Иверь - Вадим Еловенко

И лес лагги замолк на целый месяц. За это время удачно распространились вести о завоевании Торка и о других подвигах моего отряда.

Смысл объявления был в том, что мы теперь хотя бы знали, с кем нам воевать, а кто и так согласен с нашей властью.

Всего наши гонцы пригнали более четырех сотен бойцов. Это означало, что сорок родов, скорее всего только ближние, согласились с нашим правлением и признают наш суд. Мы были довольны. Это мы считали только началом.

Сезон дождей прошел, так скажем, не скучно. Я или Игорь с боевым отрядом в четыре сотни воинов объезжали роды и улаживали споры. Оказывается, к нам присоединилось много разоренных семей, которым нужна была защита. Мы ее предоставляли за налог в сотню мелких шкурок, десяток крупных и десяток воинов ежегодно. Скажете, ерунда? Важна не сумма, а факт. Призыв в армию делали только весной. До середины зимы было решено определять будущих Игоревых учеников. Теперь уже не хватало мест для обучающихся, и Игорь еще больше ужесточил отсев курсантов. Пока он там готовил коммандос, я разгребал проблемы с непокорившимися родами.

Кто обычно не покоряется? Правильно, сильные. Так что это было еще то приключение. За мной всегда водился такой грешок: я называл вещи своими именами. Помню, как Корона заверяла всех, что на Прометее в новом подземном городе будут проходить трудовые исправительные работы даже не мятежники, а те, кто подпадет под закон о бунтующих городах – пособники мятежников. Но на самом деле это были жители, не участвовавшие в конфликте ни на одной из сторон. Корона не прощает даже бездействия, когда ее власть под угрозой. Я же, когда шел на войну против непокорившихся племен, велел передать им просто: выживших не будет, если к моменту моего появления они не прекратят дурью маяться. Не выживет из их родов никто, чтобы даже духа бунтарского не осталось в тех местах, где они обитали. С перепугу против нас объединились четыре мощных рода, один из которых постоянно весь лес баламутил и был причиной многих проблем ставших под наше владычество семей. Причем, не сильно веря в успех войны против богов Тиса, эти лагги всерьез подумывали уйти от нас, форсировав Ис. Покорив их практически без сопротивления, мы немедленно уведомили Ролли, что теперь опасность со стороны лагги для нее снята. На что спустя две недели получили резонный ответ, что она смущена увеличением опасности со стороны самого Тиса. А ввиду ее беззащитности – она напомнила про разряженное оружие гвардии – это смущение превращается в страх. Я втайне от Игоря послал ей заверения, что мы еще не готовы ее атаковать. Не знаю, насколько ей стало от этого легче.

Только самая восточная часть лесов лагги была нам не подконтрольна. Но в нее соваться – три месяца на поход только туда потратить. Решили отложить это дело до полного и окончательного подавления речного народа на нашей стороне реки.

Тогда же зимой мы усилили закупку, а позже занялись и разведением керов. Теперь у нас было две конюшни в Тисе, одна конюшня в поселке металлургов, одна в Ристе и еще одна малая в Торке. Так что всех заканчивающих Академию мы без особого напряжения посадили в седло. Появился летучий отряд для подавления мятежей, уничтожения банд и быстрого реагирования на возможное вторжение.

Игорь к концу зимы ускоренно готовил выпуск четырех сотен курсантов. Я с сомнением смотрел на тех, кого насильно запихнули в Академию вторым потоком в двести человек. И не только потому, что слабо верил в возможность научить чему-либо за несколько месяцев. Но и потому, что это были сплошь торканы, и они мало хотели как учиться, так и воевать за нас. Я предложил сослать их на войну с речным народом и банально положить их там всех до одного. Игорь разозлился и пообещал мне, что они будут воевать с речным народом, даже если не хотят. Они пойдут туда и вернутся, иначе на хрена он, мастер-наставник, тратит время. Я пожал плечами и сказал ему, чтобы он делал так, как считает нужным.

