Генерал Георгий Шпак - Борис Костин

В команде губернатора Рязанской области Николай Васильевич Мужихов был самым молодым по возрасту (родился в 1951 году], но это вовсе не означало, что к нему применима присказка «молодо – зелено». Да и порог зрелости в полвека, который перешагнул Николай Васильевич, и вехи его трудовой биографии, безграничная любовь к рязанской земле – свидетельства неординарности человека, который Г. И. Шпаку достался, можно сказать, в наследство от предыдущего руководителя. В народе бытует пословица: «Новая метла по-новому метет», но Г. И. Шпак вовсе не принадлежит к тому типу людей, кто с порога отметает все положительное, сделанное предшественниками, а тем более руководителями такого ранга, как Н. В. Мужихов.

Николай Васильевич любезно предоставил небольшой отзыв о годах совместной деятельности с Г. И. Шпаком и фотографию. На ней – волевой человек, с открытым русским лицом, в котором без труда читается мудрость, природная хватка и желание добиться в жизни реальных результатов.

Слово Г. И. Шпаку.

На моем армейском веку мне не единожды приходилось становиться участником разговоров «по душам», когда вышестоящий начальник из тебя «кишки наизнанку выворачивает» и грозит всеми карами земными и небесными за какую-либо оплошность. «Терпи казак – атаманом будешь», – вертелось у меня в голове, когда начальственный пыл сходил на нет. Я облегченно вздыхал и корил себя за то, что, бывало, и я взрывался, и более всего опасался, что человек, получивший от меня взбучку, опустит руки и превратится в послушного робота, четко исполняющего команды и стандартно отвечающего: «Так точно!», «Никак нет!», «Не могу знать!»…

Я уже упоминал, что личное дело офицера, в судьбе которого один мой росчерк пера играл решающую роль, всегда было под рукой и являлось той отправной точкой, с которой я начинал выстраивать беседу. Мне теперь уже не вспомнить фамилию того кадровика, который «сосватал» меня к поступлению в Рязанское воздушно-десантное училище, но в душу запало его умение поведать о десантной жизни без прикрас. Обретя жизненный опыт, я взял для себя твердое правило: анкета, какой бы блестящей она ни являлась, не заменит подлинного мужского разговора.

Но перед тем, как такой разговор состоялся с Николаем Васильевичем Мужиховым, я с удовлетворением отметил: «за красивые глаза» в Советском Союзе орденом «Знак почета» никого не награждали, да и почетными званиями и ведомственными министерскими наградами, за которыми стояли реальные, а не мнимые льготы, не принято было разбрасываться. Мой будущий заместитель имел целый ряд наград, которые свидетельствовали прежде всего о его добросовестном отношении к труду и желании принести пользу родному краю.

Вот что мне рассказал Николай Васильевич. Родился он в рязанской глубинке, закончил восьмилетку и поступил в Нефтехимический техникум. Рязань в 1960-е годы оказалась на пути магистральных нефтепроводов и возле областного центра развернулось строительство нефтеперерабатывающего завода. Проработав на нем после выпуска некоторое время, Н. В. Мужихов был призван в Советскую Армию. Для меня это обстоятельство, как помнит читатель, было немаловажным. О воинской службе мой собеседник рассказывал без утайки, даже с некоторым юмором. А я помнил: «Человеку, лишенному юмора, нельзя доверить ничего серьезного». Это кто-то из классиков сказанул. А дальше был путь человека труда. На НПЗ Н. В. Мужихов вырос от оператора до начальника установки, заместителя начальника цеха, и без отрыва от производства закончил Всесоюзный политехнический институт.

Я наверное не открою истину: в армии к политработникам отношение специфическое. Острословы шутили: дескать, замполит закрыл рот – и рабочее место убрано. Что ж, таких говорунов и на гражданке было с избытком. Но когда компартия направляла отменного производственника или сельхозруководителя на партийную работу, то за этим решением стояла четкая мысль – контроль и помощь на любом из этих участков будут обеспечены. Верхоглядам и непрофессионалам дорога в органы партийного руководства района или области была закрыта. Николай Васильевич, без сомнения, принадлежит к подлинным профессионалам и знатокам своего дела и потому он с болью и горечью воспринял крушение КПСС и Советского государства. В том, что «рыба сгнила с головы», мы были солидарны.

Не столь важно, кто первым поименовал Санкт-Петербург «культурной столицей» России, однако мне, выросшему в Ленинграде, больше по душе, когда мой родной город называли городом особой питерской культуры, носителями которой являлись люди, об особой отзывчивости и приветливости которых слагались легенды. За четыре года, проведенных мною в Рязани, я сделал немаловажное открытие: душевность и отзывчивость рязанцев стояли вровень с этими качествами моих земляков. Более того, древняя Рязань, ее многострадальная история давала обильную пищу для осмысления времени минувшего. Я не стану удаляться в глубь столетий и приведу лишь одну из близких моему сердцу и творчеству параллелей.

В семейных преданиях сохранилась память о моем деде, архангелогородце Андриане Костине, который воевал вместе с генералом М. Д. Скобелевым. Это сегодня Болгария – член агрессивного блока НАТО, а в незабвенные советские времена – «шестнадцатая республика» СССР. Питер – побратим болгарского города Пловдива, Рязань – Ловеча, городов, в которых я неоднократно бывал и однажды прошел боевым путем моего славного предка.

Так зарождалась идея о написании книги о «Белом генерале», как величали в народе Михаила Дмитриевича Скобелева, так появилась возможность вновь побывать на Рязанщине и убедиться, с каким почтением жители города и Спасского-Заборова (Александра Невского] относятся к памяти выдающегося русского полководца. Рязанцы считают героя России и Болгарии своим земляком и установили прекрасный памятник народному любимцу.

Хотя Скобелев родился в Петербурге, но с детства, прикипев особой любовью к земле рязанской, завещал похоронить себя рядом с отцом и матерью, прах которых покоится в церкви родового имения. Долгое время оно имело жалкий вид, однако с приходом в губернаторы Георгия Ивановича Шпака дивный уголок Рязанщины, воочию познавший на себе разрушительную силу безбожной власти, обрел второе рождение. В церкви проходят богослужения, ухоженно выглядит могилы семейства Скобелевых и не иссякает поток людей в Александро-Невский, чтобы посетить скромный музей «Белого генерала», выслушать рассказ о его краткой и яркой жизни.

Я благодарен судьбе за то, что побывал на могиле Михаила Дмитриевича Скобелева, его отца Дмитрия Ивановича, начальника императорского казачьего конвоя, и матери, выпускнице Смольного института Ольги Николаевны, злодейски убитой адъютантом «Белого генерала» капитаном Н. Узатисом. А еще я благодарен судьбе, что имел счастье познакомиться с интересным человеком, главой Новодеревенского района Владимиром Федоровичем Оводковым. Это о нем русская пословица говорит: «Где родился, там и пригодился». Пригодился, да еще как! Почетное звание заслуженного работника сельского хозяйства Российской Федерации говорит само за себя. У этого неординарного человека не отнять ни широту души, ни умение руководителя, ни обостренного сознания того, что отечественная история – не проходной двор. В этом принципиальном подходе губернатор Г. И. Шпак и В. Ф. Ободков были единомышленниками.