Человеческая гавань - Йон Айвиде Линдквист
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А что ты слышала?
В глазах Элин появился страх. Она хотела убежать, но Андерс удержал ее. Она напоминала насмерть перепуганное животное. Единственным выходом казалось исчезнуть, закрыться в самой себе, отстраниться от мира.
— Это они, Андерс. Это они притащили сюда твоего чертова клоуна, и они… они не стали старше, ты понимаешь? Они были точно такие, как тогда. Когда все это случилось.
Андерс откинулся назад на стуле:
— Но что случилось в тот раз?
Элин надула щеки и посмотрела на него умоляющим взглядом. Такое выражение могло помочь ей раньше, но никак не сейчас. Сейчас Элин была просто уродлива. Она накрутила резиновый шланг на палец, опустила плечи и сказала:
— Жоэль сидит в тюрьме, ты знаешь?
Андерс не успел ответить, как она продолжила:
— У него была какая — то женщина… и он забил ее почти до смерти. Я не знаю почему. Она ничего такого не сделала.
Она всхлипнула и сильнее затянула шланг вокруг пальца, так что палец покраснел.
— Я не знаю. Я ничего не знаю, я была больна. Может человек заболеть? И вообще, что ты ко мне пристал со своими вопросами?
Андерс пожал плечами, глубоко вздохнул и с шумом выпустил воздух. В груди было тяжело. Он поднялся и открыл новую бутылку:
— Еще выпить хочешь?
Она кивнула и распрямила шланг. Они выпили в полном молчании. Потом Андерс спросил:
— Что ты слышала? Про них?
Из уголка рта Элин вытекло немного вина, она осторожно вытерлась ладонью и сказала:
— Только то, что они выехали на лед на мопеде. И с тех пор их не видели. Никто их больше не видел!
— Что, они не сумели проехать по льду?
— Не знаю… может, мотор заглох. Или лед треснул. Но они просто исчезли. И все.
Андерс поднялся и прошелся по кухне. Элин следила за ним взглядом и сосала вино. Затем она спросила:
— Что?
Андерс покачал головой. Показывая, что не хочет говорить, он вытащил сигарету и пошел в гостиную.
Что я могу сделать? Чем я могу тут помочь?
Совершенно не обязательно, что с Майей случилось то же самое, что с Хенриком и Бьерном. Может, они… просто уехали. Уехали куда — нибудь и начали новую жизнь, на новом месте.
И вернулись обратно, не став старше?
Из окна гостиной Андерс смотрел на маяк. В его глазах стояли слезы.
Не став старше…
Он видел маленькие ручки Майи, держащие рожок с соком, ее тоненькие пальчики, которыми она перебирала странички книжек про медведя Бамсе. Она обычно листала книжки, когда лежала в кроватке. Шесть лет. Ей было шесть лет.
Андерс смотрел в темноту. Вино ударило ему в голову, и казалось, что на берегу мерцал и двигался огонек. Он видел Майю в ее красной куртке. Она светилась в темноте, она шла по воде. Маленькое тельце, мягкая кожа. Красное пятно, которое расплывалось, когда он пытался приглядеться получше.
Он прошептал в отчаянии:
— Где ты? Где ты, моя маленькая?
Нет ответа. Только море билось о скалы, и маяк, казалось, повторял:
Я тут. Я тут, я тут.
Андерс стоял около окна и всматривался в даль, пока наконец не замерз. Тогда он вернулся обратно на кухню.
Элин лежала головой на столе. Он потряс ее за плечо, и она подняла на него непонимающий взгляд.
— Тебе надо пойти лечь. — Андерс махнул рукой в сторону спальни. — Ложись на большую кровать.
Элин ушла в спальню, а Андерс сидел за кухонным столом, пил вино и курил. Он всматривался в непонятные иероглифы.
Неси меня.
Андерс кивнул, сложил руки, как в молитве, и прошептал:
Я сделаю это. Я сделаю это. Но где ты? Где ты? Где ты?
Примерно через полчаса Элин вышла из спальни, завернувшись в одеяло. Ее пальцы нервно перебирали ткань. Андерс дремал и едва видел ее одним глазом. Она была такой жалкой и несчастной.
— Может, ты тоже пойдешь ляжешь? — спросила она неуверенно. — Я очень боюсь.
Андерс пошел в спальню и лег рядом с ней поверх одеяла. Она рукой нащупала его руку и крепко сжала ее.
Что это значит? Что это значит, черт возьми?
Он схватил ее руку и сжал ее, показывая, что все в порядке. Когда он попытался освободиться от ее железной хватки, она лишь крепче сжала его руку. Андерс лежал и смотрел на потолок. Затем он спросил:
— Зачем ты это делаешь с собой?
— Я должна.
Андерс заморгал и почувствовал, как хочет спать. Он не понял ее и спросил снова:
— Ради чего?
Последовало долгое молчание, и Андерс подумал было, что она вовсе не ответит. Луч маяка несколько раз пересек комнату, когда она наконец сказала:
— Я должна пройти через это.
Затем она отпустила его руку и отвернулась.
Андерс лежал и думал про преступление и наказание, тот баланс, который существует в мире и в человеческих душах. Рядом с ним спала Элин, он слышал ее дыхание. Затем он поднялся, разделся и лег в постель Майи.
Но сон не шел. Андерс попробовал считать обороты луча маяка, дошел до двухсот двадцати, решил зажечь лампу и почитать про Бамсе, когда вдруг увидел, что Элин выбирается из кровати.
Она направлялась в туалет, но в ее движениях было что — то странное. Она прошла мимо его кровати, но его не заметила. Она была в одних трусах, ее тело было бесформенным, и, когда свет озарил ее лицо, Андерс внезапно испугался.
Этот монстр заберет меня.
Но она прошла мимо, не глядя на него, открыла дверь и вышла из комнаты. Андерс поколебался несколько секунд, поднялся, натянул рубашку и пошел следом.
Элин прошла через кухню в холл, но вместо туалета направилась к входной двери. Когда она попыталась открыть дверной замок, Андерс остановил ее.
— Элин, что ты делаешь? — спросил он ее, но не услышал никакого ответа. — Куда ты? Ты не можешь так уйти. Остановись!
Замок открылся, когда она нажала на дверную ручку. Андерс схватил ее за плечо:
— Куда ты?
Она оттолкнула его руку и тихо ответила, не поворачиваясь:
— Домой. Я иду домой. Пусти меня. Мне надо идти.
Когда дверь открылась и холодный воздух подул на его голые ноги, он сильнее схватил ее за плечо и повернул к себе:
— Ты не можешь уйти. У тебя нет дома, тебе некуда пойти.
Андерс схватил ее за другое плечо и потряс. Ее взгляд по — прежнему был отсутствующим. Она была похожа на зомби.