать.

– Но мы не просили.

– Я просил, – сказал я. – То есть не вслух, но…

– По тебе было отлично видно, что ты хочешь спросить, – сказал Жорж, перебив меня.

– А яд вы вырабатывать умеете? – спросил Ванечка.

– Умею, – сказал Жорж.

– А как это возможно?

– Это сложноспециализированная вещь. Надо хорошо разбираться в биологии. Но яд, я имею в виду, яд живых существ, это, по сути, токсичный белок. Так что все возможно. Я слышал о девушке, которая специализировалась на производстве ядов. Поцелуями она убила множество крайне влиятельных мужчин и изрядно повлияла на ход истории.

– Ничего себе! – сказал я.

– Да, здесь все как в обычной жизни, у каждого свои предрасположенности, увлечения. Я знаю одно – я могу все, на что в принципе способно живое существо. Я – жизнь воплощенная. И очень этим горжусь.

Я вспомнил трость товарища Шиманова и трясущиеся руки Станислава Константиновича.

– А все почему? – сказал Жорж. – Потому что мне всегда невероятно везет.

– А сигарету можно? – спросил Ванечка.

– Нет, ты маленький.

– Но вы обещали бычок!

– Бычок держи.

Жорж закурил следующую сигарету и сказал:

– Оцените атмосферу вокруг нас. Тень деревьев, укрывающая нас от зноя, морской аромат с ветерком пробирается с востока, санаторий на отброшенной в прошлое планетке, самое спокойное место во Вселенной, я это гарантирую. Итак, слушайте.

Атмосферу я, как мне и сказали, оценил. И вправду выходило здорово, как в кино или в хорошей книге. Я, затаив дыхание, слушал Жоржа. Теперь он вовсе не казался мне серьезным молодым человеком, и не таким я представлял себе настоящего солдата.

Настоящий солдат, думал я, куда больше должен напоминать товарища Шиманова или Станислава Константиновича.

Жорж же выглядел, скорее, как прожигатель жизни из какой-то старой буржуазной книжки.

И в то же время он мне, конечно, нравился. Сам не знаю почему и не могу этого объяснить.

Я бы мог пересказать его историю, но все-таки я не буду этого делать, потому что, рассказанная Жоржем, она звучит куда лучше. Поэтому постараюсь воспроизвести ее максимально близко к услышанному.

– Стало быть, в жизни мне повезло, – сказал Жорж, затянувшись и выпустив дым. – Мои родители работают с людьми наверху, так что в детстве у меня было все. Но я всегда хотел добиться в жизни большего. Представляете, я чуть не стал преподавателем в университете. Знаете, что я изучал?

– Что? – спросил Ванечка.

– Философию. Я специализировался на философии истории. Собирался писать диссертацию по Жану Бодену. У меня была красивая машина, я был влюблен в чудесную девушку, объездил всю планету и ни в чем не знал отказа. Моя жизнь!

– Надо же, – сказал я. – Вам очень повезло.

– Да-да, о том я и говорю, мне очень повезло. А знаете, как мне везло в карточных играх? Даже представить себе не можете. Однажды меня чуть не подстрелили. Они все думали, что я жулик, но я игрок от Бога.

– Бога нет, – сказал я.

– Дело вкуса, – сказал Жорж. – Так вот, замечательная машина, диссертация, девушка, любящие родители, квартира в центре Москвы, представили?

– Я тоже живу в центре Москвы, – сказал я. – Здорово, может быть, мы соседи.

– Да-да-да, – рассеянно сказал Жорж. – А потом мы с моей драгоценной Настенькой поехали за шкафом.

– За шкафом?

– Да, за красивым кедровым шкафом.

– Кедры пахнут сладко, – сказал Ванечка.

– Именно. Замечательный был шкаф. А потом нам навстречу выехал замечательный грузовик. Я потерял девушку, шкаф и чуть не потерял свою жизнь.

– Как вы можете, – сказал я, – ставить свою невесту в один ряд со шкафом?

– Я мог бы еще пошутить, что и то и другое сделано из бревна, но не буду. Прости, малыш, я скрываю свою боль за напускным цинизмом. Но слушай дальше. Я почти погиб, потерял обе ноги, потерял невесту, потерял…