Звёздные Войны. Battlefront II. Отряд «Инферно» - Кристи Голден

— Так что делать? — спросил Дел.

Поколебавшись, Сейн сказала:

— Чутье подсказывает мне, что ему нельзя доверять. Вот за что ему объявили выговор с занесением, цитирую: «Агент не обеспечил должной поддержки другим оперативным сотрудникам Империи». Мне кажется, если он узнает о задании отряда «Инферно», он использует нас, чтобы добыть информацию для себя. А потом сразу сдаст нас «Мечтателям», даже если он не двойной агент. Ни к чему, чтобы мы примазывались к его славе, когда он предаст самих «Мечтателей».

— Если бы тебя отправили с ним на задание, ты бы ему доверяла? А если бы ты была его начальницей, то поручила бы ему задание еще раз?

— Нет. На оба опроса. Ни в коем случае.

— Дел?

— Я в этих вопросах не столь компетентен, как Сейн, но мне он не нравится. Гидеон говорит, что хочет дать ему в морду, но мне кажется, что это вряд ли поможет, хотя и позабавит.

Иден улыбнулась. Дел всегда знал, что сказать, и умел выбрать момент.

— Я со всеми вами согласна. Хотя и неприятно так говорить об имперце, но я ему не доверяю. Да и подвергать операцию риску никак нельзя.

— Так какие приказы, капитан? — спросил Дел. Сейн выжидательно посмотрела на Иден.

— Надо выяснить, не он ли источник утечки, и если да — забрать то, за чем нас послали. В любом случаемы его устраним. И вот каким образом...

Сейн вернулась в главную пещеру сгорая от нетерпения. Это чувство было для нее в новинку. Со времени выпуска из академии, и даже с более ранних пор, она умела в течение продолжительного времени сохранять глубокую концентрацию. Другие, бывало, жаловались, что постоянно приходилось «жить в полумраке», но Сейн против такого режима не возражала. Почти все время она проводила в меленькой комнатке, наедине с успокаивающим сиянием компьютерных мониторов.

В то время ее роль была пассивной: переводчица, наблюдатель. Сейчас же она сама участвовала в событиях, причем используя довольно неожиданную для себя стратегию.

Один из объектов этой стратегии ожидал ее в пещере. Его волевое, словно высеченное из камня, лицо было искажено тревогой. Садори видел ее реакцию на убийство штурмовика, и они немного поговорили об этом, но юный каги все еще беспокоился. Это было трогательно и странно; Сейн испытывала противоречивые чувства.

Если сама она была маленькой и выглядела моложе своего возраста, то Садори являл противоположную картину. Ладный и грациозный, он выглядел старше Кейва, хотя на самом деле был на четыре года младше его. Люди и близкие к ним расы вообще считали каги необыкновенно красивыми, и Садори служил тому ярким примером. Как этот милый юноша, столь свирепый в бою и столь мягкий в остальное время, с такой легкостью соглашался с насилием, которое проповедовали «Мечтатели»?

— Ты в порядке, Сейн? — заботливо спросил каги.

— Да, — ответила девушка. — Было время подумать. — Точнее, напомнить себе, для чего она здесь, и задаться новой целью. — Иногда трудное решение бывает единственно возможным. Тебе тоже пришлось выучить этот урок?

— Мой народ привык жить в лишениях, — сказал Садори. — Я научился драться едва ли не раньше, чем начал ходить. — Боевое мастерство воинов каги, как говорили, порой навевало аналогии с джедаями. Они обладали огромной физической силой и феноменальной ловкостью. — Мы сражались втроем... ну, сколько я себя помню.

— Вы и теперь всей семьей отправляетесь на операции? — спросила Сейн. Готовясь услышать его ответ, суливший ценную информацию, она навострила уши, прислушиваясь к разговорам, которые велись на других языках.

«...изменили коды доступа в...»

— Да, до смерти Со. Теперь, когда я отправляюсь на задание, один из родителей всегда летит со мной, а другой остается.

Сейн вопросительно посмотрела на него:

— Не понимаю. Почему они больше не хотят сражаться все вместе?

Садори смутился.

— По одной глупой причине, — сказал он.

«...Отличное место, чтобы положить и смыться...» —тихо говорил Эйзену Ру, отец Садори.

— Если ты научился драться в таком юном возрасте, то уж наверняка можешь позаботиться о себе.

— Дело не в этом. После Джеды... — Он запнулся. — Мы готовы идти на смерть. Все «Мечтатели», не только наша семья. Ты сама видела, мы носим на себе бомбы и готовы пустить их в ход. Но я их единственный ребенок, и, если что-то случится... они хотят, чтобы кто-то защищал меня, а кто-то оставался, чтобы если... чтобы мне было к кому возвращаться.

Что-то в душе Сейн неожиданно размягчилось. Это было очень странное сочетание: спокойный разговор о бомбах, закрепленных на теле, и о родителях, боящихся оставить свое любимое дитя круглым сиротой, притом что сами они делали сиротами других. Повинуясь импульсу, девушка взяла Садори за руку.

— Не надо стыдиться, — сказала она, — Они тебя любят. Они знают, что мы все время рискуем жизнью, и хотят минимизировать риск для тебя. Я уверена, это не из-за того, что они не уважают тебя как воина.

Обычно сдержанное лицо Садори просветлело от неожиданного удовольствия, и он осторожно взял ручку Сейн в свои большие сильные ладони.

Думаю... я наконец понимаю, почему они так решили. Я рад, что ты летишь со мной на задание, но в то же время жалею об этом. Я хотел сам тебе предложить, но боялся зря обнадежить: вдруг Стейвен откажет. Я думал, для тебя это отличный шанс проявить себя.

— А что это за операция, ты не знаешь?

Садори покачал головой:

— Стейвен пока не говорил. Он любит держать все при себе. — (Это Сейн уже заметила.) — Если хочешь, можешь отказаться.

— Это наверняка важное дело, — ответила девушка. — Я хочу поучаствовать.

Гидеон разглагольствовал о летном деле. Стейвен смеялся, одной рукой обнимая Нейдрин, а та льнула к нему с кроткой счастливой улыбкой.

— Да, важное, — согласился Садори. — Как сказал Стейвен, Джеда только вдохнула в нас новую энергию. Я рад, что в нашем отряде есть двое членов, которые знали самого Со. Я верю: они знают, что делают, и каждый удар достигнет цели. Мы должны бить без колебаний, невзирая ни на что. Наша семья сражается за нечто даже более важное, чем родная планета. Мы сражаемся за будущее, в котором сражений не будет, — тихо проговорил каги. Он пристально посмотрел на Сейн. Ладонь его была горячей.

«...Хоть бы что-то нам сказал...» — продолжал Ру.

— Вот и вы. — Голос Эйзена. Он обращался к Иден и Наставнику, которые, очевидно, только что вернулись. Садори вздохнул, сжал руку Сейн и отпустил ее. Оба повернулись к новопришедшим. — Где вы были? Снова упражнялись?

— Упражнялись и будем упражняться, — сказала Иден, прежде чем Наставник открыл рот.

— Я помогу, чем смогу, — пообещал он.