В день, когда кончились дожди, Игорь во главе тысячного соединения вышел к Ису.

Эта армия нужна была ему не для подавления сопротивления, а для демонстрации силы в покоренных городках и поселках, где отчаянно распускались слухи, что это сотая часть армии Тиса. Мне понравился его отчет по Ристе. Там армию чуть ли не с цветами встречали. Тис дал возможность Ристе богатеть и жиреть на торговле с Апратом и лагги. Да и морской народ был вынужден теперь торговать с нашей разросшейся империей либо в самом Тисе, либо в Ристе.

На рейде Игорь видел десяток кораблей торговцев. Два из Апрата, третий – их же боевая галера сопровождения. Остальные – торговцы пассы. По заключенной между сторонами договоренности Риста считалась безопасным для торговли городом. Пути к нему не перекрывались, и атаки на торговцев не производились. Вот ниже, да… там уж буйствовали и пираты Апрата, и их регулярные войска.

Главная новость того года – это рождение наследника престола Тиса. Королева разродилась мальчиком ко всеобщей радости империи и злобе врагов. Врагов как бы не было, но мы их знали в лицо.

Поздравления нам прислали с послами даже варвары запада, которые терроризировали Апрат. Они правдами и неправдами пробились в Тис и настаивали на заключении союза с нами против Апрата. Мы перенесли этот вопрос на следующий год. Сказали, что Апрат нам не друг и знает об этом, но пока мы не готовы к войне. Если бы вы знали, как тяжело мне далось отговорить Игоря, схватившегося за эту идею. Он прав, конечно, в своих доводах: мы моментально растекаемся по другому берегу Иса, с ходу берем Атис и начинаем войну с морским народом. Я со всем согласился, лишь попросив подождать. Под незлобные смешки по поводу моей влюбчивости я получил согласие и Атаири, и Игоря на отсрочку этого вопроса.

После рождения ребенка и королева принимала участие в совете, но она очень мало говорила и всегда только о проблемах населения.

Вторым по значению достижением было то, что после похода Игоря мы вышли к территории пассов. Он говорил, что видел даже сверкание их доспехов. Ни у нас, ни у морского народа сомнений не было, что война более чем возможна, и все готовились к ней. У нас не было разведки в их стране, а они знали о нас все. Стоило огромных трудов удержать в секрете то, что мы заложили строительство нашего галерного флота в лесах, у рек, впадающих в Ис. Мастеров-корабелов перекупали за почести и деньги морского народа у Апрата. На откровенный увод мастеров получили ноту протеста от великой Ролл и долго улыбались непосредственности этой девушки. Не понравилось – возмутилась. В утешение я в который раз втайне от Игоря послал ей подарок – проигрыватель музыки с живым аккумулятором и двумя миллионами композиций. Ненавязчиво я вставил свой голографический портрет в крышку проигрывателя. Ответа не было, но подарок был принят. А на стапелях уже стояло в постройке семь галер.

Трудности возникали с вооружением галер. Соорудить баллисту ни для меня, ни для Игоря проблемы не составляло. И катапульту мы могли не торопясь, даже учитывая его всего одну руку, за недельку собрать. Но это, как сказал Игорь, было неспортивно. И вместо изучения метательных машин мы приступили к разработке огнестрельного оружия. Надо было видеть глаза Игоря, когда я ему красочно описал процесс добычи селитры. Он-то, дурачок, думал, что я хотя бы подозреваю, где на Ивери можно ее залежи найти. Игорь даже хотел передумать и вернуться к идее метательного оружия, но нам ли грязи бояться? В итоге выгребные ямы Тиса стали объектами стратегического назначения. Все их содержимое на специальных возах постепенно перевозилось за полкилометра от города в специальные ямы для дозревания. Над этими «складами» были построены навесы, защищающие ямы от дождя. Вонища с нашего селитряного заводика при сопутствующем ветре даже до Тиса добивала. Больше всего Игоря пугали сроки производства.