Русские народные сказки - Автор Неизвестен -- Народные сказки

заповедный дуб — середина вся повыгнила; беги и схоронись в дупло, пока они мимо не проедут!» Царь Змиулан вмиг собрался и по сказанному, как по писаному, сделал так, как лиса научила.

А Козьма Скоробогатый едет себе да едет с женою и тестем. Доезжают они до стада овечьего. Молодая царица и спрашивает: «Пастушки, пастушки, чье стадо пасете?» — «Козьмы Скоробогатого», — отвечают пастухи. Царь тому и рад: «Ну, любезный зять, много же у тебя овец!»

Едут они дальше, доезжают до стада свиного: «Пастушки, пастушки, — спрашивает молодая царевна, — чье стадо пасете?» — «Козьмы Скоробогатого!» — «Ну, любезный зять, много же у тебя свиней!»

Едут они все дальше и дальше; тут пасется стадо коров, там конское, а там верблюжье. Спросят у пастухов: «Чье стадо пасете?» — они знай отвечают одно: «Козьмы Скоробогатого».

Вот приехали к царскому дворцу, лисонька встречает и вводит их в палаты белокаменные. Царь вошел и задавился: столь хорошо убрано! И давай пировать, пить-есть и веселиться!

Живут они день, живут и неделю. «Ну, Кузенька, — говорит лисонька, — перестань гулять, надо дело сделать. Ступай с тестем в зеленый сад, в том саду стоит старый дуб, а в том дубе сидит царь Змиулан — от вас спрятался. Расстреляйте дерево на мелкие части!»

Тогда Кузенька по сказанному, как по писаному, пошел вместе с тестем в зеленый сад, и стали они в тот дуб стрелять и убили царя Змиулана до смерти!

А Козьма Скоробогатый воцарился в том государстве и стал с царевною жить-поживать да добра наживать; и теперь живут — хлеб жуют…

Лисоньку же всякий день угощали курочками, и она до тех пор у них гостила, пока всех кур не передавила.

41. Сивка-бурка

Было у отца три сына: два умных, а третий — дурак. Пришло время, стал отец помирать и говорит: «Вот, сыны, как я помру, вы по одному три ночи приходите на мою могилу». И умер. Ну, конечно, сыновья обязаны выполнить отцовский приказ. Стали они конаться, и выпало: в первую ночь идти на могилу старшему брату, во вторую — среднему, в третью — младшему, Иванушке.

Приходит первая ночь. Старший брат и говорит: «Ваня, иди за меня ночуй!» Ваня взял лыка пучок, конопли, кленовое полено, соломы беремя и пошел.

Приходит на могилу, сел; кочедык[73] в руке — плести лапти не плетет, а кочедыком постукивает. Вот приходит полночь, могила вдруг задрожала, а из могилы человеческий голос: «Кто на могиле?» — «Я на могиле». — «Ты, дурак?» — «Я, дурак». — «Вот от меня тебе награда. Ходит в заповедных лугах свинка —золотая щетинка. Твоя будет!» — «Спасибо, батюшка!»

Рассвело; приходит Ваня домой, братья встречают: «Ванюшка-то, Ванюшка-то — живой!»

Приходит вторая ночь. Среднему брату надо идти. Средний брат и говорит: «Ваня, иди за меня ночуй!» — «Ладно!»

Взял он лыка пучок, конопли, кленовое полено, соломы беремя и пошел. Приходит на могилу, сел; плести лапти не плетет, а кочедыком постукивает. Приходит полночь. Могила вдруг задрожала, а из могилы человеческий голос: «Кто на могиле?» — «Я на могиле!» — «Ты, дурак?» — «Я, дурак». — «Вот от меня тебе награда: ходит в заповедных лугах бык золоторогий. Будет твой!» — «Спасибо, батюшка!»

Настало утро. Идет Иванушка домой, братья его встречают: «Дурак, дурак! Живой идет!» Удивляются.

Приходит третья ночь. Ваня говорит: «Ну, я за вас ночевал. Идите вы хоть оба за меня». А они: «Теперь как хочешь, мы свою очередь отбыли!»

Ну, он взял лыка пучок, конопли, кленовое полено, соломы беремя и пошел.

Пришел, сел на могилу: плести лапти не плетет, а кочедыком постукивает. Вот полночь пришла, могила задрожала, а из могилы человеческий голос: «Кто на могиле?» — «Я на могиле.» — «Ты, дурак?» — «Я, дурак». — «В заповедных лугах ходит Сивка-бурка, вещая каурка. Пусть она будет твоей!» — «Спасибо, батюшка!»

Наступило утро; идет Ваня домой, а братья встречают его, удивляются: «Смотри-ка, смотри-ка, дурак идет!»

Старшие братья были женатые, Ваня же — холостой. А у царя была дочь, пришло время ее замуж выдавать. Вот царь построил дом в двенадцать венцов, посадил дочь наверху и сказал: «Кто до моей дочери на коне доскачет, тот будет ей жених».

Собрался весь народ. Пошли братья глядеть. Дурак говорит: «Возьмите меня!» Они начали его всякими словами ругать, а он: «Все равно я там буду!» — «Приди-ка! Мы тебя побьем!»

Ушли они. Он вышел в задние ворота и свистнул-гаркнул: «Сивка-бурка, вещая каурка, встань передо мной, как лист перед травой!» Сивка-бурка бежит — земля дрожит. Прилетела. Он в левое ухо влез: напился, наелся, в правое — нарядился. И такой стал молодец — ни вздумать, ни взгадать, ни пером описать! И поехал; братьев своих быстро догнал — как хлестнет их плетью!

Подъезжает к тому дому; Сивка-бурка скакнула — на шесть венцов сразу же, однако шесть венцов еще осталось. Он тут же умчался, превратился в прежнего Иванушку, отпустил Сивку-бурку, вернулся домой и залез на печь. Приезжают братья и рассказывают: «Какого мы молодца видели!» — «Не я ли то, братцы, был?» — «Э-э-э, не ты ли? Вот побьем сейчас!»

Прошло время, царь опять собирает народ. Пошли и братья; Иванушка просится: «Возьмите меня, братцы! Я погляжу, что за царская дочь!» — «Куда тебе!» — «Ну, ладно». И они ушли.

Он вышел в задние ворота, свистнул-гаркнул —Сивка-бурка и катит, лишь земля гудит. Подлетела, он в левое ухо влез: наелся, напился, в правое — нарядился. Такой стал молодец — ни вздумать, ни взгадать, ни пером описать! Поехал; обгоняет весь народ, катит — вся земля дрожит! Догнал братьев — хлестнул плетью. Подъехал к тому дому, Сивка-бурка скакнула — три венца до дочери царя осталось! Он быстро вернулся, отпустил коня, прибежал домой и лежит на печи. Вернулись братья и рассказывают: «Вот это молодец! Сроду не видали!» — «Не я ли, братцы?» Обругали они его.

Прошло время, царь опять собирает народ. И опять братья пошли: «Айда, поглядим! Может, приедет тот молодец…» А Иванушка просится: «И я поеду смотреть!» — «Куда тебе, урод!» — «Все равно там буду!» — «Приди только! Побьем!» И ушли.

А он вышел в задние ворота и свистнул-гаркнул: «Сивка-бурка, вещая каурка, встань передо мной, как лист перед травой!» Сивка-бурка катит, лишь земля гудит. Прилетела — он в левое ухо влез: напился,